Букет гардений

Франко включил телевизор, но даже бейсбол не смог отвлечь его от навязчивых мыслей. Он продолжал думать о Стейси. Представлял, как округлится ее живот, как в нем забьется маленькое сердечко. Но он не мог позволить женщине вновь опутать себя лживыми обещаниями. А что, если Стейси так же, как Лизетт, захочет прервать беременность? Сможет ли он ее остановить?

Франко вытер с лица пот. Закон на ее стороне. Он не сможет вынудить женщину носить его ребенка, если она сама этого не захочет. Единственный вариант убедить ее родить ребенка — это заключить еще одно соглашение, которое удовлетворяло бы их обоих.

— Я хочу, чтобы ты родила моего ребенка, — без всяких долгих вступлений сказал Франко в среду вечером.

Сердце Стейси подскочило. Она испуганно, не веря своим ушам, всматривалась в мрачные глаза Франко, сидевшего напротив нее за столиком роскошного ресторана.

От волнения Стейси стало трудно дышать, и она попыталась сделать глубокий вдох. Когда наконец у нее это получилось и она немного пришла в себя от неожиданности, тепло и надежда вселились в ее душу.

Франко, должно быть, провел эти сорок восемь часов, как и она, в раздумьях об их будущем.

— Твоего ребенка? — От переполнявших ее эмоций голос задрожал.

Он предложил ей гораздо больше, чем она смела даже надеяться. Дом, семью, мужчину, который видел в ней мать своего ребенка.

—  Oui.

— Но, возможно, я не беременна.

— Это легко исправить.

Было ли это предложением руки и сердца? Наверное. Почему еще он привел бы ее в этот самый романтичный ресторан с прозрачной крышей, позволяющей любоваться яркими звездами? Но Франко не достал кольца и не встал на колено. Возможно, французы не следуют этой традиции?

— Я тоже… думала об этом.

— Ты должна будешь оставить свою работу, которая, как ты утверждаешь, тебе очень нравится.

Она мяла в руках салфетку.

— В этом нет необходимости. Меня уволили за неделю до отъезда в Монако. Я не сказала об этом Кэндис, чтобы она не волновалась за меня во время приготовления к свадьбе.

— Так ты безработная?

— Я планировала найти работу, когда вернусь в Штаты. Я могла бы работать и здесь, пока не родится ребенок.

— Я буду оплачивать твою квартиру, пока ты не вернешься в Штаты. И конечно, дам тебе большую компенсацию.

Она смутилась.

— Объясни.

— Я дам тебе еще миллион евро после рождения ребенка и оплачу все расходы на врачей.

У нее закружилась голова, и она чуть не свалилась со стула. Схватившись за край столика, она посмотрела прямо в его глаза, но не увидела в них ни намека на любовь. Он смотрел на нее так, будто совершал коммерческую сделку.

— Ты просишь меня выйти за тебя замуж, Франко?

Он откинулся на стуле.

—  Non.Мне нужен наследник, а тебе — финансовая стабильность. Я предлагаю разумное и устраивающее нас обоих решение. Второй миллион даст тебе возможность не работать и вести роскошный образ жизни. Ты говорила, что одного миллиона тебе не хватит.

Грудь Стейси так сдавило, что ей с большим трудом удалось произнести страшную фразу:

— Ты хочешь, чтобы я родила ребенка… и отдала его тебе? Как единственному опекуну?

—  Oui.Ты же видишь, я могу обеспечить ему прекрасную жизнь.

Его полное хладнокровие повергло Стейси в ужас. О боже, она любила циничного и высокомерного мерзавца!

Наверное, только в это мгновение она окончательно осознала, как сильно она любит сидящего перед ней человека, так как разочарование ее было бесконечно горьким.

— Так, получается; я тебе не нужна? Вначале ты купил меня, а теперь ты хочешь купить моего ребенка?

Произносимые ею слова жгли ей горло. Она еще надеялась услышать, что все это неправда, что она просто неправильно его поняла.

— Ты очень сексуальна, Стейси, — после небольшой паузы произнес Франко. — И я с удовольствием буду делить с тобой свою постель ровно столько, сколько потребуется, чтобы ты забеременела. Но я совершенно не собираюсь жениться.

Когда они ехали в Авиньон, он уже говорил ей, что семейные узы не для него. Почему она тогда не поверила ему? Он никогда не позволит женщине быть рядом с ним. И он никогда не изменится.

Стейси была готова рискнуть своим будущим, своим сердцем, а он — нет.

Как она могла быть такой глупой, чтобы влюбиться в него?

Стейси вскочила со стула.

— Никогда!

Франко тоже встал.

— Даю тебе двадцать четыре часа, чтобы ты пересмотрела свое решение.

— Даже не надейся. На сей раз я не передумаю. Ты можешь взять свои два миллиона евро и…

— Какие-то проблемы, мадемуазель? — в беспокойстве, спросил подскочивший к ней официант.

— Да. Я плохо себя чувствую и поэтому уезжаю. — Она повернулась к Франко. — Я не хочу больше видеть тебя.

— Стейси, если ты прервешь наши отношения сейчас, ты потеряешь все деньги.

Да, она оказалась там, откуда начала. Почти сломленная, без денег и без работы.

— Твоя цена слишком высока. Я никогда не рожу ребенка, чтобы отдать его кому-либо. — Она с трудом переборола подступившую к горлу волну тошноты. — И я никогда не смогу уважать мужчину, который хочет, чтобы я так поступила.

Она схватила сумочку и помчалась к выходу прежде, чем слезы полились рекой из ее глаз.

— Ты был прав относительно Ангелины.

Голос отца отвлек Франко, рассматривавшего вид за окном своего офиса, размещенного на тридцатом этаже.

Франко повернулся к отцу лицом.

— Что случилось?

— Я сказал ей, что допускаю возможность передачи всей нашей фамильной собственности тебе, и она тотчас покинула меня. — Боль и разочарование углубили морщинки на лице Армана.

— Я сожалею.

Арман опустился на стул для посетителей.

— А ты оказался прав насчет Стейси, — признал неохотно Франко.

Восемь дней он ждал звонка Стейси в надежде, что она передумает. Восемь дней, полных сомнений, и восемь бессонных ночей. Но единственное, что он получил от нее, — коробку с его подарками, за исключением браслета от часов. Она оставила себе лишь тот подарок, который он купил ей на мелочь, бренчавшую в его кармане!

А он считал ее жадной охотницей за деньгами.

Даже мальчишник, устроенный вчера Винсентом, не улучшил его настроения.

— Стейси отказалась от денег?

— Она прервала наше соглашение, когда я предложил ей еще один миллион евро за то, чтобы она родила мне ребенка.

— И ты, разумеется, сделал ей попутно предложение выйти за тебя замуж?

— Нет.

— Неужели ты просто захотел, чтобы она родила ребенка и продала его тебе?

— Да.

Отец печально покачал головой:

— Ну и ну… Прости, но я никогда не думал, что мой сын способен на такую низость.

— Я только хотел проверить, какова Стейси на самом деле, — начал оправдываться Франко. — И она действительно отказалась от моего предложения, заявив, что цена слишком высока. Но уверяю тебя, если бы я когда-нибудь решил жениться, то, несомненно, выбрал бы именно ее. Но я никогда не женюсь.

Постепенно Франко и сам начал верить в свои слова. Конечно, он просто испытывал ее и никогда не посмел бы купить у нее ребенка. Звучит омерзительно!

— Значит, выходит, ты нашел привлекательную женщину, которую не смог купить. — Арман открыл папку, достал документы и на каждом поставил свою подпись. Затем подвинул документы Франко. — И я не прошу тебя жениться из-за фамильного состояния Константинов. Оно твое. Но, может быть, ты все же захочешь жениться на Стейси, чтобы излечить свое сердце?

Франко уставился на отца.

— Нет, нет и еще раз нет! — воскликнул он, как бы уговаривая самого себя, хотя его сердце умоляло ответить «да».

Арман ударил кулаком по столу.

— Она ведь совершенно не похожа на Лизетт, неужели ты этого не видишь, Франко! Ее не заботят твои миллионы!

Он и сам уже давно понял это. Стейси совершенно не похожа на его бывшую жену. Но он все еще не верил в свое счастье и боялся нового разочарования.