Роковая ошибка

— Вот уж никогда бы не подумала, что вы фаталист, — вымолвила она, и он коротко рассмеялся.

— Еще месяц назад я сказал бы то же самое, но теперь… Вы в состоянии разумно объяснить, почему в тот вечер поднялись именно на мой корабль?

— Просто… совпадение.

— Совпадение, как же! — Он задумчиво смотрел на нее. — Вы хоть догадываетесь, насколько на нее похожи?

— Я слышала, что похожа на нее — но только внешне, — сухо ответила Трейси.

— Только ли? — Он прислонился спиной к поручням. — А как же мужчина, которого вы оставили в Англии?

— При чем тут это?

— Почему вы сбежали от него?

— С какой стати я должна вам об этом рассказывать?

Он улыбнулся:

— Потому что, если вы не расскажете, я предположу самое худшее.

Она неохотно проговорила:

— Это не то, что вы думаете. Мне нужно было уйти, пока наши отношения не стали слишком серьезными.

— Вы не любили его?

— Нет… по крайней мере теперь я это точно знаю.

— То есть тогда вы думали, что любите. Так почему же сбежали?

— Он был женат, — неохотно ответила Трейси.

— Вот как? В данных обстоятельствах очень благородно с вашей стороны.

Тон, каким это было сказано, заставил ее поднять голову и взглянуть на него.

— Можете не верить в мои побуждения, но это правда, хотя, мне кажется, я и тогда в глубине души знала, что не люблю его по-настоящему — надолго.

С губ Ли не сходила циничная усмешка.

— А разве такое бывает?

Ее пронзила боль. С большим трудом ей удалось сохранить спокойный тон.

— Да, для некоторых бывает. Взять, к примеру, Гарри и Джанет. Они женаты уже десять лет, но, по-моему, любят друг друга по-прежнему, если не сильнее.

Ли выразительно поднял брови:

— Похоже, всего за несколько часов знакомства вам многое удалось узнать.

— Я поняла это, увидев их ранним утром. А вы сомневаетесь в моем диагнозе? — с вызовом осведомилась она.

После минутного молчания он покачал головой:

— Нет, не сомневаюсь. Они одни из немногих, кому так повезло.

Из рулевой рубки донеслись удары корабельного колокола — двойной и одинарный. Их тут же повторил впередсмотрящий внизу на баке. Когда вдали затих последний звук, Ли выпрямился.

— Полпервого в переводе на обычный язык, — произнес он. — Отправляйтесь назад в каюту, пока совсем не замерзли на палубе.

— Хорошо, — с трудом проговорила она. — А вы… останетесь здесь?

— А я останусь выкурить последнюю сигарету, — насмешливым тоном ответил Ли, — и вспоминать о небесно-голубых глазах. Говорят, глаза — зеркало души, верно?

— Очень может быть, но вряд ли вы верите этому, — не выдержала Трейси. — Доброй ночи.

— Скорее доброго утра, — послышалось в ответ, когда она пошла назад, но девушка не оглянулась.

Только в каюте она поняла, насколько замерзла. Пальцы рук и ног онемели от холода. Пришлось их как следует растереть, чтобы восстановить кровообращение. Но никакой массаж не смог растопить холод, царивший у нее в душе. Только Ли мог согреть ее снова, а этого ей не дождаться, потому что Ли покончил с любовью. Он ясно дал ей это понять.

Глава 9

Ракета с треском взвилась с палубы «Звезды» и полетела над узкой полоской воды, разделяющей два судна. За ней тянулась извилистая линия, которая, как вскоре выяснилось, оказалась стальным тросом, и танкер начал подходить все ближе. После этого на танкер перебросили другие тросы и закрепили как следует. В результате он оказался окруженным тремя китами, которых расположили по бокам «Звезды» вместо буферов.

Только теперь, глядя вниз на стальные палубы другого судна, Трейси до конца оценила необычную высоту палубы, на которой стояла. Разница составляла добрых десять метров, и это притом, что второе судно было отнюдь не маленьким. Причина, конечно, была очевидной: другим кораблям не требовались просторные помещения для фабричных цехов, которые располагались внизу, можно сказать, у нее под ногами.

Корзина с главным химиком и механиками, покачиваясь, медленно спускалась вниз. Уже через несколько минут гибкие шланги были крепко присоединены для перекачки топлива. Поеживаясь от порывов усиливающегося восточного ветра, Трейси отвернулась от поручней.

Погода снова начала портиться; пошел снег. Внизу, в насосном помещении, кипела работа. Делалось все, чтобы успеть перекачать драгоценное топливо прежде, чем двум кораблям придется отойти друг от друга на безопасное расстояние. Обязанностью капитана было вовремя отдать команду. Если он упустит момент, танкер может попасть под нос «Звезды», когда она будет отплывать. Впрочем, пока Ли был на вахте, такое вряд ли случится.

Она стиснула в кулаки руки, засунутые в карманы. Последние пять дней тянулись целую вечность. До сих пор она не подозревала о такой пытке. По воле судьбы их пути с Ли пересеклись, и она полюбила этого человека, но он ей не отвечал взаимностью. Если бы можно было покинуть судно, часто с отчаяньем думала она. Что конечно же было невозможно. Эту боль ей придется терпеть по меньшей мере еще четыре месяца! Четыре невыносимо долгих месяца!

Трейси появилась в коридоре в тот момент, когда Питер отходил от двери в ее каюту. Увидев девушку, он остановился и ждал, когда она подойдет.

— А я уже начал беспокоиться, не свалились ли вы за борт, — заулыбался он. — Обычно вы возвращаетесь с поста гораздо раньше.

— Я остановилась посмотреть, как с нами стыкуется танкер, — объяснила Трейси.

При упоминании о танкере у него изменилось выражение лица.

— Ах да, танкер. Сегодня идет дозаправка топливом.

— Да, вы говорили мне на прошлой неделе, — отозвалась Трейси. Взявшись за дверную ручку, она заколебалась, но все-таки обратилась к нему: — Питер…

— Если вы собирались спросить, написал ли я это письмо, то я отвечаю — да, — перебил он ее. — Оно лежит в мешке вместе с остальной корабельной почтой.

— Но еще на борту «Звезды»?

— Думаю, да.

— Тогда вы еще можете забрать его.

— Я не хочу забирать его. — Питер просительно взглянул на нее: — Трейси, я знаю ваше отношение к тому, что я делаю… вернее, к тому, как я это делаю… но это не может больше так продолжаться.

«Ну что ж, я пыталась его отговорить», — смиряясь, подумала Трейси, а вслух сказала:

— Я только надеюсь, что вы не пожалеете об этом.

— Вряд ли, — с прежней уверенностью отозвался Питер. — Мы с Дейрдрой никогда по-настоящему не подходили друг другу. У нас с ней нет ничего общего. Не было бы размолвки по поводу моей работы, так нашлось бы что-нибудь другое. Теперь, когда между нами все кончено, мы оба можем начать заново.

— Не слишком ли вы торопитесь? — спросила она, поглаживая ручку двери. — Ведь еще ничего не кончилось. Дейрдра еще не получила письма. Сколько оно будет идти?

— Недели две, если почту выгрузят в Кейптауне, а оттуда отправят самолетом. — Он помолчал, нерешительно глядя на нее. — Значит, вы так считаете? — спросил он наконец.

— Ну конечно. Как можно считать помолвку расторгнутой, если ваша невеста еще ничего не знает об этом? — Трейси заставила себя улыбнуться и открыла дверь. — Пойду приведу себя в порядок. Уже поздно.

— Я подожду вас, — поспешно предложил Питер, но девушка отрицательно покачала головой:

— Нет-нет, идите. Я приду сама.

Трейси вошла в каюту и закрыла дверь прежде, чем он успел выразить протест.

В каюте было отчетливо слышно, как танкер бьется о бок «Звезды». Из иллюминатора она могла чуть ли не спрыгнуть на бак другого судна. Снег падал все сильнее, вихрем проносился у стекла. Трейси посочувствовала тем, кто работал снаружи, хотя все они привыкли к такой погоде.

Она сняла куртку, небрежно набросила ее на спинку стула, потом равнодушно взглянула на себя в зеркало и решила не ходить на ленч. Впереди ее ждал бесконечный, словно пустыня, день. На этот раз в медсанчасть не пришло ни одного посетителя, и делать было совершенно нечего. Девушка была уже почти готова пожелать, чтобы возникла какая-то непредвиденная ситуация — только работа спасала ее от любых невзгод.