Забыть обиды

— Ничего не поделаешь, посидим дома. А раз уж с развлечениями у нас негусто, придумаем что-нибудь эдакое.

Ник глянул на нее с сомнением.

— Например?

— Посвятим весь день приготовлению кулинарного шедевра.

Ник никак не ожидал подобного! Он предполагал, что Грейс задумает соблазнить его, предложив понежиться вдвоем в его огромной ванне, наполнив ее пеной. И готов был уже отговаривать ее от этой затеи. Но идею Грейс никак не назовешь романтичной. Она застала его врасплох.

— Кулинарного шедевра?

— Ну да.

— И что же будем… творить?

— Может, соус к спагетти… тот, что готовится четырнадцать часов?

— Целый день на соус? — не поверил Ник.

— В любой стоящей книге об итальянской кухне можно отыскать рецепт настоящего соуса к спагетти, со множеством ингредиентов. Я видела такую книгу в кладовке у Стеллы. Итак, что скажешь? Ты — за? Будешь помогать мне?

— Не знаю, Грейс. По-моему, это не самая блестящая идея.

— Почему?

— Неужели весь день придется только и делать, что держать в руках пакет со всякой ерундой и всыпать ее постепенно в миску? А что, если твой отчим позвонит, а пройдет лишь семь часов из четырнадцати?

— Пусть. Пригласим его на ужин.

Ник вдруг развеселился.

— Уговорила. Готовим соус.

Но им не удалось найти рецепт на четырнадцать часов. Они нашли лишь на восемь, но Грейс осталась вполне довольна. С кулинарной книгой в одной руке она рылась на полках и в холодильнике в поисках необходимого. Наконец она приступила к работе.

— А у тебя и впрямь здорово получается, — заметил Ник. Он наблюдал, как Грейс управляется с овощами. — Я вижу, ты отлично готовишь.

— Да, — рассеянно согласилась Грейс и вдруг нахмурилась. — Я же это помню. Помню, что умею готовить. И даже уверена, что мне нравится готовить… Только… к этому примешиваются какие-то неприятные эмоции.

— Ты единственная женщина на ранчо, где полным-полно мужчин, Грейс, — усмехнулся Ник. — Хотя ты и умела готовить, причем отменно, но, наверное, считала, что другие тоже должны принимать в этом участие, а не сваливать готовку на тебя одну. Так что, если у тебя остался неприятный осадок, связанный с приготовлением пищи, знай, что это в тебе говорит обостренное чувство справедливости.

— Что-то вроде протеста против порабощения женщин?

— Именно.

— Прекрасно, — захохотала Грейс.

— Я же говорил — ты никому не позволяла помыкать собой.

— Расскажи мне побольше о моих родных, прежде чем они приедут.

— Да я уже рассказал почти все, что знал. Твой отчим, Ангус, весьма преуспевающий человек. Правда, он порой вкладывает средства в довольно необычные предприятия. Живет на ранчо и сам же им управляет. Кэл, твой родной брат, и Райан, приемный, усыновленный Ангусом, помогают ему по хозяйству. Хорошая, порядочная семья, — заключил Ник. И тут же вспомнил, как завидовал им. Не потому, что они жили в достатке. А потому, что они были людьми честными, прямыми, искренними. В то время как его жизнь казалась сплошной ложью. — А теперь что? — Ник увидел, как Грейс снимает сковородку с огня.

— Ну а теперь, — поясняла Грейс, — мы закладываем овощи в кастрюльку, добавляем помидоры и доводим до кипения. А затем ставим на медленный огонь на шесть часов.

— Самая захватывающая часть действа.

Недовольная Грейс слегка шлепнула его по руке, не одобряя его остроумия, но сказала:

— Мы поиграем в рамми, пока готовится соус. Так что скучать тебе не придется.

— На деньги? — предложил Ник и чмокнул Грейс в кончик носа.

Грейс засмеялась.

— Ты ничуть не лучше Стеллы.

— Это она от меня набралась.

Элегантно одетые, они сидели за столом при свечах, пили вино и ели спагетти. За весь день никто так и не позвонил, только Стелла. Справлялась, как они тут без нее. А вообще день прошел тихо и спокойно и был целиком и полностью их днем.

Зная, как любит Грейс маленькие причуды, Ник не мог отказать ей, когда она предложила надеть самые красивые наряды. Как будто они сидят в шикарном ресторане.

На ней было платье из розового шифона. Волосы она подобрала наверх, отдельные завитки обрамляли лицо. Не желая отставать от Грейс, Ник надел смокинг. В каком-то смысле они жили в воображаемом мире. И Ник не хотел разочаровывать Грейс. Раз уж они создают свой, воображаемый мир, с божьей помощью он выйдет у них хорошим.

Но вот ужин съеден и свечи догорели, оставив только тлеющие фитильки. У Ника защемило сердце от тоски. Он не удивился, когда Грейс, поднявшись, извинилась и отправилась к себе. Она, точно Золушка, стремилась исчезнуть прежде, чем часы пробьют полночь.

Ник не препятствовал ей. Он понимал, что она не могла поступить иначе. Их жизнь вдвоем, этот вечер — все было ненастоящим, сказкой, которую выдумала крестная-волшебница. Уйдя, Грейс ясно давала ему понять: сейчас, когда она знает об их жизни врозь, не может быть и речи о том, чтобы спать вместе.

Итак, его сбросили со счетов. Ему больше не нужно изображать любящего мужа и разделять с ней постель. Ему больше не нужно делать вид, что он влюблен в нее.

Ник откинулся на спинку стула. Он испил горькую чашу до дна, в то же время ясно понимая, что это только начало.

Грейс ушла к себе, тем самым освободив Ника от каких бы то ни было обязательств в отношении ее. Но сделала она это не потому, что не хотела принуждать его исполнять супружеский долг, зная теперь, что они не муж и жена. Просто он показался ей таким потерянным, таким несчастным.

Уже в комнате Грейс принялась перебирать свои скромные пожитки, привезенные из клиники. Пока не наткнулась на телефон Кристин Уорнер. Время близилось к десяти. Но на визитке значились и рабочий, и домашний телефоны. Грейс не колеблясь стала набирать домашний номер. Со второго гудка трубку подняли.

— Здравствуйте, это Кристин Уорнер.

— Доктор Уорнер, — начала Грейс, — это Грейс Спинелли, мы встречались с вами в клинике. Завтра утром я должна буду встретиться с вами вновь.

— Да, Грейс, здравствуйте. Я открыла свой ежедневник. Вижу, вы не звонили моему секретарю, чтобы условиться о встрече. Хотите договориться со мной сейчас?

Грейс закусила губу.

— Нет, не совсем. Мне нужен ваш совет.

— Я вас слушаю.

— Я узнала, что мы с мужем давно уже не живем вместе.

— Вот как!

— И знаете, — виновато продолжала Грейс, — я подозревала что-то подобное еще в клинике.

— Но вы так и не вспомнили?

— Нет.

— Вы живете в его доме. Что-нибудь вызывает в вас воспоминания?

— Нет, Ник сам признался мне, что мы не живем вместе. Он навещал меня в клинике и отвез к себе только потому, что все мои родственники в отъезде. Я звонила домой, на ранчо. Оказалось, мой отчим улетел с одним из братьев в Хьюстон. А другой брат недавно женился, и они отправились в свадебное путешествие. Если бы не Ник, я бы оказалась одна-одинешенька.

— Выходит, он поступил благородно?

— Ник просто замечательный — добрый и великодушный человек.

— Если я правильно понимаю, вы не хотите больше расставаться? — проницательно заметила Кристин.

Грейс тяжело вздохнула.

— Не хочу. Но я не знаю, что мне делать дальше. Мой отчим возвращается в воскресенье. И когда он приедет, увезет меня домой.

— Выходит, у вас совсем мало времени?

— Именно.

Кристин вздохнула.

— Не знаю, что и посоветовать. Может, стоит открыто признаться ему в своих чувствах?

— Я пробовала. Убеждала Ника, что для меня не имеет значения причина нашего расставания, что я прощаю его. Но так и не убедила.

— Он рассказывал вам о том, что произошло?

Грейс вздохнула.

— Я не хочу, чтобы он рассказывал.

— Почему?

— Я уверена — едва расскажет, он навсегда закроется от меня. Я бы хотела, конечно, знать, что произошло. Но уверена, что его признание навсегда разлучит нас.

— Грейс, из-за того что вы ничего не помните, ситуация усложняется вдвойне. Нику придется еще раз пережить прошлые события, да к тому же признаться вам. Но ему уже было нелегко, когда он впервые расстался с вами. Неудивительно, что он не хочет снова пережить это. — Кристин вздохнула. — Скажу вам прямо, Грейс. Единственный выход — вернуть память. Вспомнить то, что он сделал, прийти к нему и простить. Тогда Нику не придется рассказывать и вновь переживать последствия совершенной им ошибки.