По сценарию любви

Абсолютно одни.

Раньше, следя за тем, чтобы все было «как полагается», они иногда навещали друг друга, но тогда рядом с ней всегда должна была присутствовать дуэнья, как того требовал этикет. Что же до самой королевы, то ее общение с Ханной ограничивалось лишь короткими встречами, но кое-какие слухи девушке были известны. Ей говорили, что королева была очень требовательной, холодной и бессердечной женщиной.

Что ж, это был ее путь, ее выбор.

Однако теперь королевы больше нет, и сейчас никто не мог удержать их от… чего угодно.

Внезапно Ханна как-то очень ярко ощутила его присутствие: этот свежий, чистый аромат геля после бритья, эту силу изучающего взгляда. Он просто был… рядом.

И так близко.

Еще чуть-чуть, и она сможет дотронуться до него… От этой мысли девушка снова почувствовала слабость в коленях.

— Если ты так и будешь продолжать кусать свою нижнюю губу, то для меня ничего не останется, — усмехнулся Филипп, и глаза его весело заискрились.

Вот это да…

За все годы, посвященные подготовке к замужеству, Ханне пришлось выучить величайшее множество вещей, но никто не обучал ее этому.Естественно, ей в голову прочно вбили мысль, что она должна произвести хотя бы одного наследника, а лучше бы и побольше, но все советы всегда останавливались перед дверью спальной комнаты.

Так что считать себя в этом деле даже новичком было бы по меньшей мере сильным преувеличением.

Ее школьные и университетские подруги часто задавались вопросом, в своем ли она уме, но Ханна приняла решение сохранить себя для мужа еще задолго до того, как об их с Филиппом помолвке было объявлено официально.

Они с ним никогда не целовались, разве что лишь держались за руки. Не то чтобы ей не хотелось — просто это было бы не так, как полагается. А теперь, в этой пустой комнате, не было никого, кто мог бы им помешать.

Происходящее с ними одновременно и взволновало Ханну, и заставило испугаться. Правда заключалась в том, что она едва знала Филиппа, и никогда еще осознание этого не проявлялось так сильно, как в эту минуту.

Филипп чуть-чуть наклонился вперед, и сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди.

— Я заставляю тебя нервничать, Ханна? — усмехнулся он.

Девушка глубоко вздохнула, едва переборов желание снова закусить губу.

— Ты король. Это слегка настораживает…

— Я просто мужчина.

Ну да. Совсем как «Биттлз» — просто рок-н-ролл группа, а «Мона Лиза» — просто картина.

— Я очень долго ждала этого дня, — проговорила Ханна, надеясь, что будущий муж не заметит, как дрожит ее голос.

— Что ж, тогда я сделаю все возможное, чтобы не разочаровать тебя.

Филипп внимательно поглядел на ее лицо, и девушка спросила себя, что же он хочет там найти. Что он видит, когда вот так пристально смотрит на нее? Сознает ли он в глубине души, как это знает она, что они прекрасно подходят друг другу? Так же ли волнуется он об их будущем?

Хоть родители и заставили ее подождать до восемнадцати, прежде чем принять решение выйти замуж за Филиппа, с того самого дня, когда они в первый раз встретились, девушка поняла, что рано или поздно непременно станет его женой.

А знал ли все это он?

— Ты красивая. — Подняв руку, Филипп легонько пробежался пальцами по ее подбородку, и девушка почувствовала будоражащее тепло на своей коже. — А тебя не удивляет, что мы поженимся через две недели, а я еще ни разу тебя не целовал?

— Это было бы затруднительно в присутствии дуэньи, следящей за каждым нашим шагом и…

Он слегка наклонился вперед, и ее сердце забилось как сумасшедшее.

— Но теперь ее здесь нет.

— Что ж, — сказала она со странной уверенностью в голосе, — кажется, сегодня твой шанс.

Его губ коснулась хищная улыбка. Мягко, но в то же время властно взяв ее за подбородок, он посмотрел ей прямо в глаза, и по коже у нее пробежали мурашки.

— Думаю, ты права.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Может, это было и не как полагается, но, стоило ему только податься вперед, Ханна почувствовала, что ее тело бессознательно тянется навстречу. Она воображала, как поцелует его, еще с тех пор, когда ей исполнилось шестнадцать, так что излишняя, возможно, пылкость была ей простительна.

Девушка закрыла глаза, чувствуя его дыхание, потом их губы соприкоснулись…

Двери со стуком распахнулись, и Ханна, крайне обескураженная, тут же вскочила на ноги.

С досадой вздохнув, Филипп откинулся назад. Именно в этот момент его сестре заблагорассудилось войти и все испортить!

Софи же только улыбнулась.

Король поднялся, чтобы встать рядом со своей невестой. Ханна была вся красная от смущения или, может, от возбуждения. Или же от того и другого.

— Ханна, ты помнишь мою сестру, принцессу Софию?

— Конечно, — проговорила девушка, склонившись в безупречном реверансе. — Так приятно видеть вас снова, ваше высочество.

— Уверена, мой брат еще расскажет тебе, что я не очень-то жалую титулы, — принцесса крепко, совершенно не по-королевски пожала Ханне руку. — С этого момента зови меня просто старой доброй Софи, идет?

Ханна кивнула, снова прикусив нижнюю губу. Привычка, которую Филипп находил совершенно очаровательной. Если бы не его сестра и ее несвоевременное появление, он мог бы уже сам ощутить вкус этой нежной, мягкой плоти.

— Я хотела предупредить вас, что почетные гости и прочие перешли в фойе, — обрадовала их Софи, добавив с усмешкой: — Если вы готовы, конечно же.

Филипп повернулся к своей будущей супруге:

— Ханна?

— Могу ли я сначала воспользоваться дамской комнатой? Боюсь, что вся моя помада уже стерлась.

— Разумеется, — он указал вперед. — Прямо за этой дверью.

— Я постараюсь поторопиться.

— Будь там столько времени, сколько тебе понадобится.

Филипп смотрел, как она, несмотря на все свои треволнения, плавно, с непередаваемой грацией и величием покидает комнату. Трудно было поверить, что со времени их последней встречи прошло уже два года. Виноват же в этом был только он сам. После смерти своего отца Филипп всегда был слишком занят, чтобы уделить будущему браку хоть сколько-нибудь внимания. Да никакого брака и не планировалось, по крайней мере, на ближайший год.

Впрочем, Филиппа эта идея не привлекала ни тогда, ни сейчас.

Если бы дело касалось только его одного, то он бы просто никогда не женился. Мысль о том, чтобы быть привязанным к одной женщине на всю жизнь, была ему слишком уж неприятна. Но у него был долг перед своей страной — одна из тех вещей, к которым он себе легко относиться не позволял.

И, в отличие от своего отца, от которого Филипп унаследовал неугомонный характер, он собирался хранить своей жене верность.

— А ты, братец, не тратишь время даром, — говорила тем временем София. — Хотя в будущем, возможно, еще захочешь закрыть перед ней дверь.

Он бросил ей предупреждающий взгляд.

— Хорошо, что из дамской комнаты существует только один выход, — продолжила его сестра. — Иначе, боюсь, твоей суженой вполне могло бы захотеться сбежать оттуда.

Филипп даже не собирался перед ней оправдываться.

— Естественно, ты бы сделала что-нибудь получше… — произнес он.

Софи лишь усмехнулась. Кажется, ничего на свете она не любила больше, чем действовать ему на нервы. С тех самых пор, как только Софи научилась произносить первые слова, она превратилась в дерзкую, своевольную младшую сестру. И таковой оставалась до сих пор.

— Твоя невеста очень привлекательна, — добавила она.

— Да, весьма, — согласился Филипп. Он не кривил душой, говоря это.

Несмотря на то что вначале мысль о сговоренном браке показалась архаичной даже ему, по настоянию матери, которая отказывалась верить в существование слова «нет» — до тех пор, по крайней мере, пока не произносила его сама, — он полетел в Штаты, чтобы встретиться с молодой девушкой.

Филипп сразу же понял, что уже в шестнадцать Ханна была обладательницей огромного потенциала. Невзирая на разницу в восемь лет, он нашел ее очень соблазнительной. Она понравилась ему, и он не мог не заметить, что чувство это было взаимным. Больше того, Филипп надеялся, что, получив его согласие на брак, родители оставят его в покое. Таким образом, по его собственному желанию они начали встречаться.