Ребусы жизни, или Шарада для любимого (СИ)

Я глянула на Лешку. Да, картина, можно сказать, не очень. Хотя, если присмотреться, Леша был высокого роста, довольно- таки стройным, у него были прекрасные вьющиеся волосы русого цвета, зеленые глаза. Губы у него были не толстые и не тонкие, а какие-то, даже можно сказать, сексуальные. Мне вдруг захотелось их поцеловать, чтобы узнать, мягкие они или нет. Я медленно повернула голову и посмотрела на Дашку и увидела в ее глазах тот же взгляд, что и у меня.

— Слушай, Даша, а давай я за ним немного по — шпионю. Работы у меня сейчас нет, я только что закончила заказ, со мной рассчитались, и я могу некоторое время по — филонить. Мне вдруг стало интересно, чем занимается Лешка целый день.

— А давай, — вдруг решительно сказала Дашка. — Вечерами я тоже свободна, будем вместе шпионить.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Я почувствовала, как адреналин побежал по моему телу. Во мне проснулась дикая энергия. Захотелось сразу что-то сделать, куда-то бежать. Ну, раз уж она проснулась, эта дикая энергия, пойду, направлю ее в нужное русло. Я села в свою Тойоту Ярес и поехала домой. Нужно было привести все в порядок, так как с завтрашнего утра начинался «шпионский детектив».

На следующий день в восемь часов утра я сидела в своей машине с видом настоящего агента внешней разведки. Надо сказать, что внешностью я не обижена. Назвать меня красавицей, наверное, нельзя, но чертовски привлекательной можно. Я среднего роста, спортивного телосложения, Из-за того, что у меня узкие бедра, в брюках я кажусь длинноногой. Волосы у меня не шикарные и не плохие, но очень покладистые, средней длины до плеч. Не смотря на то, что у меня волосы черного цвета, я себя называю шатенкой потому, что у меня белая кожа и синие, да, именно синие, не голубые и не серые, а именно синие глаза. Это сочетание черных волос, белой кожи и синих глаз иногда валило с ног наповал некоторых представителей противоположного пола.

Итак, утром моя внешность соответствовала всем правилам контр-агента. На мне была надета бейсболка черного цвета, под которую я спрятала свой черный хвостик волос, черная водолазка, облепившая мое тело, как вторая кожа, черные джинсы, черные кроссовки и в дополнение к моему наряду на лице сидели черные очки. Надо было еще прилепить в уголок губы толстую сигару, но это был бы перебор. Да, забыла сказать, на груди у меня висел бинокль двенадцатикратного размера черного цвета.

Погода соответствовала настроению. Небо затянули грозовые тучи, начинал накрапывать дождик, грозящий перейти в хороший ливень. Людей на улице поубавилось, те, кто шли на работу, давно уже ушли, а тот, кто не работал, старался не выходить в такую погоду из дома, чего зря ноги мочить. Я сидела в своем уютном салоне, слушала свои любимые итальянские песни, смотрела вдоль тротуара, краем глаза поглядывая на Дашкин подъезд. По улице под зонтом проскакала какая-то женщина неопределенного возраста, нервно перепрыгивая через лужи. Она зашла в Дашин подъезд, но я ей не придала никакого значения. Женщина была немолода, некрасива и небогата, поэтому я на нее даже не повелась. Просидев так еще некоторое время, мне захотелось в туалет. Что же делать? А может мне зайти к Дашке, посмотреть, вдруг Лешка по телефону разговаривает, и я что-нибудь эдакое услышу. Все, решено. Я вышла из машины и подпрыгивая, как жаба, по лужам поскакала к Лешке в гости.

На мой звонок долго никто не открывал, но я то знаю, что Лешка дома, потом я услышала какие-то, крадущиеся шаги. Мне бы уйти, но я стояла до конца и жала кнопку звонка. Наконец дверь распахнулась.

— Леш, привет, проезжала мимо, думаю, дай зайду в гости. Может, чаю нальешь, или как?

Лешка стоял в проеме дверей, как скала. Его нельзя было ни обойти, ни сдвинуть. Краем глаза я увидела какое-то движение в комнате, как будто там кто-то ходит. Но я ничего не могла сделать, Леша был не сдвигаемый.

— Извини, Мария, но я сейчас ухожу, у меня нет времени.

И, действительно, я совсем не заметила, Лешка был не в семейных трусах, а в приличном прикиде, соответствующим погоде. На нем были красивые светло-серые джинсы и серо-зеленый джемпер, так хорошо подходящий его зеленым глазам. Интересно, куда это он собрался и с кем?

От такого удивления я сразу забыла, что мне хотелось в туалет, быстренько вернулась в свою машину и судорожно схватилась за руль. От возбуждения меня трясло. Вдруг резко зазвонил мобильный телефон. От его звонка я подскочила как ошпаренная и прикусила язык. Звонила Дашка.

— Што шебе надо, — прошамкала я, — шево швонишь-, тшептала я в трубочку. Можно подумать, я разговаривала в операционной палате, где лежит больной и нельзя громко говорить.

— Ты чего шамкаешь, спросила Дашка. — И вообще, как там у нас дела?

— Ты не вовремя. Мне шейшас некогда, а шамкаю мотому, што прикушила яжик из за твоего жвонка. Не мешай мне, вше, до швязи.

Я отключила телефон как раз во время. Из подъезда вышел Лешка. Но что я вижу, возле него, подпрыгивая, под зонтиком скачет та самая тетка, на которую я не обратила внимания. На малой скорости, моя Тойота двинулась следом за ними.

Гроза разыгралась не на шутку. Сверкала молния, и гром гремел так, что машины, стоящие на сигнализациях, пищали и гудели, как заведенные. Косые потоки дождя хлестали по моему ветровому стеклу и «дворники» еле успевали смахивать бьющую, со скоростью ветра, воду.

Я так старалась проследить за Лешкой и его спутницей, что прозевала поворот. Пока я разворачивалась, ничего не видя из-за ливня, спутники скрылись за углом. Я нажала на старт и сразу же резко затормозила потому, что успела заметить, как под мои колеса упал какой-то куль, громко стукнув о бампер машины. Ничего не соображая, я выскочила из автомобиля и сразу погрузилась по щиколотку в мутную жидкость, в моих кроссовках мгновенно захлюпало и зачавкало. Глянув под капот, я увидела какого-то парня, сидящего прямо на мокром асфальте, грязного и с большой шишкой на лбу. От ужаса я закричала:

— Ты что, чувак, не видишь что ли, моя Тойота мчится в поле?

У парня отвисла челюсть.

— Что рот открыл, — продолжала дальше орать, — вставай давай, меня от дел не отрывай. «Что я несу», — подумала я про себя. Надо сказать, что в стрессовых ситуациях, когда сильно напугана или нервничаю, я начинаю говорить стихами и ничего с собой не могу поделать. Это у меня с детства. Ругаясь с мужем, а он был немцем, я сыпала стихами, как из рога изобилия, но он ничего не понимал, несмотря на то, что был выходцем из русской диаспоры. Поэтому, в последствии, я перестала с ним ругаться, зачем растрачивать свой талант впустую, если его не ценят. Этот парень его ценил, он смеялся до коликов, сидя на дороге под моей машиной и не мог встать от смеха. Видя, что с человеком вроде бы все нормально, не считая шишки на лбу, величиной с голубиное яйцо, я успокоилась и произнесла:

— Юноша, я вас очень прошу, давайте встанем, я вам помогу и отвезу туда, куда вы скажете. Видите, какая гроза, я уже вся мокрая с головы до ног. — И, действительно, за эти несколько минут я промокла насквозь. Казалось, что хлюпает не только в кроссовках, а и в джинсах. Такое впечатление, что меня во всей амуниции окунули в ванну и вынули оттуда.

— Машка, неужели, это ты? — Произнес парень. — Я никогда не думал, что еще раз встречу тебя в жизни.

— Молодой человек, я вас не знаю, давайте сядем в машину и вы мне все расскажете, откуда вы меня знаете, — говорила я парню, помогая ему встать, несколько раз стукнув биноклем по шишке. — Садитесь в салон, пожалуйста.

Когда мы немного успокоились и поехали, я вдруг почувствовала легкий укол в сердце: «Нет, не может быть, — вспыхнуло в голове, — это не Костя».

— Да, это я, Костя, — сказал парень, как будто прочитав мои мысли.

И я сразу вспомнила ту дискотеку летним вечером, паренька, который меня пригласил на танец. Он был одного со мной роста, очень симпатичным и обладал удивительным тембром голоса. Он говорил голосом Глеба Жиглова из кинофильма «Место встречи изменить нельзя». Я думала: как у такого молодого парня может быть такой с хрипотцой голос? Мы долго гуляли по парку, Костя рассказал, что поступил в институт гражданской авиации, приехал домой на несколько дней, и завтра в семь утра улетает. Мне так не хотелось с ним расставаться, что я предложила ему забраться ко мне на балкон, благо мы жили на втором этаже. Родители отдыхали на курорте, дома была одна бабушка, которая к тому же еще плохо слышала. Она закрыла за мной дверь и ушла к себе спать. Я вышла на балкон. Костя взял в соседнем дворе лестницу и без труда очутился у меня в комнате и с такой же легкостью в моей кровати. Надо ли говорить, что мы были еще в очень юном возрасте и ничего серьезного позволить себе не могли. Но нацеловались на целый год вперед. В пять часов утра Костя точно так же по лестнице спустился с моего балкона и исчез, пообещав приехать на зимних каникулах.