Выгодная сделка

Она, конечно, знала, что Майлз прав. Даже если ребенок не его, он такой человек, что кинется на помощь. В какой-то момент Дарси почувствовала всю боль Конни: подумать только, этот миловидный курчавый мальчик потерялся, он сейчас где-то прячется, дрожа от страха, а вокруг воет ветер, свирепствует дождь...

— Нет! — внезапно закричала она так, что Эван подпрыгнул от неожиданности.

— Что? Что такое?

— Мне надо вернуться. — Она подергала его за рукав. — Отвези меня обратно в «Две пальмы».

— Ты с ума сошла? — Он снова посмотрел на дорогу. — Нам повезло, что выбрались. Назад мы не поедем.

Она сказала с непоколебимой решимостью:

— Я возвращаюсь. Если не отвезешь, пойду пешком.

— Дарси, не надо, — заныла Тесса. — Майлз сказал, чтобы мы уезжали.

— Я возвращаюсь. — Она взялась за ручку дверцы. — Мне идти пешком?

Эван растерянно посмотрел на нее и понял, что спорить бесполезно.

— Конечно, нет. Не знаю, как объясню это Майлзу.

В обратном направлении движения не было. Эван пробурчал, что ни один нормальный Человек не едет на остров. Через несколько минут они остановились у «Двух пальм».

Дарси открыла дверцу, поежилась от ветра и дождя и сказала:

— Спасибо, Эван. А теперь поезжайте.

Когда мы найдем Тревора, я попрошу Майлза отвезти меня на материк.

Не дожидаясь ответа, — какой смысл спорить под дождем? — она захлопнула дверцу и побежала к дому. Зайдя на террасу, оглянулась на уезжающую машину. Может, она и вправду сошла с ума, как сказал Эван?

Во-первых, как она найдет Майлза? Он может быть где угодно. А во-вторых, какое она имеет право здесь находиться? Если Тревор сын Майлза, то эту беду они должны встретить только вдвоем — он и Конни.

Ответов на вопросы не было, но это не имело значения. Важно было только то, что мальчик потерялся, что ему страшно, что Майзл в беде. Она любит Майлза, со вчерашнего дня она это знает. Пусть глупо, пусть безнадежно, но это так. А значит, она должна вместе с ним перенести все, что бы ни случилось.

Сзади хлопнула дверь. На пороге стоял Майлз, упираясь в дверной косяк. Рубашка прилипла к телу, мокрые волосы блестели.

— Где Эван? Черт его побери! Я же велел... — Посыпались злые слова.

— Не вини Эвана. — Она положила руки на его мокрую грудь. Рубашка облепляла его, как вторая кожа, под ней проступали мышцы. — Я велела ему отвезти меня обратно. Майлз, я... — она сбилась под его неприветливым взглядом, — я хочу помочь.

Его взгляд не смягчился.

— Нет, здесь опасно оставаться. Две линии электропередачи уже упали на Каптиву. Тебя может убить.

— Не убьет. — Террасу захлестывал дождь. Майлз подтолкнул ее к дому и, войдя, захлопнул дверь. — Я буду осторожна. Все будет хорошо. — В тишине дома голос звучал неестественно громко.

Из большой комнаты донеслась трель телефона, он отпустил Дарси и схватил трубку. Два-три раза что-то монотонно ответил, швырнул трубку и повернулся к ней. Пожалуй, лицо его чуть-чуть посветлело.

— Несколько человек сказали, что видели маленького мальчика в торговом центре «Хибикус». Мне надо ехать туда.

Она заговорила, опережая его возражения:

— Торговый центр большой, ты будешь искать с одной стороны, а я — с другой, получится быстрее. — Она старалась смотреть на него как можно тверже. — Майлз, не трать время, отговаривая меня. Я еду.

Он догнал ее у двери, и на напряженном лице мелькнула тень улыбки.

— Пистолеты и пивные бутылки? — Он тронул ее щеку холодной мокрой рукой. — Значит, ты решительная женщина?

Она кивнула, и, несмотря на промокшую одежду, в ней стало разливаться тепло — прикосновение его руки согревало и под холодным дождем.

Но он отнял руку, не замечая ее реакции, и провел по волосам.

— Тогда быстро! Я не прощу себе, если не найду его.

Торговый центр «Хибикус» был непривычно пуст. Сегодня никого не интересовали купальники, витые раковины, сувенирные майки и украшения. Те, кто остался на острове, могли толпиться только в магазине «Тысяча мелочей», выгребая батарейки, зажигалки и столько воды и консервов, сколько были в состоянии унести.

Майлз оставил машину у входа, и они разбежались в разные стороны. Дарси кинулась направо, где была небольшая смотровая площадка и магазин сувениров.

— Тревор! — Ветер унес ее голос. Она вдохнула побольше воздуху. — Тревор!

До нее донесся крик Майлза: «Тревор! Это я, Майлз!»

Она дергала дверные ручки, вглядывалась в щели заколоченных окон и непрерывно звала.

Каблуки застревали в деревянном тротуаре; при порывах ветра она прислонялась к колоннам, держащим крышу, и пережидала.

Дарси заглядывала даже в мусорные баки, становилась на четвереньки и проверяла места, куда можно заползти. Мальчика нигде не было.

Наконец, усталая, перепачкавшаяся грязью, она вернулась к машине. Майлз уже стоял там, и дождь хлестал его по лицу.

— Поедем домой. Может, кто-нибудь еще позвонит.

Обратно ехали медленнее. Она прижалась носом к стеклу, надеясь увидеть в темноте белую головку.

На Майлза она не смотрела, была не в силах видеть его несчастное выражение лица.

Он сказал, что никогда себе не простит.

— Ты не виноват, — вырвалось у нее. Но она тут же пожалела о своих словах. Что она знает об их ситуации? Все-таки Дарси была уверена, что в этом не может быть вины Майлза. Она повторила: — Ты не виноват, не кори себя.

— Виноват, черт бы меня побрал! — вдруг сорвался он, взглянув на нее с физически ощутимой яростью. — Я должен был предвидеть. Должен быть знать, что Джордж что-нибудь такое выкинет. Должен был знать в ту же минуту, как на тебе женился. Надо было что-то сделать, чтобы защитить Тревора от этого бандита.

Она отшатнулась.

— Джордж? — с удивлением переспросила она. — Джордж имеет к этому какое-то отношение?

— Имеет, сволочь. Какой же я был дурак, что не догадался раньше! Этого ни за что бы не случилось, если бы я не женился на тебе.

После этого в машине надолго повисла тишина. Что толку говорить? Когда машина остановилась, Дарси посмотрела на часы. Только пять. Она думала, больше. Темнота была непроглядная, как в безлунную ночь.

Они стремглав перебежали к дому, и Майлз сразу же прошел к телефону. Опять короткие фразы, не выражавшие ни надежды, ни отчаяния.

Он повернулся к ней, положил руки ей на плечи. На лице его читалась полная безнадежность.

— Тебе придется остаться здесь. Сделай это для меня, Дарси. Останься.

— Почему? — прошептала она, зная, что сделает все, что бы он ни попросил. Если Тревора погубил Джордж, если Майлз страдает из-за женитьбы... Она понимала с черной, давящей болью, что их брак этого не вынесет.

— Мне придется поехать в док, — говорил Майлз. — Уже два раза сообщали, что его видели возле моей яхты. Я ездил, но его там не было. Это самое опасное место на всем острове; надеюсь, у него хватит ума не оставаться в доке в такую погоду.

У Дарси сжалось сердце. Она знала, что он должен ехать, но ей было страшно. Она не спорила, только с безмолвной мольбой подняла на него глаза.

— Я не могу взять тебя с собой, — сказал он. — К тому же кто-то должен быть дома на случай, если он придет сюда. — Она чувствовала, как он напрягся. — Не спорь со мной. Оставайся.

И Майлз ушел.

Свет погас около семи. Она зажгла в большой комнате свечи, с гордостью отметив, что руки только чуть-чуть дрожат. Свечи не очень помогли, они всего лишь образовали два оранжевых круга в огромной черной комнате.

Пахло соленой водой и серой, и тени, вырвавшись из привычных рамок, колыхались на стенах и потолке.

Она съежилась в кресле, стараясь не думать ни о чем. Приемник трещал, но ей удалось расслышать в сводке погоды, что для Санибела худшее позади. Это хорошо. Она старалась поверить, что это все-таки хорошо.

Синоптики сообщали, что порывы ветра достигали шестидесяти пяти миль в час; этого было достаточно, чтобы поднять в воздух яхту и зашвырнуть ее, как игрушку, или сбить с ног мужчину, не говоря уж о ребенке.