Подарок от лучшего друга

Кэт последовала за ней.

Она вздохнула. Грейс права. Ничего в ней не было особенного. Дочка крупного инвестиционного банкира и организаторши светских мероприятий, ученица частной школы. Целый год после окончания школы и перед поступлением в Университет Брисбена она провела не пропуская ни одной вечеринки. Потом она уже собиралась поступать на факультет журналистики, но ей предложили место репортера светской хроники в «Трибюн». И год спустя, после смерти матери, она окончательно скатилась с катушек.

– Ты неправильно распорядилась своими бывшими подвигами, знаешь об этом? – кинула Грейс через плечо, устремляясь по коридору. – Я бы сделала тебе прекрасную рекламу. – Она раскинула руки, изображая масштабность проекта. – «Бывшая горячая штучка Катерина Джексон откровенничает о своих браках, о темной стороне французского футбола и о тех самых скандальных фотографиях».

– Это не случится никогда, Грейс.

– Мы бы могли начать с одного эпизода, а потом снять целую серию шоу. Расскажем о твоем детстве, о твоем воспитании. Как вы подружились с Марко в возрасте четырнадцати… и как вы все были отстранены от занятий, словно в современной экранизации «Клуба «Завтрак» [1].

– Я знала, не стоит тебе об этом рассказывать.

Грейс рассмеялась:

– Я ничего не расскажу, пока ты не позволишь мне сделать этого, дорогуша. Но меня восхищает твое окружение: звезда футбола, банкир-мультимиллиардер и племянник известного гангстера. Ты и горячие самцы. Все абсолютно разные. И все ужасно знаменитые.

Марко, Коннор и Люк. Ее лучшие друзья со старших классов, когда школьное наказание связало их на почве ненависти к школе на долгие годы, словно в известном молодежном фильме. Оказалось, что им нравились одинаковые фильмы, песни и компьютерные игры.

– Никак не вспомню: что вы тогда сделали? – спросила Грейс между прочим, входя в студию.

– Ты сама все отлично знаешь.

– Ты свалила Марко с ног…

– Подставила ему подножку, Грейс. Чтобы наказать его в присутствии его товарищей по команде.

– Зачем? Что он сказал?

– Честно говоря, я не помню. – Она прекрасно помнила. Он отвесил комментарий по поводу отсутствия у нее «женских атрибутов». Надо отдать ему должное, позже он извинился.

– Не важно. Люка поймали за «разрисовку» туалетов, а… что сделал Коннор?

– Он пообещал учителю по экономике обанкротить его.

– Вот это новость!

Кэт повела плечами:

– Никто из девочек не решался заговорить ни с Люком, ни с Коннором. А я смогла. И с этого все началось. Они просто оказались парнями.

– И ты никогда не задумывалась о… – Грейс приподняла брови. – Ну, ты знаешь.

– Что? Нет.

– Даже с Марком?

Кэт театрально закатила глаза, чтобы скрыть румянец на щеках.

– Нет, Грейс, – ответила она. – И я не собираюсь давать никому эксклюзивное интервью. Я теперь всего лишь твоя ассистентка. Это все. – Грейс подошла к низкому желтому дивану, перед которым стоял кофейный столик, и уселась перед камерами. Тут же зажглись яркие прожекторы. – Все остальное уже не новость. Людям все это не будет интересно.

– Поверь мне, будет. Поэтому я буду и дальше приставать к тебе с этим предложением, – ответила Грейс с улыбкой, принимая протянутый ей стакан воды.

– Пожалуйста. – Кэт взяла свой зеленый чай у ассистентки и начала раскладывать на столе листы бумаги.

– Итак… Есть новости от Марко? – спросила Грейс между прочим.

– Пока нет, – солгала Кэт. – Три дня назад он комментировал Кубок Франции.

– Я слышала, сегодня он должен был вернуться. – Она одернула платье, открывающее ее изумительно длинные ноги. – На этой неделе я организую для него ужин-сюрприз.

– Правда? – спросила Кэт, внезапно почувствовав, что внутри ее что-то сжалось. Она поспешила сделать глоток чая, чтобы заглушить странное чувство. – Вы опять вместе?

Грейс рассмеялась:

– Не похоже на то, чтобы мы когда-нибудь расставались. У меня на него планы. Давай посмотрим правде в лицо. Стрелки моих биологических часов неумолимо бегут вперед. Сейчас у меня прочное положение: свое ток-шоу и поддержка многих знаменитостей. Пришло время задуматься о ребенке.

Кэт поперхнулась, пролив немного чая.

– От Марко?

– Конечно, от Марко! – слегка зажмурилась Грейс, сурово глянув на парня, налаживающего свет. – В чем проблема? Я знаю, что вы близки…

– О нет. В смысле, да… Я хочу сказать… – Кэт попыталась сделать глубокий вдох. – Мы близки и обо многом разговариваем. Но у нас есть железное правило: мы не лезем в любовную жизнь друг друга.

– Правда? – Грейс была явно заинтригована. – Никаких комментариев по поводу Джеймса или Эцио, даже вскользь?

– Нет.

– И ты никогда ничего не говорила обо мне?

Кэт внимательно посмотрела на нее:

– Нет. Это не мое дело. Если хотите заводить детей, меня это не касается. – Кэт улыбнулась натянутой улыбкой, которую обычно использовала в подобных случаях. Улыбкой, предназначенной для видеокамер, которые сразу появлялись, когда она выходила за дверь, преследовали ее на пути к работе, во время походов по магазинам и в спортзал, прерывали ее встречи с семьей и друзьями.

– Уверена? – спросила Грейс. – Мне всегда казалось, что между вами существует тайное сексуальное притяжение, но вы…

– Между мной и Марко? Ни за что! – возразила Кэт слегка наигранно. – Конечно, он красавец-мужчина и мой лучший друг, но он… – Она попыталась подобрать нужное слово: – Он слишком свободолюбивый.

– Я бы лучше и не сказала, – добавила Грейс с улыбкой. – И самый обольстительный мужчина в мире. Это и к лучшему. Он не будет лезть в мою жизнь и проверять, как я воспитываю нашего ребенка.

Что она могла на это ответить? Грейс права во всем. Марко любил жизнь и проживал ее на молниеносной скорости. В его жизни не было места постоянной партнерше, а уж тем более – ребенку.

Кэт наблюдала за суетой вокруг Грейс, пока налаживали камеры. Как бы ни расстраивало это Кэт, все сумасшедшие сценарии, которые проносились в ее голове за последние дни, заканчивались одинаково. Он не захочет иметь ребенка. В этом она была почти уверена.

Кэт надела наушники и села за камеру, подъехавшую к ней. Грейс уже улыбалась в первую камеру, начиная прописанный диалог.

Грейс могла быть колкой и надоедливой, но за ее фасадом шикарной длинноногой блондинки скрывалось золотое сердце. Кэт отыскивала душещипательные истории, а Грейс рассказывала их, собирая на благотворительные цели немалые суммы. Грейс была лицом шоу. Бывшая звезда мыльных опер, бросившая путь алкоголя и наркотиков, чтобы стать самой известной телеведущей утреннего ток-шоу в Квинсленде. А Кэт нравилось работать с обратной стороны камеры. Ей подходило подобное разнообразие, к тому же все еще приходилось просматривать огромное количество интервью каждый день.

Конечно, она наслаждалась своей жизнью. Работа наполняла каждое мгновение ее пути, не оставляя времени для свиданий. О чем она и сказала Коннору во время очередного «прощального» ужина Марко два месяца назад в баре Брисбена. Она не собирается больше заводить отношений.

– Слишком много работы. Слишком трудно совмещать с личным, а потом выкарабкиваться, когда все заканчивается, – сказала она, опуская свой напиток и глядя на друзей через стол.

Марко и Люк рассмеялись, а Коннор странно посмотрел на нее своим убийственно серьезным взглядом, что заставило ее заказать еще одну водку с апельсиновым соком.

Кэт сглотнула раздражающий комок в горле. Все с ней в порядке. Когда она была подростком, ее никогда не сводили с ума парни, мечты о свадьбе и о детях, чем она сильно отличалась от остальных девушек в элитной частной школе «Саусбэнк» в Брисбене. Прибавьте к этому любовь к спорту, ударным инструментам и нелюбовь к коротким юбкам, макияжу и сплетням – и вы поймете, почему она предпочитала мужскую компанию. А потом случился знаменитый «инцидент» – как назвал его ее папа, – когда она поставила подножку Марко Корелли, сыну небезызвестного криминального авторитета Джино Корелли. Когда поутихли слухи и она получила причитающееся наказание, Кэт вдруг поняла, что стала легендой среди своих одноклассников. Коннор Блэр, известный тихоня, позволил ей садиться с собой за ланчем. Люк – всегда очень сердитый – нашел с ней общую тему: клубные ансамбли. А Марко… Ну, он извинился, и они стали друзьями навсегда.