Волшебная иголка

— К чему же ты стремилась?

— Во-первых, я не хотела зависеть от кого бы то ни было. Знаешь, как тяжело вырасти в Бауэне и быть единственной внучкой своих дедушки и бабушки? Как тяжело оправдывать чьи-либо надежды? Бабушка и отец без конца твердили мне, что я расту, чтобы выйти замуж за «хорошего мужчину из Небраски и остепениться». Когда такое слышишь в семнадцать лет, создается впечатление, что это — смертный приговор. Я хотела развлекаться, хотела сделать карьеру. Меня просто убивала перспектива выйти замуж за какого-нибудь скучного парня из Бауэна и провести остаток жизни здесь.

Джаред улыбнулся, показывая, что понял ее юмор. Он подумал о своей истории с Кори.

— Поэтому ты сбежала?

— Поэтому я сбежала. — Кэти протянула руку над столом и, не обращая внимания на Глорию и Эвелин Монфорт, которые с любопытством смотрели на них из-за прилавка, взяла Джареда за руку. — Я понимаю Кори и ее желание убежать. Жить в месте, где каждый твой поступок рассматривается под микроскопом, очень трудно. Особенно если ты оказалась в нестандартной ситуации.

Джаред посмотрел на ее руку, потом поднял глаза и сказал:

— В Бауэне ты чувствовала себя неуютно?

— Да. Но, когда я приехала в Бостон, то поняла, что человек может чувствовать себя так где угодно. От тебя ждут определенного поведения не только в Бауэне. — Не успела она опомниться, как уже изливала свою душу, рассказывая о Бретте, о том, что Бретт не видел в ней того, чем она была, не верил в нее.

Она замолчала на минуту, пока Эвелин принимала их заказ, и улыбнулась Джареду, отдав меню владелице ресторана.

— В конце концов я вернулась в Бауэн, потому что мне нравится жить здесь. По прошествии десяти лет я стала безумно любить этот город. Я хотела попробовать зарабатывать себе на жизнь бабушкиным ремеслом, несмотря на то что фирменные магазины могут в три раза больше продать, чем я. Несмотря на то что жизнь в Бауэне вовсе не похожа на жизнь в большом городе.

Кэти вздохнула и разложила салфетку у себя на коленях. Она встретилась взглядом с Джаредом и сказала:

— Вот почему я поняла тебя и все то, что касается Кори и твоего брата.

— И я должен был понять, — признался Джаред. — Ты многое испытала, живя в Бостоне, многое там получила, и потом, у тебя блестящее образование, которое я никогда не смогу получить.

— А вот в этом виновата Кори. — Кэти произнесла это почти шепотом, но Джаред отчетливо слышал каждое слово.

— Точно. Хотя не могу сказать, что я уж совсем неграмотный, — заметил он с усмешкой. — Я работал как каторжный, построил прекрасный дом и собираюсь открыть свой бизнес. У меня чудная дочь. Мне кажется, что я сделал все правильно. Но это вовсе не значит, что я стану крутым. И мне нужно знать, веришь ли ты в меня.

Кэти почувствовала, что слезы подкатывают к горлу, но она постаралась подавить их. Сколько лет Джаред не чувствовал себя спокойным из-за того, что один раз совершил ошибку, еще когда учился в школе? Кэти глубоко вздохнула.

— Джаред, я просто не могу не поверить в тебя. Ведь каждый имеет право воплотить в жизнь свою мечту. Образование и жизнь в большом городе вовсе не гарантируют полной защищенности и того, что я не могу мечтать о том же, о чем и ты. Когда сегодня мы разговаривали с тобой, я поняла одну вещь. Нужно прекратить беспокоиться о том, что о нас думают окружающие. Мне нужно жить так, как живешь ты.

Джаред собрался что-то сказать, но остановился.

— Джаред, иногда человек верит просто потому, что надо во что-то верить. А я действительно верю в тебя.

Джаред придвинулся как можно ближе к ее столу.

— Прости, что я смеялся над иголкой.

— Все в порядке…

— И мне жаль, что Бретт в тебя не верил. Он просто дурак, если не понял, какой ты бриллиант. Ты правильно сделала, что бросила его.

— Я знаю.

— А я знаю одного мужчину из Небраски, который видит в тебе сокровище. Мужчину, которому нужно лишь, чтобы ты верила в него, и который привязан к тебе.

Джаред договорил последние слова шепотом, потому что к ним подходила Глория.

— Я влюбился в тебя так же, как ты влюбилась в меня, и я ни за что не отпущу тебя.

Глория прошла мимо них с тряпкой в руке, чтобы вытереть соседний стол. Джаред и Кэти пытались скрыть улыбку, когда заметили, как медленно Глория водит тряпкой по столу, вероятно пытаясь услышать как можно больше из их беседы.

Сердце Кэти громко стучало. Джаред влюбился в нее?

— Эй, Глория, — сказал Джаред, когда женщина начала вытирать стол во второй раз. — Когда будут готовы бутерброды?

Глория явно была разочарована, но изобразила невинную улыбку.

— О, через минуту. Эвелин уже почти их приготовила.

— Прекрасно. — Джаред подмигнул Кэти и добавил:

— Глория, мы можем забрать их с собой?

— Конечно. — Глория притворилась, что никак не может оттереть пятно, потом прошла мимо Джареда и Кэти. Как раз когда она дошла до кассы и обернулась, Джаред наклонился вперед, притянул Кэти за руку и поцеловал.

Кэти улыбнулась, чувствуя себя ветреной школьницей, курившей за школой, хорошо зная, что учителя могут ее увидеть.

— Спасибо, — прошептал Джаред, целуя ее, несмотря на пристальный взгляд Эвелин.

— За что? — спросила Кэти, когда он отпустил се.

— За то, что ты тоже влюбилась в меня. В такого, какой я есть. Я никогда не испытывал этого раньше, и это похоже на волшебство. Джаред не мог не улыбнуться, произнося эти слова.

Через десять минут Кэти открыла дверь «Бауэнской невесты», и они с Джаредом вошли в магазин. Она включила свет в салоне, чтобы не спотыкаться о столы, и увела его в свою рабочую комнату.

— Помнишь, мы ели бутерброды в твой день рождения? Ты спросил меня, было ли это робким свиданием.

— Оно было очень робким.

— Ну что ж, могу сказать, что сегодня у нас явный прогресс.

— Прекрасно.

Джаред поставил пакет с бутербродами на стол с глухим стуком. Кэти рассмеялась.

— А еще бутерброды называются.

— Хорошо, что мы не заказали суп, — поддразнил ее Джаред.

Кэти хотела отвести Джареда к себе наверх, но его руки сомкнулись вокруг ее талии, он прижал ее к своей груди, как только они пересекли порог рабочей комнаты. Кэти подняла голову и увидела, что Джаред задернул занавеску.

Джаред обнял ее и прижался губами к ее губам. Одно дело — целоваться в рабочей комнате днем: это и отчаянно, и немного игриво. Когда он целовал ее на веранде и свет дорожных фонарей светил ей в спину, она так сильно была озабочена иголкой и приходом Мэнди, что не задумывалась над ситуацией.

Но сейчас, когда они целовались в темноте и когда свет исходил только от знака «выход» на задней двери, она просто умирала от желания и понимала, что это то, чего хочет она и чего хочет он.

Она положила руки на его широкие плечи и притянула его как можно ближе к себе. Даже его спина была твердой, закаленной годами упорного труда и на поприще плотника, и на поприще домохозяйки. Было ясно, что он проводил уик-энды, строя навес, который она видела рядом с домом, или домик на дереве, который он соорудил на заднем дворе, когда Мэнди была еще малышкой.

— Ты потрясающая, — прошептал Джаред, когда потянулся, чтобы поцеловать ее в щеку и в шею. У Кэти закружилась голова, когда она почувствовала теплое дыхание Джареда на своей коже. Она скользнула руками по его спине к его талии и ниже. Может ли у мужчины быть более совершенное тело?

— Ты думаешь, я влюбилась в тебя? — прошептала Кэти, водя руками по поясу его брюк. Она расстегнула рубашку и провела рукой по его упругой коже. Джаред снова поцеловал ее, на этот раз более страстно. Кэти поймала себя на мысли, что хочет проснуться утром и увидеть его лицо на подушке рядом с собой. Она вообразила, что проведет с утра пальцами по его щеке и улыбнется, уколовшись о щетину. Представила себе, что займется с ним любовью перед завтраком, и они поговорят о своих мечтах и планах.

— Да, мэм. Я почти уверен в этом. — Его рука легла на ее грудь. Кэти замерла на мгновение от ощущения его пальцев на груди и его нежной ласки. Потом подумала, что еще они могли бы сделать, и при мысли об этом стон вырвался из ее груди. Они были так близко друг от друга, и ни он, ни она не хотели останавливаться на этом.