Павлиний глаз

В завершении своей тирады шейх Рафик Камил ибн Макрам аль Актар, наследный принц Карума, преклонил перед простой австралийской девушкой колено.

— Но зачем ты говоришь мне о любви? — не веря услышанному, спросила Белл. — Зачем обманываешь меня теперь, если женился на мне из прозаических соображений?

— Когда Всевышний ставит нас перед трудным выбором, он делает это для того, чтобы приблизить нас к пониманию истины. Создатель послал мне тебя, и я тебя полюбил. И пусть тебя не смущает, что моя судьба и судьба Карума — едины. Селим такой же проводник воли Небес, как и каждый из нас, и в цепи произошедших событий не его злой умысел сыграл решающую роль, а моя вера и твое мужество.

— Но ведь риск был столь велик. Ты мог ошибиться, лишиться всего, погибнуть, в конце концов. Селим не шутил, когда грозил тебе смертью.

— Да, Белль. Именно так и случилось бы, если бы мы не шли за своей судьбой. Если бы ты не была такой маленькой тигрицей. Я не ошибся в тебе, а это самое важное. Но мне стыдно, что это не я защитил тебя от удара, а ты — меня. Мне стыдно, что я подверг тебя смертельной опасности и не сумел предотвратить нападение. Мне стыдно, что все мои высококвалифицированные телохранители и военные не смогли сделать для тебя того, что ты сделала для меня. И я заслужил твое презрение, но в глубине души надеюсь, что ты меня простишь, хотя не смею ни о чем просить. Белль, клянусь, что сделаю все от меня зависящее, чтобы это никогда не повторилось впредь!

— Рафик, я... я считаю, что ты не должен просить у меня прощения.

— Я могу надеяться, что ты когда-нибудь полюбишь меня, как я полюбил тебя, Белль?

— Но я уже люблю тебя. Люблю всем сердцем. Я обожаю тебя...

Он не выдержал и обнял Изабелл, чтобы поцеловать, но она вскрикнула.

— Твое плечо? — испугался Рафик.

— Не бойся, все нормально, — успокоила она мужа. — А как твои ребра?

— Тоже в порядке, — рассмеялся принц и добавил: — Разговор, достойный двух бравых вояк в лазарете. После всех испытаний, подруга, нам все нипочем.

— В таком случае тебе ничто не помешает помочь твоей жене привести ее в порядок, чтобы достойно предстать с Павлиньим глазом перед подданными.

— Уверен, ты произведешь должное впечатление. Ведь мои подданные, то есть наши подданные, как я уже говорил, народ чрезвычайно романтический. Им приятно будет узнать, что их незадачливый повелитель одурманен любовью к своей единственной возлюбленной. Даже Дауд в этом не сомневается.

— А почему он должен сомневаться? — удивилась Изабелл.

— Потому что этот седовласый демон Дауд пошел против всех моих распоряжений, преподнеся тебе Павлиний глаз сразу по возвращении из больницы. Ему бы следовало сделать строгий выговор, но, учитывая твою реакцию, я воздержусь.

— Это такие пустяки, Ваше Высочество...

— Если вы так считаете, моя госпожа...

В лучах заката венценосная пара появилась на балконе дворца. У принцессы Карума на груди сиял прославленный Павлиний глаз. Подданные, собравшиеся во дворе королевской резиденции, рукоплескали, славили мудрость Создателя и оглашали имена шейха и прекрасной повелительницы его сердца... Так гласит легенда.