Любовь на Изумрудном рифе

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Конечно, она никуда не пошла: было бы слишком унизительно рассказать кому-нибудь о случившемся. Поднявшись к себе, она долго ходила из угла в угол. Ты хотела отомстить, а получила сама, упрекала она себя. Планы мести рикошетом ударили по ней. Теперь ей было некуда и не к кому пойти за помощью.

Интересно, когда придет Марк? – спрашивала себя Тоби. Она ни секунды не сомневалась, что он придет. Когда Марк обнимал Тоби, он дышал на нее алкоголем. Так что разговоров, которые вела миссис Ньюмэн о связи между Робертом и Тоби, было вполне достаточно, чтобы Марком завладела несвойственная ему хмельная отвага.

По-настоящему Тоби осуждала даже не Марка, а миссис Ньюмэн. Без подстрекательства со стороны матери он ни за что не вел бы себя так дерзко и вызывающе. Но как бы там ни было, он порядком выпил, был возбужден и агрессивен и вряд ли сможет здраво рассуждать до самого утра. Стоя в тени у открытого окна, Тоби грустно смотрела в ночную темноту. Может быть, обратиться за помощью к Роберту? Но хватит ли ей смелости прийти к нему? Что она скажет, когда он потребует объяснений? И потом, почему она решила, что Роберт чем-то отличается от своего брата? Он сам достаточно поиздевался над ней в прошлом. Зачем же дальше унижать себя, зачем показывать другим, что не можешь справиться со своими жизненными проблемами?

Поправляя густые волосы, Тоби вдруг увидела далеко внизу, в лунном свете, пришвартованную к берегу яхту. «Ариадна» тихонько покачивалась на волнах.

Решение пришло неожиданно. Теперь Тоби знала, что делать. Торопливо сбросив платье, она кинулась к шкафу и быстро нашла среди своих вещей темно-красные джинсы и подходящую по цвету шелковую рубашку, надела все это на себя, нашла босоножки на пробковой подошве, прихватила кремовый свитер на случай холода и выскочила из комнаты.

Дрожа от страха, она стала осторожно пробираться к лестничной площадке, потому что не знала, как еще можно выйти из дома. Это был весьма рискованный маршрут: Тоби не было точно известно, где находятся комнаты Марка. Оставалось только надеяться, что Марк будет долго и терпеливо ждать, пока все уснут, прежде чем отправиться к ней.

Дом казался тихим и мирным, но звук каждого ее шага громом отдавался у Тоби в ушах. Она пыталась представить, что будет делать, если наткнется на Марка, и несколько раз ее сердце замирало от ужаса, когда в неверном лунном свете ей чудилась его тень. Наконец Тоби добралась до лестницы, убедилась, что внизу никого нет, и стала спускаться, то и дело спотыкаясь из-за дрожи в коленях.

Надо выйти через оранжерею, решила Тоби. Стараясь двигаться бесшумно, она легко открыла хорошо смазанную раздвижную дверь и вышла в патио. Замерев, она прислушалась. В патио и снаружи никого не было. Осторожно прикрыв за собой дверь, она побежала мимо бассейна вниз, во дворик.

Только оказавшись на дороге, ведущей в гавань, Тоби вдруг осознала безрассудство своего поступка. Она очень плохо ориентировалась на этом острове и была здесь совершенно чужой. А вдруг кто-нибудь ее увидит и начнет приставать? Тоби бежала вдоль дороги, стараясь держаться в тени кустарника на обочине, и с грустной иронией спрашивала себя, чьи приставания она бы предпочла: Марка или незнакомого насильника.

Впрочем, Тоби волновалась напрасно. Она без приключений добралась до гавани и с облегчением обнаружила, что на берегу нет ни души. На волнах покачивались лодки, привязанные к пирсу. Было совсем тихо. Только в одном из расположенных неподалеку беленых домиков звучала музыка – народный танец, который, как ни странно, успокаивал взвинченные нервы Тоби. Еще раз торопливо оглядевшись по сторонам, она отвязала маленькую лодку, спустилась в нее и оттолкнулась веслами от пирса.

До яхты пришлось плыть дольше, чем когда они плыли с Марком, – может быть, просто потому, что Тоби недоставало физической силы грести. Наконец она добралась до судна, привязала лодку и взобралась на палубу.

Насколько она помнила, Марк говорил, что на борту есть генератор. Но даже если бы Тоби знала, как его включить, она не стала бы этого делать. На берегу могли бы услышать шум мотора, а если бы кто-нибудь на вилле заметил еще и свет из иллюминаторов, то все решили бы, что яхту пытаются угнать.

Спотыкаясь о бухты канатов, Тоби дошла до лестницы и спустилась в каюту. Яхта была очень хорошо оснащена и отделана, и в другое время Тоби с удовольствием внимательно осмотрела бы каюту, но сейчас, ночью, когда только свет луны пробивался через иллюминаторы, здесь было просто страшно. Как она ни старалась, ей не удавалось разглядеть в темноте даже знакомую мебель из красного дерева.

Снова обо что-то споткнувшись, Тоби чуть не расплакалась. От усталости ее решимость начала таять. Стоило ли все это затевать? – в отчаянии подумала она, но тут же упрекнула себя за слабодушие. Ведь она все-таки добралась до яхты! Просто сейчас она устала... Лучше всего было бы найти местечко и поспать несколько часов. Утренний свет ее разбудит, и, если повезет, она сможет вернуться на виллу так, что никто ничего не заметит. Пожалуй, кроме Марка – но он вряд ли захочет кому-нибудь сказать, что не нашел ее ночью в комнате.

Тоби вспомнила, что в носовой каюте видела койки. Через узкую дверь она пробралась на нос в спальное отделение. Да, она была права, прямо перед ней стояли две одноместные койки. Со вздохом облегчения Тоби упала на постель и тут же забылась тяжелым сном.

Тоби проснулась от непонятного звука. Сначала ей показалось, что она лежит в собственной кровати в доме Лауры, в Уимблдоне, и то, что она слышит, – это ровный гул шоссе. Но когда она окончательно проснулась, то почувствовала, что звук сопровождается вибрацией, передающейся даже через матрац, на котором она лежала. Что же это такое?

В памяти с ужасающей ясностью всплыли вчерашние сцены, и одновременно она поняла, что это за звуки. Работает двигатель, двигатель яхты. Кто-то его завел. Зачем? Чтобы угнать яхту?

Едва сдержав испуганный крик, Тоби приподнялась с постели и прильнула к иллюминатору. Гавань медленно плыла назад и удалялась. И без морских приборов Тоби стало ясно, что яхта уже отошла слишком далеко и доплыть до берега невозможно.

Кусая ногти, она пыталась догадаться, кто же управляет судном.

Неожиданно дверь за спиной распахнулась. Приготовив виноватую улыбку, Тоби быстро обернулась – и тут же сердце ее бешено забилось.

Лениво облокотившись о дверной проем, Роберт с усмешкой смотрел на Тоби.

Эта усмешка привела ее в ярость.

– Так ты знал, что я здесь, да? – закричала она. – И куда же ты меня везешь?

Роберт спокойно пожал плечами.

– Я мог бы сказать, что обычно не осматриваю яхту перед выходом в море, – мягко проговорил он.

Тоби нахмурила брови.

– А что, разве не нужно проверить уровень масла, осмотреть днище в трюме или что-нибудь еще? – возразила она, не желая признать себя побежденной.

Роберт изогнул губы.

– Конечно, нужно. Но ведь не спальную каюту! Разве я мог предполагать, что встречу на яхте зайца?

– Я не заяц, – уже не так уверенно ответила Тоби. – Ты что, действительно не знал, что я здесь?

Поколебавшись, Роберт сухо ответил:

– Видишь ли, ты спишь очень тихо. – Вдруг в его глазах сверкнула ярость. – Да, я мог бы это отрицать, но не стану. Я знал, что ты здесь. Вчера вечером я сидел в патио и видел, как ты убегаешь из дома. Мне стало интересно, и я отправился за тобой.

Тоби испуганно проглотила слюну.

– То есть ты тоже провел ночь на борту?

– Я этого не говорил. – Роберт перенес тяжесть тела на другую ногу и продолжил: – Как только я убедился, что ты благополучно добралась до яхты, я вернулся на виллу. И приехал на яхту только час назад.

Тоби нахмурилась.

– Вчера вечером... ты поехал вслед за мной на машине?

Роберт отрицательно покачал головой.

– Нет.

– Но как же ты... – всплеснула руками Тоби.

– Я не такой беспомощный, как хотела бы думать моя мать, – резко ответил Роберт. – Как ты знаешь, я могу ходить. Не так уж быстро, не очень изящно, но могу.