Сила веры (СИ)

Все произошло, как она и планировала, экзамены сдала на отлично. Правда, неясно было, за что ей поставили пятерки. То ли Пал Валентинович слово замолвил, то ли всех впечатлил ее необъятный живот, который появлялся в аудитории раньше своей хозяйки. После взгляда, на живот, у преподавателей в горле застревали все каверзные вопросы.

После сдачи последнего экзамена, Вита вздохнула с облегчением, потому что садиться за руль уже была не в состоянии. Приходилось вызывать такси. Постричь ногти на ногах, тоже стало проблемой. Договорилась в салоне с маникюршей и та приезжала к ней на дом. Застегнуть сапоги тоже не могла. Купила уги и одевала их с помощью каминных щипцов. Зажимала ими задник и просовывала ногу. А как она одевалась? Можно было написать пособие для беременных. Стало страшно ходить в душ. Из душа, выходила наполовину мокрая, дотянуться до всех мест, чтобы вытереться, не хватало сноровки. Боялась поскользнуться. Вита заметила , что даже по дому ходит прикрыв живот руками. «Ведь не одна я такая, беременная и одинокая, ведь другие как то справляются, а я? Чтобы я делала, если бы не Валентина Ивановна? Мне повезло, что работа есть и оплачивается она достойно» думала Вита. И вообще, если бы не Валентина Ивановна, она вряд ли справилась бы в своем положении со всеми проблемами. Даже кошачий лоток поменять она уже не могла, боясь встать на колени. Даже не встать на колени. А встать с колен. Радовало, что несмотря на огромный живот, растяжки не появились, чудодейственная мазь, и то что Вита не ленилась обрабатываться утром и вечером сыграли свою роль. Единственная отрада, она еще могла рисовать. Николай Николаевич не зря все обмерял. И теперь с помощью ножек состоящих из трубок, входящих одна в другую и фиксирующего винта, она могла менять как угодно угол наклона рамы, чтобы удобно было рисовать. И притащил тележку с полочками, на которой разместились, краски, палитры, баночки с кистями.

В первый день марта поздно вечером, ей неожиданно позвонил отец

- Вита, ты только не волнуйся, мама приехать не сможет. Она поскользнулась в магазине и сломала ногу. Сломала не очень хорошо, то есть нечисто – поправился он – со смещением. Я из больницы звоню. Мама очень за тебя переживает, она потом сама перезвонит. Да и я переживаю, за то, что никак тебе помочь не могу. Как ты справишься?

- не переживайте. У меня потрясающая помощница. Заботится обо мне, как о родной дочери. У меня все будет хорошо. Ты лучше за мамой присмотри. Целую вас. И не надо больше таких сюрпризов - Вита положила трубку. И задумалась. Она рассчитывала на маму, которую ждала через неделю. После приезда мамы она намеревалась заранее лечь в роддом, на этом настаивала Альбина Ивановна. Да и кто теперь будет забирать ее из роддома? Детских вещей конечно полно, но она надеялась, что мама соберет все как нужно. Ведь на УЗИ так и не было видно пол детей. Придется самой собрать детские вещи. « Выберу нейтральный цвет. Надо будет Ваське позвонить. Может она заберет меня из роддома». Правда за зиму они виделись не слишком часто, Васька была вся поглощена приручением Андрея, а Вите было просто некогда. «На кого теперь оставить дом? Кирилла каждый вечер надо накрывать, утром раскрывать. С Дези гулять тоже надо, хотя бы два раза в день. Да и кормить всех животных требовалось ежедневно. А Валентина Ивановна приходила не каждый день. Два раза в неделю она ездила помогать дочери и выходные проводила с мужем. Надо завтра поговорить с ней, может она согласится, пожить здесь». Вита тяжело поднялась. «Похоже, завтра не поговорит. Будем говорить сейчас» подумала девушка глядя на лужу под ногами, понимая, что это отошли воды. «Главное не паниковать. Первые роды, у меня еще есть время. Сейчас реше, что надо делать. Первое, позвонить Валентине Ивановне. Второе, позвонить Альбине Ивановне. Третье, одеться и вызвать такси». Так она и поступила. После ее звонка Валентина Ивановна всполошилась и заверила, что пулей летит к ней. Отзвонилась врачу, предупредила, чтобы ее ждали. И поплелась одеваться. Низ живота стал тянуть, заболела поясница. Она не успела надеть комбинезон, а на пороге стояли Валентина Ивановна с мужем. Вита объяснила ситуацию. Мамы не будет. Хозяйство оставить не на кого.

- не переживай, муж тебя отвезет в роддом. Пока тебя не будет, я здесь поживу - сама предложила женщина

- деньги на хозяйство на полке – Вита ткнула пальцем и застонала. Общими усилиями ее одели, она взяла тревожную сумку и Николай Николаевич бережно, как хрустальную свел ее с крыльца. Как ехали в род дом, Вита помнила смутно. Боль то накатывала, то отпускала. Она только успевала передохнуть, как та накатывала новой волной. В роддоме ее уже ждали. Что с ней происходило дальше, Вита помнила смутно. Раздели, помыли, одели, повели. Она уже ничего не соображала от боли. Она начала кричать, кричала так, как не кричала никогда в жизни. Она, всегда считала, что может вытерпеть боль и особой неженкой не была, но к такому она оказалась не готова. Она забыла все. Какое там, потирать поясницу или радоваться тому, что она производит на свет детей. Ей казалось, что ломаются тазовые кости. Что боль просто рвет ее на части. И лучше умереть, чем терпеть такую боль. Потом боль стала более приглушенной, и она даже смогла открыть глаза и немного продышаться

- ну что, легче стало, орунья, весь роддом на уши подняла – рядом сидела Альбина Ивановна

- я не хотела – прохрипела Вита. Но стыдно ей не было, она с ужасом понимала, что еще раз такой боли просто не переживет

- мне в туалет хочется, по большому – призналась шёпотом Вита Альбине Ивановне - я успею сходить? – врач засмеялась - это ты рожаешь милочка. Это потуги называются. Сейчас детей высирать будешь. А я тебе помогу – она погладила Виту по голове – ничего, дочка, все будет хорошо – и тут Вита почувствовала, что ее давно кто-то держит за руку. Странно, Альбина Ивановна уже стояла между ее ног и акушерки рядом с ней. Перевела взгляд на руку и никого не увидела. Но ощущение того, что ее кто-то держит не пропало. «Ангел», подумала она. И тут на нее накатила новая волна боли

- тужься – приказывала ей врач и она старалась.

- да, твою мать, вниз тужься а не в рожу – и Вита старалась тужиться вниз. Снова отпустило

- слушай, что я тебе говорю. Говорю, тужься, значит тужься, выталкивай из себя, а не надувай щеки. Не будешь слушаться, порвешься – Вита кивала головой и старалась. Боль. Слушала, толкала. Снова боль. Силы уже кончались. В обеих руках капельницы. И снова боль и снова все силы вниз. Казалось, что это не кончится никогда. Снова приказ, тужиться. А все, сил нет. Сознание уплывает. Оставьте меня в покое. Пощечина

- давай, тужься! Ребенок задохнется! – из последних сил напряжение вниз живота и вдруг чувство облегчения. Краем глаза увидела, как суетятся медсестры. Доносится: мальчик. А ей уже все равно. Глаза закрываются

- умница. Не спи. Надо еще постараться. Отдохни минуточку – опять потуга, но уже без боли. И силы откуда - то взялись. А ну еще раз. И снова облегчение. Глаза не открываются. Только голос – девочка. Мелькнула мысль «Ну вот, ты и стала мамой». А сознание уплыло.

МАТВЕЙ

Весь день на душе было тревожно. Он не понимал причины. Хотелось куда-то бежать. Что-то делать. Было ощущение, что он куда-то опаздывает. Какая –то тревога заставляла его бесцельно метаться по офису, наводя шороху во всех отделах. Досталось и юристам и снабженцам и проектировщикам. Видимо слухи о разборках устраиваемых боссом дошли до Никиты, и тот деликатно отправил его домой.

За окном темнело. Чувство тревоги не отпускало. Теперь Матвей метался по квартире. Вышел, позвонил в соседскую дверь посидел в «предбаннике». Мысль «Что-то случилось с Витой» не отпускала. Тогда он вернулся в квартиру, принял расслабляющий теплый душ и лег в кровать. В туман провалился сразу, как будто тот ждал его. Срываясь на бег Матвей ринулся вперед. Свет, яркий свет. Больница. «Вита рожает». Она лежала на кресла и кричала. Матвей не слышал звуков, но исказившееся в гримасе боли лицо говорило более чем красноречиво. Он протянул руку к руке девушки и она неожиданно сильно обхватила его запястье. Ей было больно, а он ничем не мог ей помочь, кроме как держать за руку. Она кричала, а он не мог ее ничем утешить. «Господи, что он наделал?! Это из-за него она тут мучается. Терпи девочка, терпи моя хорошая. Я с тобой. Если бы я мог, я бы забрал твою боль». Он чувствовал, что боль накатывает на нее как приливная волна. Иногда Вита сжимала его запястье так, что у него перехватывало дыхание, потом немного ослабляла хватку. Затем все повторялось снова и снова. Он уже потерялся во времени, когда наконец увидел, что на свет появился малыш. Вита обмякла, но не отпускала его руку. «Сын!» ликовал Матвей. И вдруг снова его запястье сжали с новой силой. «Охренеть! Господи прости! Я счастлив! Дочь!» Вдруг хватка ослабла, и рука в его руке обмякла, он увидел, что его олененок потеряла сознание, или умерла?! А его вышвырнуло в реальность.