Найти себя

— Дикки... — страстно выдохнула она.

Мейсон провел языком по пересохшим губам и решительно шагнул к ней. Приблизившись к креслу, он стянул джинсы до середины бедер и опустился на колени. Тина внимательно следила за ним и, когда он медленно вошел в нее, издала странный звук, похожий на довольное кошачье урчание.

— Да, да, Дикки, да... — тихонько постанывала она в такт мерным движениям Мейсона, который в эту минуту позабыл обо всем на свете, в упоении предавшись сладостному ритму единения.

Его руки сновали по изящным ногам Тины, перемещаясь снизу вверх и обратно. Затем он сжал ее бедра чуть выше подколенных ямочек и властно раздвинул еще шире, продолжая самозабвенно действовать нижней частью тела, как будто ему хотелось проникнуть как можно глубже.

Тина снова протянула руку к чувствительному выступу между своих бедер. Слегка помассировав, она сдвинула его вперед, желая во всей полноте ощутить скольжение движущегося члена. В ее стонах зазвучали новые интонации, и Дик, продолжавший удерживать ее ноги, почувствовал, как усиливается сотрясающая Тину дрожь.

Так продолжалось еще некоторое время, в течение которого в кабинете звучало лишь прерывистое дыхание Мейсона и тонкие стоны Тины. Потом она коротко вскрикнула, как будто в ней оборвалась невидимая струна, а спустя несколько секунд хрипло и протяжно застонал Дик.

Когда все кончилось, Тина обессиленно опустила ноги. Дик еще некоторое время продолжал стоять на коленях, упираясь руками в кресло и тяжело дыша. Затем он поднялся, натянул джинсы... и внезапно замер, настороженно прислушиваясь. В это мгновение Тина тоже услыхала, как из приемной донесся тихий звук удаляющихся шагов.

Рывком застегнув молнию, Мейсон бросился к двери, которую Тина оставила неплотно прикрытой, но в приемной уже никого не было. Выругавшись вполголоса, Дик выглянул в коридор, но и там было пусто. До его слуха долетел лишь шум удаляющегося лифта. Впопыхах Мейсон так и не смог сообразить, поднимается он или опускается. Ясно было одно: кто-то видел их с Тиной. Но кто?..

1

Сегодня был торжественный день, вскоре должна была начаться свадебная церемония дочери, а Полли никак не могла остановить слезы.

— Я выйду на минутку, дорогая. Мне нужно подправить макияж, — сказала она Кэтти, прежде чем покинуть церковь и уединиться под раскидистой акацией на скамейке, комкая в руке мокрый носовой платочек.

— Мама, обещай, что ты не будешь плакать, — попросила ее дочь вчера вечером.

Они засиделись допоздна, попивая кофе с коньяком. Обе были слишком взволнованны, чтобы отправиться спать. К тому же Полли хотелось продлить те немногие часы, когда Кэтти еще оставалась ее маленькой девочкой, прежде чем стать женой Роберта.

— Обещаю, — кивнула Полли и тут же залилась слезами.

— Ну мама! — Кэтти взглянула на нее с упреком, как бывало не раз, когда она поздно возвращалась вечером домой и мать устраивала ей взбучку.

В этом-то и была вся беда: для Полли дочь все еще оставалась несмышленой школьницей. В восемнадцать лет рано выходить замуж! Но когда Полли попыталась сказать об этом дочери, в один прекрасный день вернувшейся домой с сияющим видом и обручальным кольцом на пальце, та и слушать ничего не пожелала.

— А сколько лет было тебе, когда ты вышла замуж за папу? — не без ехидства поинтересовалась она, положив тем самым конец едва начавшейся дискуссии. — Тоже восемнадцать!

Полли могла бы возразить, что их с Диком брак закончился крахом, но ее удержало сознание того, что дочь не имела к разводу ни малейшего отношения и ее вины в том не было.

— И все же Кэтти слишком молода, чтобы стать женой... Слишком молода... — шептала сейчас Полли, промокая слезы платочком.

— Полли! Вот ты где!

Вздрогнув от неожиданности, Полли подняла голову и увидела рядом со скамейкой Линду Фаррелл, свою лучшую подругу.

— Ты снова плачешь?

— Нет... — едва слышно произнесла Полли, давясь рыданиями.

— Ну что ты, перестань, — с нежностью в голосе произнесла подруга. — Идем в церковь.

— Нет.

— Полли, это просто смешно. Ты же не можешь сидеть здесь вечно.

— Могу.

— Брось, не упрямься. Это становится неприличным: тебя ждут сто человек!

— Семьдесят, — всхлипнула Полли. — И пусть ждут!

— Святой отец начинает проявлять нетерпение...

— Напрасно. Терпение — одна из высших добродетелей, — заметила Полли, громко сморкаясь в платок.

— Кроме того, твоя обожаемая тетушка, по-моему, близка к тому, чтобы начать роман со свидетелем со стороны жениха, — усмехнулась Линда.

Полли на мгновение застыла.

— Ты шутишь?

— И не думаю! Она вовсю кокетничает с парнем. Причем на лице у нее такое выражение... — Линда многозначительно прищелкнула языком. — Идем, ты еще успеешь полюбоваться. Кстати, свидетель действительно хорош собой. У него такие красивые глаза... Ты обратила внимание?

— Лин! Что ты в самом деле! — Полли сердито швырнула платочек в сумочку. — Тетю Марту я еще могу простить: она выжила из ума на старости лет, но ты-то?!

— А что? Мне всего тридцать пять лет, и я еще не чувствую себя старухой. Может, ты уже успела забыть, для чего нужны мужчины, а я еще только-только начинаю входить во вкус, — усмехнулась подруга и вздернула подбородок.

— Тебе тридцать восемь! — безжалостно напомнила Полли. — Уж мне-то можешь не морочить голову насчет своего возраста, ведь мы учились в одном классе, если помнишь! А мужчины?.. Я их прекрасно изучила. Они годятся только для того, чтобы делать детей — тут надо отдать им должное, — но больше они ни на что не нужны. А Кэтти сама еще ребенок. Ей рано выходить замуж! — сказала она и решительно защелкнула замочек сумочки.

— Постой, я еще не все сказала, — прокашлялась Линда, искоса бросив взгляд на подругу. — Он здесь.

— Кто?

— Твой бывший.

Полли похолодела.

— Дик?

Линда молча кивнула, поджав губы.

— Нет! Не может быть.

— Да! Он прибыл несколько минут назад.

— Ты не ошиблась? — с надеждой спросила Полли.

— Нет, — сокрушенно вздохнула Линда. — Он по-прежнему красив: светлые волосы, серые глаза, мускулы выпирают из-под пиджака... — Она вдруг осеклась, заметив внимательный взгляд Полли. — Гм... этого трудно не заметить.

— Да-да, я понимаю! — поддела ее Полли.

— Так что это без сомнения Дик. Не знаю, чему ты так удивлена. — Линда пожала плечами. — Он, кажется, предупреждал тебя, что непременно приедет на свадьбу дочери.

Полли поморщилась.

— Дик всегда был горазд на обещания. Вот выполнять их ему куда сложнее! И вообще... Это его вина, что Кэтти так рано выходит замуж!

— Полли!..

— И не пытайся оправдать его. Он мог сказать Кэтти, что она совершает ошибку? Мог. Однако не сделал этого. Ему не пришло в голову ничего лучше, как дать ей благословение на брак. Надо же было додуматься до подобной глупости! Я пытаюсь убедить Кэтти подождать с замужеством, закончить вначале образование, а Дик целует ее и советует поступить так, как ей хочется. Что ты на это скажешь, Лин? Обычная история! Дик всегда действовал наперекор мне.

— Полл, успокойся.

— Я была бы счастлива, если бы Дик проигнорировал сегодняшнее событие.

— Не думаю, что Кэтти была бы солидарна с тобой, — тихо заметила Линда. — В отличие от тебя, она в Дике не сомневалась и все время твердила, что он непременно прибудет на церемонию венчания.

— Это лишний раз доказывает, что Кэтти еще совсем не разбирается в жизни, — проворчала Полли. — Ладно, что толку говорить об этом... А моя сестра уже приехала?

— Нет, Нэнси я среди гостей не заметила.

— Надеюсь, с ней ничего не случилось. Она всегда отличалась пунктуальностью.

— Так или иначе, пора начинать. Сегодня в церкви венчается еще одна пара. Нехорошо получится, если мы их задержим, — настойчиво произнесла Линда.

Полли вздохнула и разгладила на коленях светло-зеленое шелковое платье.