Узнай кто я

Через ткань платья Эмма чувствовала тепло его руки. Она склонила голову ему на плечо, вдыхая аромат его одеколона. Чувствуя его силу и глядя в его глаза, она видела там манящий огонь любви.

Тусклый свет, музыка, движение в такт мелодии создавали атмосферу интимности. Эмме нравились запах его тела, его сильные руки, обнимающие ее.

Такер склонил голову, и она позволила себя поцеловать. Его возбуждение передалось и ей. Началась другая мелодия, а они продолжали просто молча медленно раскачиваться.

Эмма забыла о времени, о том, где они находятся, и могла думать сейчас только о желании, которым горели глаза Такера, о жарких поцелуях. Их дыхание стало прерывистым, желание росло.

— Я хочу тебя, Эмма, — прошептал он ей на ухо.

— Я тоже тебя хочу, — ответила она.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Давай снимем номер. — Голос Такера был хриплым и низким.

Эмма смотрела в его глаза и видела в них, то же желание, что испытывала сама.

— Хорошо.

— Если хочешь, можешь подождать у столика, пока я схожу, — предложил он.

— Нет, я пойду с тобой. — Она не стеснялась находиться рядом с Такером. — К тому же у них может и не быть свободных номеров.

— Тогда мы поищем другой отель, — прошептал он, обнимая ее.

Снять свободный номер не составило большого труда.

Такер не сводил с нее взгляда. Все трепетало внутри у Эммы при мысли о том, что она собиралась сейчас сделать. Когда они оказались в лифте, Такер снова обнял и поцеловал ее.

Они шли по коридору, держась за руки, и Эмме казалось, что она плывет, она не чувствовала ног. Такер открыл дверь, пропустил Эмму вперед, повесил на дверь табличку «Не беспокоить» и подошел к ней. Он снял ее накидку и повесил на стену.

— С той самой минуты, когда я увидел тебя сегодня на лестнице, мне хотелось остаться с тобой вдвоем.

— Сейчас мы наконец-то одни, — прошептала она.

Их желание стало взаимным. Эмма позволила ему раздеть себя. Целуя ее, он расстегивал пуговицы ее платья, и оно легко соскользнуло на пол. На Эмме остались бюстгальтер и шелковая комбинация. Такер долго смотрел на нее, думая, как она прекрасна.

— Можно мне тебя раздеть?

— Никогда так не спрашивай, Эмма. Это чертовски возбуждает. Опасная штука, — простонал он.

Она без труда развязала галстук, сняла его рубашку, касаясь черных завитков на груди, гладя их руками.

— Я еще никогда не хотел кого-либо так сильно, — прошептал он, целуя ее. И Эмма верила ему.

Он притянул ее к себе, целуя нежно и проникновенно, распустил ее волосы и погрузил в них руку.

— У тебя такие мягкие и нежные волосы, как и ты сама, — прошептал он.

Вскоре они оказались на кровати. Такер расстегнул ее бюстгальтер, а Эмма сняла ремень с его брюк. Эмма дрожала от прикосновений его рук. Она понимала, что эту ночь не забудет никогда.

— О, Такер, мне так с тобой хорошо.

Вдруг она увидела, как переменилось его лицо. Оно стало напряженным, хотя глаза его все еще горели желанием.

— Я не хочу, чтобы ты питала какие-либо иллюзии, Эмма, — произнес Такер. — Я ничего не обещаю тебе. Наше свидание здесь не имеет отношения к мечтам, любви, прекрасным планам на будущее. Есть ты, я и удовольствие, которое мы можем доставить друг другу. Я думал, ты понимаешь это.

Она же думала совсем иначе. Значит, вот как он представляет свои отношения с ней.

— То есть ты хочешь сказать, — проговорила Эмма, — что собирался заняться со мной сексом, а любовь здесь слово неуместное? Да? Так ты хотел завершить сегодняшний вечер?

Он сел на кровати.

— Да, так. Подготовка, наряды, потом маленькая прелюдия в зале…

— Прелюдия? Такер, я думала, мы… — У нее перехватило дыхание. Но нет, он не узнает, что она сейчас чувствует и как больно он ранил ее. Она быстро надела лежавший рядом бюстгальтер. — Ты прав, Такер. Я действительно слишком наивна и легковерна — думала, что я дорога тебе и нынешняя ночь должна стать особенной.

— Эмма…

— Подожди меня внизу, в холле, хорошо?

— Да, конечно.

Такер быстро надел рубашку, брюки, повязал галстук. Эмме показалось, что не прошло и минуты.

— Хорошо хоть, что мы вовремя остановились и не успели совершить ошибку, о которой потом оба пожалели бы, — сказал он. Но ответа Эммы не последовало. — Я буду ждать тебя в холле.

После того как дверь за ним захлопнулась, Эмме захотелось закричать, или разбить что-нибудь, или взорваться. Глаза ее наполнились слезами. Она уже совершила ошибку, которую нельзя исправить. Она полюбила его, а он почти открыто заявил, что она ему не нужна.

Через пару минут она нашла в себе силы успокоиться, сделала глубокий вдох и выдох, умыла лицо и оделась. Она привыкла заботиться о себе сама и всегда брать ответственность на себя. Глупо думать, что что-то изменилось и она может положиться на кого-то еще, кроме себя. Сегодня ночью ей нужно будет обо всем хорошенько подумать. И к утру она составит новый план на будущее, где Такеру не будет места.

До дома они ехали молча, потому что говорить было не о чем.

Проснувшись утром, Эмма почувствовала, что что-то произошло. Ей было не по себе. Да, она вспомнила — вчерашняя ночь, Такер, номер в отеле.

На часах было семь. Может, она еще успеет поработать часок за компьютером, пока малыши не проснулись. Так ей хоть удастся отвлечься от мыслей о Такере и о том, что ей нужно принять какое-то решение. Она быстро оделась и спустилась вниз. Дверь в комнату Такера была закрыта.

Спустя полчаса, когда Эмма уже начала работать, она вдруг почувствовала, что Такер где-то рядом. Она оглянулась и увидела, что он действительно стоит в дверях, как ни странно, в форме, хотя сегодня было воскресенье.

— Ты собираешься на работу? — спросила она беспечно.

— Мне надо забрать кое-какие бумаги в кабинете, а потом я еду в тюрьму. У меня назначена встреча с твоим грабителем и его адвокатом.

— Зачем?

— Я выяснил кое-что интересное о нем. Он не совсем типичный вор. Вообще-то он семейный человек, которому просто не повезло. Он потерял работу и не знал, что делать дальше. Он не принял бы помощи и подаяний, но кормить семью и платить по счетам тоже как-то надо. Кражи стали для него способом продержаться на плаву. Он еще не был судим и никогда раньше проблем с полицией не имел. Поэтому я думаю, что следует оказать ему поддержку в полиции округа.

Такер — такой замечательный, добрый человек, подумала Эмма снова. Он умеет заботиться о других, но не позволяет позаботиться о себе.

— Ну тогда удачного дня. — Эмма откинулась на спинку стула и несколько секунд собиралась с духом, чтобы сообщить ему свое решение. — Такер, обратилась она к нему, — я тут подумала… Мне кажется, нам пора вернуться домой, в Седартон.

Такер напрягся.

— Ты считаешь, что так действительно будет лучше для вас или из-за того, что произошло вчера ночью?

— Из-за того, что произошло вчера ночью.

— Но причина, по которой ты здесь, все еще остается. Мы не нашли Джози, и дома ты окажешься совсем одна, тебе некому будет помочь. Не принимай пока что решений. Подумай обо всем хорошенько, а когда я вернусь, мы поговорим. Хорошо?

Вероятно, Такер прав. Она в самом деле сейчас не в состоянии принять верное решение.

Тут она услышала детский голосок. Сэмми уже проснулся. Значит, и Стеффи долго спать не будет. Эмма поднялась, но Такер в дверях не отодвинулся. Он даже не пошевелился и молча смотрел на нее, глаза в глаза.

— Мне нужно пойти к детям.

— Когда я вернусь, тебя уже не будет? — спросил он.

— Нет. Мы поговорим обо всем, когда ты вернешься.

Он молчал, но Эмме казалось, что Такер чего-то не договаривает. Или хочет что-то сделать — например, поцеловать ее. Но об этом не могло быть и речи, она ведь знала о его чувствах, точнее, о том, что чувств не было.

Наконец Такер отодвинулся и пропустил ее.

— Я буду дома после обеда. Отправь мне сообщение на пейджер, если я понадоблюсь, хорошо?