Очаровательная плутовка

Алина в замешательстве посмотрела на Рууда.

— Зачем сейчас коньяк? Вы что, решили напоить меня?

Рууд плеснул немного коньяку в обе рюмки.

— Только для возбуждения клеток головного мозга, ведь нам нужно найти такой план действий, который безусловно приведет к успеху. — Затем он убрал бутылку и весело улыбнулся. — По правде говоря, я, конечно, знаю единственно верный путь в данной ситуации. Но, во-первых, я хотел бы его сделать менее тернистым, и, во-вторых, прошу извинить за столь ранний прием коньяка. За успех нашего плана!

Алина сделала небольшой глоток и попыталась сдержать свое нетерпение. Рууд в это время только нюхал, смакуя, запах коньяка.

— В чем же заключается этот план? — не выдержав, спросила она.

— Постель! — Он осушил свою рюмку и закрыл глаза от удовольствия.

— Постель? — почти неслышно повторила она. — А дальше? Или это все, что вам пришло на ум?

— Мое любимое дитя! Если бы вы прожили на свете столько лет, сколько я, и к тому же были бы мужчиной, то знали бы, что, в конце концов, все всегда и везде вращается вокруг постели. Не забывайте, что я ровесник этого столетия. Я или сам все изучил, или, по меньшей мере, был рядом в качестве наблюдателя. Правда, со мной ушла эпоха красавиц…

— Я рада, что вы не начали со средних веков!

Рууд усмехнулся, услышав раздражение в ее голосе.

— Но для этого все же нужно было изучить хотя бы французские бордели. Они были лучшим местом, которое мог посещать мужчина и в двадцать и в тридцать лет.

— Господин Хуттман…

— Что бы вышло из Генри Миллера, не найди он парижскую подружку в доме с красным фонарем? Вероятно, стал бы глубокоуважаемым, но абсолютно не читаемым автором.

— Господин Хуттман, мне совершенно безразлично, что бы могло выйти из Генри Миллера. — Алина пальцами впилась в подлокотники кресла. — Мне даже безразлично, что получилось из Генри Миллера. Меня интересует только то, что получится у Маттея Делагриве и Алины Верниквет.

Рууд радостно зааплодировал.

— Вам действительно не нравится, что я так откровенно говорю об этом деле?

— Господин Хуттман!

— Ну хорошо! Я не буду долго пытать вас. Есть ли у вас ключ от пентхауса Маттея?

Алина сначала отрицательно закачала головой, а потом утвердительно кивнула:

— А как же! У меня есть ключ, но я им никогда не пользовалась! Мне это было не нужно, ведь…

— Неважно, — прервал он ее. — Итак, вы подкарауливаете момент, когда Маттея не будет дома, а затем с икрой и шампанским проникаете в мастерскую и ждете его там.

Алина озадаченно уставилась на старика.

— И это должно сработать? Я просто должна прийти к нему с ужином и подождать?

Рууд несколько секунд в упор смотрел на девушку, затем медленно кивнул.

— Неудивительно, что Маттей нашел в себе силы выставить вас за дверь! Милое дитя, вы что, действительно так наивны? Разве я сказал хоть слово о том, что вы должны прийти к нему с ужином?

— Но вы говорили о шампанском, и икре, и…

— Шампанское, а не кока-кола! Икра, а не фри. И вы не просто будете ждать его в ателье, а, когда он войдет, должны лежать в постели в эротически дразнящей позе и соблазнить его своим очарованием, шампанским и икрой. И когда я говорю соблазнять, то это не значит, что при появлении Маттея вы скажете: «Хелло, это я, давай же есть и пить то, что я принесла с собой!»

Алина некоторое время переваривала в голове его слова, затем глубоко вздохнула.

— Это мне не нравится. Я хочу, чтобы Маттей признал свою ошибку и без предубеждения принял меня.

— Это он и должен сделать, — уверил ее Рууд. — После того как вы своей эротической привлекательностью, шампанским, икрой окончательно сведете его с ума и подчините своей власти, Маттей легко и свободно простит вас. — И, так как Алина все еще медлила с ответом, добавил: — Поверьте мне, Маттей был, вероятно, первым мужчиной, выбрасывающим из своей постели очаровательную обнаженную блондинку с изумрудными глазами… тем более что тут же имеются шампанское и икра.

Алина презрительно сморщила нос.

— Вряд ли вы сможете убедить меня, что моей собственной привлекательности будет недостаточно и потребуется помощь шампанского и икры.

Рууд широко улыбнулся.

— Ну, вам не угодить! Ну ладно. На мой взгляд, вашей сексуальной привлекательности хватило бы, чтобы пленить весь караульный батальон королевской лейб-гвардии, но всегда следует позаботиться о небольшой дополнительной страховке. И если у вас нет денег на шампанское и икру, то я охотно одолжу.

— Нет, нет, не нужно, — энергично отказалась Алина. — У меня отложено немного денег на крайний случай, и, хотя сейчас, собственно, вроде и не тот случай…

— Тогда отправляйтесь и купите все необходимое, я же постараюсь выяснить, когда нашей жертвы не будет в пентхаусе.

Алина ушла. Через полчаса она вернулась с покупками.

— Делагриве еще дома. Я убедился. — Заговорщик Рууд Хуттман хитро подмигнул ей. — Вы правы насчет автоответчика. Сам он все еще не подходит к телефону и не хочет говорить с некоей Алиной Верниквет…

— Вот дерьмо! — тихо, но ожесточенно произнесла девушка.

— Я был у него, позвонил и одолжил немного сахара. — Беззвучный смех сотрясал тело Рууда. — Весь, до кончиков волос, он был пунцовым от гнева. В бешенстве Маттей уронил и рассыпал по кухне целый пакет сахара. Слышали бы вы его проклятия! Чистое наслаждение! Пару выражений мне вообще были незнакомы.

— Прекрасные напиток и закуска! — Алина с недоверием рассматривала принесенные бутылку шампанского и банку икры. — Вероятно, я еще не должна мириться с Маттеем.

Рууд пропустил мимо ушей ее замечание, сказанное вполголоса.

— Я только приоткрою дверь в мою квартиру, чтобы услышать, когда он уйдет, а пока чем-нибудь займемся. Что вы думаете о джине?

— Благодарю, я верна коньяку…

— Я хотел бы предложить поиграть в карты. Вы согласны?

Алина кивнула, и Рууд, открыв в прихожей какую-то дверцу, появился с картами.

— А коньяк вы тоже не получите, — сообщил он. — Мы ведь не хотим, чтобы Маттей обнаружил в своей постели мертвецки пьяное существо?

Алина была рада, что есть человек, который хочет ей помочь, и, хотя не особенно любила карты, села играть. Рууд, казалось, не обращал ни на что внимания. Он наслаждался игрой, достаточно произвольно вводил новые правила, чтобы во всех случаях выигрывать. Через час Алине казалось, что она участница недельного карточного марафона, а спустя два часа у нее окончательно пропал интерес к игре. Когда же прошло три часа, девушка просто бросила карты, отказавшись играть дальше.

Не успела она это сделать, как Рууд поднял руку и предостерегающе приложил указательный палец к губам. Вместе с Алиной они осторожно подошли к двери и заглянули в щелку. Маттей стоял в ожидании лифта и, когда тот остановился, вошел в него и поехал вниз.

— Сейчас или никогда! — крикнул Рууд.

Алина быстро распаковала шампанское и икру, положила их в пакет и. шепнув Рууду «спасибо», пулей пролетела по коридору. Перед дверью Маттея, она стала судорожно рыться в сумочке, дрожа от страха и возбуждения.

Где же ключ?

Девушка в отчаянии оглянулась на Рууда и начала еще энергичнее копаться в сумочке. Она отыскала все, что не требовалось в данный момент и что обычно она находила с трудом: губную помаду, ключ от теткиного дома, зажигалку, случайно попавшую к некурящей Алине, письмо к маме, которое уже две недели забывала отправить, половину шоколадки, пакетик жевательной резинки и…

— Быстро, лифт! — приглушенно произнес Рууд, и Алина затравленно уставилась на шахту лифта, в которой медленно поднималась гудящая и скрипучая кабина.

Наконец вот и тот самый ключ! Рука ее дрожала, но все же Алина нашла замок, открыла его и проскользнула внутрь квартиры, без сил прислонившись к двери. У нее больше не оставалось времени для выполнения первоначального плана! И, если именно сейчас придет Маттей, ей нужно будет импровизировать. Может быть, стукнуть его по голове бутылкой шампанского, если он не захочет ее слушать, или…