Под шепот сердец

Погруженная в свои мысли, девушка не сразу заметила, что со стороны леса кто-то движется в их направлении. Эндрю по-прежнему лежал с закрытыми глазами. Кара повернула голову и внимательно вгляделась в скачущую во весь опор лошадь с седоком. Сомнений не было — стройная фигурка с развевающимися светлыми кудрями. Рода Маккензи-Браун собственной персоной. Сейчас она ничем не напоминала тяжелобольную, страдающую сердечными приступами.

— Завтра утром я оседлаю для тебя Шотландца, — сказал вдруг Эндрю, не открывая глаз.

— Это обязательно? — вздрогнув от неожиданности, спросила Кара.

Он открыл глаза и насмешливо взглянул на нее:

— Насколько я успел заметить, ты уже не так боишься лошадей, как раньше. По крайней мере, поездка на Дымке тебя не испугала, верно?

— Но тогда ты меня держал, — напомнила Кара. — А это совсем другое дело. Одна в седле я просто умру от страха. Что же поделать, если я такая трусиха?

— Будь ты трусихой, ни за что не вышла бы за меня замуж только ради счастья Робби и Дугала. — Он осторожно взял руку девушки в свои ладони — теплые, нежные. — Но обещаю тебе: ты никогда об этом не пожалеешь.

— Двадцать четвертое еще не наступило, — осторожно сказала Кара. Недавнее видение миссис Маккензи-Браун заставило ее вспомнить о тех угрозах, которые та обрушила на нее во время их последней встречи.

Эндрю внезапно нахмурился и выпустил ее руку.

— Кажется, я не совсем тебя понимаю.

— Просто я очень боюсь, что за эти две недели может что-то произойти, — взволнованно призналась Кара. — У меня какое-то странное чувство…

— Но что же может случиться за это время? — Он наклонился к ней и крепко стиснул ее руку. — Кара, ты слышишь меня?

— Нет, нет, конечно же ничего не случится. — Девушка невольно взглянула в ту сторону, где совсем недавно промелькнула миссис Маккензи-Браун, и попыталась высвободиться. — Эндрю, ты делаешь мне больно!

— И будет еще больнее, если ты по-прежнему думаешь об Ангусе Финли! — угрожающе заявил он.

— Мне такое даже в голову не могло прийти, — возмутилась Кара. — Ты, разумеется, не поверишь, но я видела этого человека всего три раза!

— Четыре.

— Хорошо, четыре. Похоже, ты более внимательно, чем я, следишь за тем, сколько раз я с ним встретилась.

Эндрю сел и уставился на озеро. На его лице появилось выражение холодной отчужденности.

— Откуда мне знать, как часто ты с ним видишься, — наконец проговорил он. — Я не слежу за тобой.

— Ради бога… — Кара раздраженно взглянула на него. — Ты не имеешь права так со мной разговаривать. Ты прекрасно знаешь, когда и при каких обстоятельствах я встречала Ангуса Финли. В отличие от некоторых я не пытаюсь угнаться за двумя зайцами!

Он повернулся к Каре. Его серые глаза потемнели.

— Ты снова о Роде? Я знал, что ты просто не сможешь промолчать об этом!

— Я вовсе не горю желанием о ней говорить, но трудно не заметить ее вмешательства в мою жизнь.

— Ты ведешь себя как ребенок. И совершенно не в состоянии мыслить логически. Рода никогда не пыталась встать между тобой и мной.

— Это тебе только кажется! Ты забыл о моей встрече с ней.

— Тогда вы обе наговорили друг другу много приятных вещей, — усмехнулся Эндрю. — Я не верю, что все обстоит так серьезно, как ты пытаешься это представить. Мне следовало пойти с тобой, чтобы не допустить ссоры.

— Мы вовсе не ссорились, — запротестовала Кара, в ее больших глазах застыли слезы. — Это с тобой я все время ссорюсь. И мне бы хотелось…

— Кара! — неожиданно послышался жалобный голосок Робби, мгновенно вернувший их на землю. Мальчик бежал к ним, прижав руку ко лбу. — Я упал!

Девушка подхватила его на руки и посадила к себе на колени.

— Я упал, Кара! Болит!

— Дай я посмотрю. — Она убрала перепачканную ручонку Робби и увидела на лбу красноватую отметину. — О, это не так страшно, — успокоила она малыша. — Теперь у тебя будет большая шишка. И все.

Робби, уже несколько успокоившись, снова коснулся пальцами своего лба и сказал:

— Поцелуй.

Кара вспомнила свое далекое детство, свою мать, и у нее из глаз брызнули слезы. Она наклонилась к Робби и нежно поцеловала шишку у него на лбу.

— Вот так. Теперь будет лучше. — Она прижала ребенка к себе. — Все быстро-быстро заживет.

Робби радостно улыбнулся и вдруг заметил слезы на лице Кары. Он молча вытер их своим грязным пальчиком.

— О, не беспокойся, Робби, — торопливо проговорила девушка, заметив внимательный взгляд Эндрю. — Все в порядке.

— Тебе тоже больно? — Робби повернулся к своему дяде, который с любопытством наблюдал за процессом чудесного исцеления. — Надо поцеловать, — серьезно сказал мальчик.

Кара покачала головой, но прежде чем она успела запротестовать, Эндрю наклонился к ней и поцеловал ее влажную от слез щеку.

— Ну что? Теперь лучше? — тихо поинтересовался он. Его серые глаза были так близко…

— Конечно, лучше, — уверенно заявил Робби и, высвободившись из рук Кары, снова помчался к брату.

— Прости. — Кара достала носовой платок, вытерла глаза и щеки.

Эндрю вопросительно поднял бровь.

— Ты просишь прощения, потому что я поцеловал тебя? — спросил он.

— Потому что я вышла из себя, — ответила Кара, пытаясь улыбнуться.

— Ты тоже меня прости. Кажется, мы оба должны поблагодарить Робби за то, что он так легко прекратил нашу ссору.

— Робби — прирожденный миротворец. Когда он станет взрослым, разобьет не одно сердце. Перед его взглядом невозможно устоять.

— А Дугал? — усмехнулся Эндрю, заинтригованный предсказаниями Кары. — Из него получится миротворец? Они ведь очень похожи друг на друга.

— Вряд ли. Дугал совсем другой. Он по-своему привлекательный, но у него очень сильная воля. И еще он упрямый. Такой же, как ты. — Девушка окинула его взглядом. — Только глаза у него голубые.

— Да? — удивился Эндрю. — Упрямый, как я?

Кара тихо рассмеялась, в ее глазах заплясали озорные огоньки.

— Именно.

— Кара, я хочу…

Ей так и не пришлось узнать, чего он хочет, потому что в этот момент их позвали мальчики.

— Кара, смотри!

Она взглянула в ту сторону, куда показывал Дугал. По противоположной стороне озера скакала миссис Маккензи-Браун.

— Рода! — ошеломленно выдохнул Эндрю, застыв на месте. — Не может быть! Что она там делает?

— Я уже видела ее, когда она ехала в другую сторону, — призналась девушка.

На этот раз всадница, видимо, заметила наблюдавших за ней Кару и Эндрю и направила коня прямо к ним. У Кары на мгновение перехватило дыхание.

— Но ты не сказала об этом, — упрекнул ее Эндрю.

— Я бы и сейчас не стала говорить, если бы не мальчики.

Эндрю промолчал. Кара обратила внимание, что сейчас миссис Маккензи сидела, опустив поводья и держась обеими руками за седло. Ее тело устало клонилось вперед. Будто это не она некоторое время назад мчалась по берегу бодрым аллюром. Эндрю помог ей спешиться, и она с измученным видом легла на землю.

— Принеси воды! — попросил он Кару.

Девушка взяла чашку и направилась к озеру. Мальчики застыли на месте, с интересом наблюдая за происходящим.

Зачерпнув в чашку прохладной чистой воды, Кара вернулась к Эндрю, который хлопотал над Родой. Он попытался смочить ей губы и щеки, но случайно пролил несколько капель на блузку с глубоким вырезом, под которой легко угадывалась красивой формы грудь.

— Она не реагирует, — испуганно проговорил Эндрю и посмотрел на Кару.

В ее глазах промелькнул недобрый огонек.

— Вылей на нее всю воду, — посоветовала девушка, и, словно испугавшись, что он действительно последует этому совету, Рода Маккензи-Браун открыла глаза.

— Эндрю… — выдохнула она, поворачивая к нему свое печальное кукольное личико. — Мне так жаль. — Белоснежные зубки с отчаянием впились в пухлую нижнюю губу, на голубые глаза навернулись слезы.

— Тебе не следовало садиться на лошадь в таком состоянии, Рода, — тихо сказал он. — Надо быть более разумной.