Венец безбрачия

— Ты виделся с ними? — Анджелина в ужасе смотрела на него. — Да кто дал тебе право?..

— Наша любовь! — резко бросил он. — И если бы я с самого начала слушался своего сердца, а не тебя…

— Ты с ума сошел, Крис!..

— Да, я сошел с ума, — покачав головой, подтвердил он. — Каким же кретином, каким же ослом я был! Я понимал, что ты не способна предать меня, но позволил убедить себя в этом. В тот памятный день, согласившись стать моей женой, ты была счастлива, по-настоящему счастлива… Я много раз анализировал происшедшее и не находил ни одной ошибки в своих рассуждениях. И вдруг буквально через несколько часов все резко изменилось. Что произошло после того, как мы расстались, Энджи? — тихо спросил он.

Анджелина молчала. Кристофер подобрался слишком близко к истине.

— Что бы там ни было, ты продолжала и продолжаешь любить меня, — продолжал он. — Любила тогда, любишь и сейчас. Повтори это!

Ей следовало рассмеяться ему в лицо, но сделать это она не смогла. Перед глазами у нее стоял несчастный ребенок, брошенный матерью и в самом нежном возрасте оставшийся сиротой.

— Энджи! — Крис нежно коснулся ее лица. — Ну? Я же вовсе не враг тебе.

— Я не желаю иметь какие-либо отношения с тобой ни сейчас, ни в будущем. Сегодня же я возвращаюсь в Барселону, — сказала Анджелина, дрожа всем телом.

— Ты не ответила на мой вопрос, Энджи, — настаивал он.

— Я тебе ответила!

— Нет! Все, что ты говорила с момента нашей новой встречи — совершенная чушь, и я буду ждать правдивого ответа столько времени, сколько потребуется, — угрожающе заявил он.

— Меньше всего на свете я бы хотела быть связанной с тобой, Кристофер Шеппард! — выпалила Анджелина с такой неподдельной горечью, что он отпрянул и лицо его побелело.

Воцарилось долгое молчание.

— Ты признаешь, что любишь меня, но не хочешь иметь со мной дела, — бесцветным голосом подытожил Крис. — Так?

— Да! — ответила она.

— Да, — эхом повторил он. — И ты предлагаешь меня принять это? После всего того, что мы значили друг для друга, я, по-твоему, должен позволить тебе уйти, не получив мало-мальски вразумительных объяснений?

Что она могла ответить?

— У тебя нет выбора, — констатировала девушка со всей холодностью, на которую была способна. — Так хочу я. Это мое решение.

— А тебя не интересует, чего хочу я? — взорвался Кристофер. — Тебе не кажется, что у меня тоже есть чувства и желания? Я, черт побери, вовсе не каменный!

— Я понимаю это, — опустив глаза, сказала она. — И прошу прощения за ту боль, которую тебе причиняю. Но будем откровенны до конца: я хочу сделать карьеру, но не смогу добиться этого, если свяжу себя браком. Я намерена полностью посвятить себя работе. Некоторые женщины могут сочетать это с семейной жизнью, но я не такая. Я знаю, чего хочу, и знаю, что делаю, Крис!

— А весь остальной мир пусть себе летит в тартарары? — с болезненным смешком поинтересовался он.

— Если тебе нравится такая формулировка… что ж, считай, что да.

— Откуда в тебе, с твоей ангельской внешностью, такая жестокость, Энджи?

— Вот такая я стерва! — с деланной усмешкой отозвалась она.

— Так, значит, ты не намерена объяснить, почему оставила меня два года назад? — сделал последнюю попытку Кристофер.

— Нет! — из последних сил бросила Анджелина.

Он встал с постели и прошел в ванную, с грохотом захлопнув за собой дверь.

8

Весь день Энджи пребывала в полном оцепенении. Мир вокруг расплывался, превращаясь в какой-то калейдоскоп. Она говорила, передвигалась, ела и пила, даже улыбалась при общении с гостеприимными хозяевами, но в душе ее царили пустота и безнадежность.

Она и сама не знала, чего ждала и чего хотела. Кристофер был холодно предупредителен и прямо в доме Карлоса предложил заказать для нее по телефону билет в Монреаль.

В полдень они были уже в Барселоне.

Он заботился, чтобы Анджелине было удобно в дороге, сохранял спокойствие и выдержку, и ей оставалось только догадываться о том, что творилось с ним на самом деле.

— Ты позволишь время от времени звонить тебе? — глядя в сторону, попросил он.

— Не думаю, что в этом есть необходимость! — резко ответила она, странным образом уязвленная равнодушием, звучавшим в его голосе.

— Как скажешь!.. — безразлично пожал он плечами.

Такси подъехало к дверям отеля. Анджелина ступила на раскаленный асфальт, и ей вдруг захотелось как можно скорее оказаться дома.

В Калифорнии, где они с Крисом когда-то познакомились, сейчас тоже было жарко, и прохладный климат Канады казался ей единственно надежным прибежищем для измученной души.

— До рейса еще четыре часа, — заметил он, бросив взгляд на золотые наручные часы. — Может быть, перекусим?

— Я вовсе не голодна, — торопливо от казалась девушка, испугавшись, что если останется с ним еще хотя бы на час, то скажет что-нибудь такое, о чем будет жалеть всю жизнь. — Большое спасибо за путешествие. Все было просто здорово!

Она протянула Кристоферу руку, и он взял ее маленькую ладонь своими сильными и ласковыми пальцами.

— Я пойду, — сказал он. — Не стану тебе мешать. Ключ оставь у портье. Может, через пару лет мы снова встретимся…

Анджелина стояла под холодным душем, заливаясь слезами. Ровно в три часа, бледная и сосредоточенная, она спустилась вниз. У входа в гостиницу ее уже ждало такси.

По привычке оглядевшись в поисках высокой фигуры Криса, она так и не обнаружила ее. Только таксист, погрузив багаж в машину, дружелюбно махнул ей рукой.

В бессознательном состоянии Анджелина доехала до аэропорта, сдала багаж и стала ждать, когда объявят посадку. Она не представляла, как будет жить без любимого мужчины, но знала, что должна жить. Он простился с ней — и на этот раз навсегда.

И вдруг, в тот момент, когда она уже двинулась в сторону стойки регистратора, Кристофер вырос перед ней, появившись словно ниоткуда.

— Ты? — растерянно пробормотала Энджи, и на лице ее отразилась вся гамма чувств, которую ей так долго удавалось скрывать. — Откуда ты здесь? Мы же уже простились…

— Мне надо поговорить с тобой, — решительно произнес он и усадил ее на пластиковую скамью в зале ожидания. — Я хочу, чтобы ты меня внимательно выслушала…

— Но мне еще нужно пройти регистрацию, а потом…

— У тебя еще куча времени, — непривычно резко возразил Крис. — К тому же наш разговор не будет долгим.

— Но мне казалось… Ты сказал в отеле…

И тут она поняла, что это была очередная тактическая уловка. Кристофер использовал любой предлог, чтобы сломить ее сопротивление, и это ему почти удалось.

Снова увидев любимого после того, как мысленно распрощалась с ним навсегда, Анджелина не смогла скрыть радость, и он расчетливо сыграл на ее человеческой слабости — как делал это, по его собственному признанию, много раз. Но странное дело — поймав его взгляд, она почувствовала, что не может сердиться. Он любит ее. Это написано на его лице. И он боролся за свое счастье так, как умел: твердо и настойчиво.

Если б ты только знал, как я хотела бы, чтобы тебе повезло в этой схватке, с горечью подумала Анджелина.

— Ты вряд ли захочешь выслушать меня, но я должен тебе все сказать, — сухо продолжил Кристофер. — Даже если я, возможно, впервые в жизни веду себя как круглый дурак. Мне по-прежнему непонятно, почему ты оставила меня два года назад, а также почему уходишь сейчас, но хочу, чтобы ты знала: я не перестану любить тебя никогда!

Он перевел дыхание и, прищурившись, взглянул на нее.

— В какой-то момент я решил, что ты не испытываешь ко мне никаких чувств и все это было только притворством, но теперь так не думаю. Ты любишь меня, черт побери!

— Крис, из этого разговора не выйдет ничего хорошего — ни для тебя, ни для меня. — Анджелина попыталась встать, но он силой удержал ее, до боли сжав локоть.

— А по-моему выйдет, по крайней мере, для меня, — сказал он угрюмо. — У меня никогда и никого не будет, кроме тебя, Энджи. В прошлом, конечно, у меня были романы, иногда удачные, чаще — нет, но ни одна из этих женщин не смогла затронуть моего сердца. Я долго не мог поверить тому, какие чувства ты пробудила вот здесь. — Он прикоснулся к своей груди. — Я ощущал себя мальчишкой, влюбленным подростком. Мне хотелось кричать от радости, бахвалиться перед тобой, городить нелепость за нелепостью, лишь бы ты обратила на меня внимание… На меня, Кристофера Шеппарда, циника и прожженного скептика. И вдруг ты ушла. — Он медленно покачал головой, и глаза его лихорадочно засверкали.