Спасай и женись

— Он отстал, придурок несчастный! Ты видел? Он же шел первым, а потом взял — и пришел последним!

— Ты чего, денег на него поставила?

— Нет!!! Но я за него болела.

— О, да! Так болела, что даже Эдик смылся.

— Ну и хрен с ним! Нет, ну надо так было засбоить…

— Волынская, прекрати.

Лиза тяжело задышала, сдувая с носа растрепавшуюся прядь. Волкову ужасно хотелось ее поцеловать, но он немножко опасался, что она в таком состоянии может ему что-нибудь откусить.

Здравомыслие потихоньку возвращалось, и Лиза обвела мир вокруг еще разъяренным, но уже осмысленным взглядом. Увидев часы, она окончательно пришла в себя.

— Волков! У меня голова болит.

— Это совершенно естественно. Могу тебя успокоить, она болит еще у десятка человек в радиусе пяти метров. Ты орала так, что я гонга не слышал.

— Поехали отсюда.

— А Эдик?

— А что мне Эдик? Он прекрасный человек, он все поймет, шляпу я Ляльке отдала — делать здесь больше нечего. Поехали?

Перед самыми воротами Лиза вспомнила, что должна оторваться от Волкова на десять метров. Она резко остановилась и заявила:

— Я в ложе сумочку забыла!

— У тебя сумочки не было.

— Не говори ерунду! Как это я могла пойти на ипподром без сумочки? Конечно, была.

— Лиз, не было сумочки.

— Волков, почему ты все время строишь из меня дуру? У меня была сумочка, в ней были деньги. Теперь вот я хочу пить — а денег нет. Купи мне… Фанту!

Волков огляделся. У самого выхода стоял ларек, двое меланхоличных грузчиков как раз разгружали «газель» с упаковками бутылок… Окошечко было закрыто, но Волков всегда говорил, что главное — это личное обаяние.

Он подошел к открытой двери ларька, дождался, пока грузчики отойдут за очередной партией бутылок, и сунул голову внутрь.

— Браток, не продашь одну баночку, девушка пить очень хочет…

Сладковатая и холодная струя воздуха ударила в самый мозг Жоре Волкову. «Только не вдыхай!» — подумал он — и тут же вдохнул. Затухающее сознание еще отметило картинку: двое грузчиков сноровисто запихивают в «газель» Лизу. Внутри ее явно кто-то перехватывает, и тогда грузчики поворачиваются к нему…

Потом наступила тьма.

10

— Странник — Дервишу. Готовность ноль.

— Принял, Странник. Следуйте по маршруту «Альфа». Встреча в условленном месте.

— Понял вас. До встречи. Да, а этого…

— Ну не оставлять же его у ворот…

— Понял, до связи.

— Первый, я семнадцатый. Есть движение.

— Все, ведите. Я следую по параллельному. Дистанция тридцать, перехват каждые две минуты.

— Понял вас, первый. Вторая группа остается на зачистку.

— Пусть дождутся, пока они себя проявят. И полная тишина в эфире!

— До связи, первый.

— До связи, семнадцатый.

В одиннадцать десять начался ливень, закончившийся через три минуты, но успевший превратить дорожки в жидкое месиво. По ипподрому объявили перерыв на два часа, и Ляля Бескозыркина немедленно затеребила Петечку.

— Поехали съездим домой. Васеньку покормим.

— Лялечка, как скажешь. Только там ведь няня…

— Никакая няня, Петечка, не заменит родную мать! Поехали! Сейчас, только позлю Алку и Галку… в смысле попрощаюсь. Я буквально на пять минут. Иди, заводи машину.

Лесик Оршанский перекрыл все известные, неизвестные и потенциальные рекорды корсетной езды без правил по городу Москве. Восьмой пост ГИБДД, который Лесик миновал на скорости сто восемьдесят километров в час, принял соломоново решение: скорее всего, тормозов нет либо у черного «мерса», чей номер все равно никто не разглядел, либо у его водителя. В первом случае его остановит ближайшая бетонная стена, во втором — с бандитами такого уровня лучше не связываться.

Именно благодаря этому Лесик Оршанский, в миру Леонид Пеночкин, достиг Московского ипподрома за двадцать минут, а именно в одиннадцать тридцать две.

Сознание Лесика было практически отключено, работали исключительно актерские инстинкты. По дороге он ухитрился включить мобильный и выслушать абсолютно нецензурную тираду диспетчера фирмы «Перст Судьбы», после чего в кристально чистом мозгу запечатлелось только одно: субтильную блондинку в красной шляпе хватаем, от ее здоровенного спутника убегаем.

Черный «мерс» с визгом пронесся по Беговой аллее и взметнул тучу песка перед воротами.

Ляля Бескозыркина издала визг, на который немедленно прибежал верный Петечка. Он как раз собирался сообщить любимой, что их машина почему-то не заводится, но с удивлением заметил, что Ляля страстно обнимает какого-то субтильного молодого человека в полосатом костюме.

Правда, на любовные объятия это не слишком походило — молодой человек обхватил Лялю пониже талии, для чего ему пришлось согнуться, и производил такие телодвижения, словно Ляля была баобабом, а молодому человеку предстояло ее выкорчевать, не повредив корней. При этом молодой человек кряхтел и стонал нечто вроде: «Да что ж такое-то, а… Блондинку хватать… тут домкрат нужен… в красной шляпе… стоять… это похищение…». Ляля при этом страшно ругалась и била молодого человека по голове сумочкой

Петечка решил вмешаться и осторожно поинтересовался:

— Любимая, а это кто?

— Откуда я знаю! Скажи ему, чтоб он меня отпустил!

— Молодой человек! Немедленно отпустите мою жену! Я приму меры…

Молодой человек вскинул на Петечку абсолютно безумные глаза, после чего на лице его выразилось сначала удивление, а потом облегчение, он выпустил Лялю и кинулся бежать. Пробежал он немного, всего метров десять, после чего началась уж форменная вакханалия: из абсолютно пустых машин, припаркованных там и сям на Беговой аллее, повыскакивала целая толпа здоровенных мужиков в черном; часть из них завалила истошно верещавшего молодого человека на землю, а часть кинулась к Ляле и Петечке. Ляля не испугалась и вскинула свою верную сумочку, заслоняя мужа от черных мужиков, но тут бежавший впереди рявкнул:

— Где Волынская?!

Ляля изумилась и рявкнула в ответ:

— А я почем знаю?!

Тут у другого черного мужика что-то затрещало в нагрудном костюме, он притормозил, послушал и заорал:

— Пацаны, отваливаем в темпе! Маяк заработал, первый их уже ведет на место!

После этого загадочного вопля «пацаны» мгновенно втянулись обратно в машины — и Беговая аллея опустела как по мановению волшебной палочки.

Ляля перевела дух и посмотрела на Петечку. Петечка посмотрел на Лялю. Субтильный молодой человек на песке издал слабый стон. Ляля и Петя переглянулись и подошли поближе. Ляля осторожно потыкала лежавшего носком туфли и поинтересовалась:

— Молодой человек, вам помочь?

Лесик Оршанский не понимал ни-че-го. В сознании вспыхивали яркие кусочки картинки, но в общую и законченную картину складываться не желали.

Начать с того, что субтильной ЭТУ блондинку в красной шляпе назвать мог только борец сумо. Нет, она вовсе не была огромной, но уж субтильной… Во-вторых, ее спутник как раз наоборот совершенно не производил впечатления «здоровенного». В общем, если бы у Лесика был выбор, он бы предпочел хватать и тащить именно спутника блондинки, а убегать от нее самой.

Ну а появление толпы мужиков в черном и вовсе расценивалось Лесиком как запоздалый ночной кошмар, в особенности учитывая их столь же стремительное и бесследное исчезновение. Короче говоря, Лесик чувствовал себя абсолютно вымотанным и потому беспрекословно согласился принять помощь своих потенциальных жертв, сел в их машину и отбыл в неизвестном направлении.

Старший менеджер фирмы «Перст Судьбы» был настолько перепуган случившейся — впервые с момента основания фирмы — накладкой, что лично прибыл на место боевых действий. Естественно, ни малейших следов означенных действий он не обнаружил, после чего впал в уныние и вернулся на рабочее место в отвратительном настроении. Жертвой этого настроения немедленно пала секретарша — у нее окончательно отобрали книжку Сандры Мэй и пригрозили увольнением.