Золотая любовь

— Да, я именно так и выгляжу. Я даже рада, что впереди целых два выходных. На меня вчера все смотрели как на сумасшедшую, а я просто ходила и улыбалась.

— Вот это было зрелище! — вставила Кристин.

— Да, теперь у меня есть два дня, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя.

— А как же этот твой возлюбленный? — поинтересовалась подруга.

— Крис вчера мне не звонил, но ведь мы только утром расстались. Что толку звонить? — совершенно спокойно сказала Мейбл, хотя ей очень хотелось, чтобы Крис позвонил — хотя бы пожелать ей спокойной ночи.

— Так, значит, вы… — медленно сказала Кристин. И тут же весело воскликнула: — Я же говорила тебе, что нужно поменять простыни!

— Мне кажется, что мое белье достаточно чистое, чтобы можно было на нем заниматься любовью! — ответила Мейбл чуть обиженным голосом.

— Не сомневаюсь. Но на шелковых простынях делать это гораздо интереснее!

— Это уже когда начинаешь во время любви замечать что-то другое. Мы же просто наслаждались друг другом.

— Что-то мне подсказывает, вы даже не дошли до кровати, — протянула Кристин.

Мейбл предпочла пропустить это проницательное замечание мимо ушей. Да, она была рада рассказать подруге, почти сестре, о событиях этого памятного вечера, возможно, самого важного вечера в ее жизни. Мейбл так хотелось поделиться с кем-то тем, что они с Крисом стали близки, но вот вдаваться в подробности не собиралась. Есть вещи, которые должны знать только двое.

— И когда вы теперь собираетесь встречаться? — поинтересовалась Кристин.

— Не знаю. Думаю, Крис позвонит мне сегодня, и мы что-нибудь придумаем.

Кристин выразительно хмыкнула.

— Даже если мы решим не выходить из дома и заказать еду из ресторана, я не вижу в этом ничего предосудительного! — отреагировала Мейбл на странные звуки, издаваемые подругой.

— Странно, что он тебе вчера не позвонил…

— Я же сказала, мы расстались только утром. К тому же это был очень важный для него день.

— Почему?

— Потому что в пятницу его племяннику делали очень сложную операцию. Мне кажется, у Криса было о чем подумать, кроме меня, — сказала Мейбл, всеми силами стараясь убедить себя, что лично она совсем не против, тем более что речь идет о маленьком страдающем ребенке.

— Тебе обидно! — тут же догадалась Кристин, которая каким-то даже не шестым, а, наверное, сотым чувством догадывалась, о чем думает или что чувствует подруга.

— Ну-у-у… — протянула Мейбл.

— Можешь дальше не объяснять, — перебила ее Кристин. — С одной стороны, ты понимаешь, что Крис сейчас волнуется и переживает за племянника, но с другой стороны, тебе бы очень хотелось, чтобы он немного подумал и о тебе. Это нормально, Мейбл, и не стоит этого стесняться!

— И все же мне неловко.

— Перед кем?! — изумилась Кристин.

— Перед самой собой.

— Как это? — удивилась подруга.

Мейбл тяжело вздохнула. Ей иногда казалось, что Кристин просто не понимает, что такое муки совести. Впрочем, подруга всегда поступала так, что перед самой собой ей стыдно не было.

— Давай не будем углубляться в философские рассуждения о том, что такое совесть и с чем ее едят, — попросила Мейбл. — Кстати, как у вас с Уорреном дела?

— Мы не такие реактивные ребята, как вы, — усмехнулась Кристин. — Уоррен пригласил меня на ужин завтра вечером. Ты поможешь мне?

— А вдруг меня куда-нибудь пригласит Крис?

— Придумаем что-нибудь! В первый раз, что ли, преодолевать трудности! — отмахнулась Кристин. Она предпочитала не задумываться над проблемами, которые, возможно, никогда и не возникнут. — У твоего телефона есть громкая связь?

— Конечно.

— У меня готов план действий! — обрадованно закричала Кристин.

Мейбл даже пришлось убрать трубку подальше от уха. Впрочем, она уже привыкла к бурному выражению чувств подругой. Тем временем Кристин принялась рассказывать о своей очередной гениальной идее:

— Мы просто включим громкую связь и будем рассказывать друг другу, что собираемся надеть! Мы ведь все покупки делаем вместе, а то, что есть из старья, знаем наизусть!

— Вот и отлично, — согласилась Мейбл, пытаясь вспомнить, что висело в шкафу подруги, когда она в последний раз помогала ей собираться на свидание. Обычно Мейбл отводилась роль китайского болванчика, который должен сидеть смирно и кивать головой.

— Знаешь, мне все больше и больше нравится Уоррен, — чуть смущенно призналась Кристин. — Он такой милый, очаровательный и забавный!

Мейбл поняла, что она слишком плохо думала о подруге: все же Кристин неудобно, ведь она завела роман с мужчиной, которого ее подруга оставила всего-то неделю назад!

— Это просто великолепно! — воскликнула Мейбл. — Он отличный парень, и я не сомневаюсь, что два таких прожженных прагматика, как вы, смогут найти общий язык.

— Мне иногда кажется, что прагматизм начал меня подводить, — призналась Кристин. — Стыдно сказать, но я вчера достала «Унесенных ветром» с Вивьен Ли. Представь только, я плакала, особенно когда она произносила этот известный монолог с морковкой в руке!

— С редиской, — поправила Мейбл. — Ее еще тошнило от редиса на голодный желудок.

— Какая разница! И вообще, твоя страсть к подробностям до добра не доведет! — отмахнулась Кристин. — Главное ведь не редиска, а то, что чувствовала героиня. Это было так… так…

— Ты все равно не подберешь синоним, ты же прагматик!

Кристин тяжело вздохнула.

— Если события будут развиваться так, как они развиваются сейчас, я начну засматриваться на эти сумасшедшие платья с кринолинами и розами! Разумеется, в белом цвете.

— Вот это да! — воскликнула пораженная Мейбл. — Наша Кристин задумывается о свадьбе!

— И что тут странного? — чуть обиженно спросила подруга. — Я все же женщина! Я тоже хочу замуж.

— А кто говорил, что к алтарю пойдет только в черном?

— Тогда у меня был сложный период в жизни, и я всерьез подумывала о том, чтобы начать собирать деньги на искусственное осеменение.

— Ты меня иногда пугаешь, Кристин! — призналась Мейбл.

— А чего тут пугаться? Мне тогда казалось, что все мужики уроды и мерзавцы. И исключений я делать не собиралась ни для кого. Я тогда очень расстраивалась, что нет никакой возможности обойтись без них. Все же здоровье штука тонкая, и мне не хотелось превратиться в мужененавистницу.

— Только не говори мне, что все изменилось с тех пор, как в твою жизнь вошел один симпатичный кареглазый блондин! — рассмеялась Мейбл.

— Но если все так и есть! Мне кажется, что Уоррен — самый замечательный человек на свете. И я даже немного огорчена, что наш роман не развивается с такой космической скоростью, как твой, — призналась Кристин.

— Все влюбленные пары в чем-то похожи, и всем кажется, что такой любви еще никогда не было, — задумчиво сказала Мейбл. — И в чем-то они правы: каждый раз мы любим по-разному. И любовь у всех такая же разная, как и отпечатки пальцев…

— Что-то тебя, подруга, занесло, — протянула Кристин.

— Да, на меня плохо действует мысль, что сейчас придется все же заняться уборкой, — призналась Мейбл.

— Так ты все же решила наконец-то навести в квартире порядок?

— Ну я решила, что ночью, когда голова от страсти отказывает, а вокруг темно, все равно, что творится в квартире, — смущенно объяснила Мейбл, — но вдруг мы решим остаться дома, а не идти куда-нибудь? Что подумает обо мне Крис?

— Правду. Он подумает, что ты — страшная неряха! — весело сообщила Кристин.

— Кто бы говорил! — возмутилась Мейбл. — У меня, если сравнивать с твоим жилищем, по-другому не получается сказать, образцовый порядок!

Они весело рассмеялись. На самом деле Мейбл была аккуратисткой до мозга костей, и только слегка ненормальная домохозяйка, которой откровенно нечего делать, заявила бы, что квартира Мейбл нуждается в уборке.

Кристин не столь трепетно относилась к чистоте и порядку, она спокойно могла разбросать вещи по всей квартире, когда собиралась на работу, но назвать «жилищем» ее уютную квартирку было нельзя.