Сладкая горечь обмана

— Да неужто это малышка Эмма Рэдфилд!

Эмма подняла глаза. Перед ней предстало божественное видение ростом метр восемьдесят в поношенной кожаной куртке и джинсах.

— Хэрри!

— Входи же, красотка, входи!

Ей не нужно было повторять дважды. Швырнув папку на ближайший стул, она бросилась в распростертые объятия Хэрри, ухватилась за старую коричневую куртку и прижалась щекой к мягкому воротнику, вдыхая до боли знакомый запах свежести, солнца и чего-то еще, присущего одному лишь Хэрри.

— Ты приехал раньше! — воскликнула она, сияя от радости.

Положив руки ей на плечи, Хэрри сказал:

— Ты изменилась.

Он вертел Эмму так и сяк, приложил к уху ее руку, чтобы прослушать пульс, и слегка встряхнул, словно пытаясь определить произошедшую в ней перемену.

Волосы, которые падали мне на спину, исчезли. Теперь у меня короткая стрижка. На смену джинсам и футболке пришел черный костюм, который сидит на мне как влитой. Малышки Эммы Рэдфилд больше нет.

— Нет, — признался Хэрри, — должно быть, мне померещилось.

Эмма увидела, что он слегка нахмурил брови. Как бы Хэрри ни воспринял перемену, он заметил ее.

— Ну, как поживаешь? — спросила она с улыбкой. — Я не была уверена, что ты приедешь в этом году, ведь теперь ты большая шишка.

— А-а, ерунда! — откликнулся Хэрри. — Ты меня знаешь. Я любезный, снисходительный, благодушный. Всегда готов пожертвовать своим драгоценным временем.

— Но не смог пожертвовать им ради моего дня рождения.

Хэрри поморщился. Черт!

— Я пытался, крошка. Поверь. Но… обстоятельства помешали мне. Однако теперь я здесь, потому что предпочел провести все свободное время с тобой.

— Вместо того, чтобы…

— …нежиться на пляже в Акапулько и знакомиться с тамошними девушками.

— О-о! Ну и тяжелая у тебя жизнь!

— Да уж, — улыбнулся Хэрри, но Эмма знала, что это правда. Ему еще нет тридцати, однако он создал «Хэролдз хаус» — современное чудо, шедевр, — набрав сильную, энергичную команду единомышленников. — Если бы ты знала, как сильно я скучал по тебе, малышка! — сказал Хэрри, глядя ей в глаза.

— Я тоже, Хэрри. — У Эммы перехватило дыхание.

Хэрри с глухим ворчанием схватил ее в медвежьи объятия и оторвал от пола, как будто она была куклой, а не специалистом по цифровой анимации ростом метр шестьдесят два, и не любила, как многие девушки, ежедневно съедать булочку с шоколадной глазурью.

Эмма с удовольствием закружилась в воздухе, но, зацепив ногой кресло, с грохотом опрокинула его.

Дверь открылась.

— Что, интересно, здесь происходит? — осведомилась Кили, лукаво поглядывая на них.

Эмма едва не рассмеялась. Кили находилась на седьмом месяце беременности, которая явилась для нее настоящим чудом. У нее была привычка засовывать ручку за ухо, и сейчас в ее прическе красовалось несколько ручек, придававших ей сходство с ходячим магазином канцелярских принадлежностей. Она стояла, положив руки на слегка округлившийся живот.

Высвободившись из рук Хэрри, Эмма поправила черный брючный костюм. Хэрри спрятался за нее, насколько это было возможно для парня в два раза крупнее Эммы.

— Уф-ф… Хэрри, это Кили Роудз. Кили, это Хэрри Бьюкенен.

— Приятно познакомиться, Хэрри.

Эмма подошла к подруге, терзаемой любопытством, и подтолкнула ее к двери.

— Ты же обещала сказать нам, как только он приедет, — прошипела Кили сквозь зубы, тыча пальцем в мобильный телефон. — Могла бы послать сообщение, а не ломать мебель в порыве страсти!

Эмма бросила быстрый взгляд на Хэрри, который, к счастью, не прислушивался к их разговору, так как поднимал кресло.

— Теперь я понимаю, почему ты сохнешь по нему все эти годы. Он просто умопомрачительный, Эм!

— Ты помолвлена, не забыла?

— Ну да, помолвлена, но не слепа!

— Немедленно убирайся, — сдавленным голосом потребовала Эмма.

Справившись с креслом, Хэрри пошел за ними к двери и, стоя позади Эммы, протянул Кили руку.

— Очень приятно наконец-то познакомиться с вами, Кили.

Эмма подавила стон, когда Кили охватила взглядом слишком длинные волосы Хэрри, поношенную кожаную куртку, джинсы, протертые на коленях едва ли не до дыр, и туфли, давно пережившие лучшие дни. Однако все это не скрывало того факта, что перед ними был превосходный образчик австралийской мужской породы.

— Уверяю вас, Хэрри, — промурлыкала Кили, — что я получила еще большее удовольствие.

Привыкший к пристальному вниманию со стороны прекрасного пола, Хэрри лишь одарил ее убийственной улыбкой сердцееда, от которой на расстоянии пятидесяти шагов женские колени подгибались сами собой. Затем он снова скрылся за Эммой, небрежно положив руку ей на бедро. Она едва не отпрянула от его легкого прикосновения, несмотря на то что давно научилась сдерживать свои инстинкты, когда Хэрри проявлял совершенно невинную ласку.

Он уперся подбородком в плечо Эммы, щекоча ей ухо теплым дыханием.

— Итак, вы соучастницы преступления? Обмениваетесь секретами и губными помадами? Вместе покупаете сексуальное нижнее белье…

Острый локоток Эммы вонзился ему в ребра, вызвав болезненное «Ох!».

— Лучше не обращай на него внимания, Кили.

— Это называется «шарм», — пробормотал Хэрри ей на ухо.

— Это называется «патология». Кили, я знаю, что еще нет пяти, но ты сможешь прикрыть меня, если я уйду немного раньше?

Кили ухмыльнулась и подмигнула.

— Я скажу Бешеному Ротвейлеру, что ты ушла за новой кисточкой. Ступай, отведи своего мужчину домой.

— Ты слышала, что сказала эта леди, Эм? — поддержал ее Хэрри. — Давай смоемся отсюда.

— Пока! — сказала Кили, и Эмма заметила, как Хэрри подмигнул ей, когда она выходила.

— Она помолвлена, волокита несчастный!

— Значит, не замужем, — смеясь глазами, возразил Хэрри.

— Однако она явно беременна. — Эмма ущипнула его за руку. Она оглядела свое рабочее место. Ручки на месте. Бумаги аккуратно сложены. Ответы на сообщения посланы. Ей нужно скопировать файл Блонди для презентации, но это может подождать.

— Эм, я могу прийти позже, если тебе нужно закончить свои дела, — предложил Хэрри.

Она покачала головой. Неужели один-единственный раз нельзя отложить все дела? Увидев Хэрри, она забыла обо всем остальном. Почти. В глубине души ее беспокоила новость, которую она случайно узнала. Раздумывая, не послать ли предупреждение Талии и Кили, Эмма положила палец на колесико мыши.

Но зачем беспокоить подруг, пока она не получит полную информацию и не сможет исправить положение?

— Земля вызывает Эмму!

Она моргнула и потрясла головой.

— Прости, Хэрри. Иду. — Она заправила за ухо прядь волос и, подняв глаза, увидела, что Хэрри стоит в дверях и наблюдает за ней со странной улыбкой. Он показался ей таким красивым, что она с трудом подавила вздох.

Эмма выключила компьютер, взяла сумку, положила в нее розовую папку и устремилась к Хэрри, как почтовый голубь, возвращающийся к своему хозяину. Он обхватил ее рукой за шею и едва не задушил, пока тащил из офиса к лифту.

— Быстрее! — сказал Хэрри. — Все эти стены действуют мне на нервы.

— Ты провел здесь не больше десяти минут.

Он ослабил хватку, чтобы заглянуть Эмме в лицо.

— Ммм. Слишком долго.

Они быстро пошли к лифту. По раздававшимся им вслед вздохам она поняла, что он одаривает окружающих улыбками. Любезными? Снисходительными? Благодушными?

Подойдя к лифту, она нажала кнопку. К ее удивлению, двойные двери немедленно открылись. Увидев в кабине Талию, которая поспешно приглаживала волосы, Эмма поняла, что ее вторая лучшая подруга получила срочный вызов от Кили.

— Какой сюрприз!

Талия покраснела.

— Видишь ли, мне понадобился большой степлер Кили, — объяснила она, взмахивая перед носом Эммы упомянутым инструментом, — а потом она потребовала возвратить его. Немедленно.

Она бросала любопытные взгляды на мужчину, стоявшего позади подруги. Наказать ее, что ли, подумала Эмма, и не знакомить с Хэрри? Тогда это вызовет уйму ненужных вопросов.