Грехи молодости

— Когда вас исключили из школы.

— Все, о чем она мечтала, — это мое счастье и успех.

— Она, должно быть, простила вас.

Повернувшись к Тесс, Джейк неторопливо объяснил:

— Она никогда не сердилась на меня. В тот злополучный день, когда я вернулся домой и она сразу же, без упреков, простила меня, я понял, что надо уехать. Она была доброй, любящей и одаренной, благородной женщиной, но в этом городке считалась бы всего лишь матерью Уокера. Когда я уехал, она вновь стала самой собой. Люди увидели ее такой, какая она и была, — замечательной женщиной.

Если бы он не вел машину, Тесс пожала бы ему руку.

— Но Флора осталась одинокой, Джейк. Она страшно скучала по вас. И не говорите, что вы писали и звонили. Я это знаю.

Джейк остановился перед ее домом и заглушил двигатель.

— Она всю жизнь меня любила. Несмотря ни на что. Все мне прощая. Мне надо было показать ей, как сильно люблю ее я.

— Но вы ее покинули.

— Да. — Он больше ничего не сказал, и Тесс поняла, что этот бой ей не выиграть. Он покинул свою мать, потому что любил ее и не хотел, чтобы на нее падала тень темного прошлого мужа и сына. В этом все дело. Он не мог поступить иначе. — Завтра-послезавтра я решу вопрос с подрядчиком, — пообещал Джейк, когда она вышла из машины. — А вы, Тесс?

Обернувшись, она посмотрела на него через плечо:

— Да?

Он указал головой на дерево, которым она каждое утро любовалась из окна.

— Вы уже разобрались с этим?

Тесс виновато пожала плечами.

— Займусь этим в ближайшие дни. У меня ежедневно ученики, еще ваш дом…

— К черту дом, Тесс, и к черту ваших учеников. Я готов поручиться, что у них нет деревьев, падающих им на голову. Вы утром встаете рано?

Она удивленно заморгала.

Он опять тихонько выругался.

— Ну конечно, рано. Вы просыпаетесь вместе с чертовым солнцем, не так ли? Ладно, тогда завтра будьте готовы к приему гостя. У меня сильное желание по чему-нибудь поколотить. Сойдет и вот та ветка, а у вас заведется приличный запас дров.

Не дожидаясь ответа, он ушел.

Когда Тесс переодевалась, чтобы лечь спать, она убеждала себя, что боится завтрашнего утра, но понимала, что лжет самой себе. Прежде ей уже удавалось переиграть Джейка, она легко сделает это снова.

Но сначала он должен прийти сюда.

Глава седьмая

Погода выдалась теплой и сырой, а треклятая ветка была больше и массивнее, чем казалась из окна через дорогу, и в конце концов, чтобы удержать чертово бревно от падения прямо на крышу, Джейку пришлось прибегнуть к продуманной системе блоков с веревками.

Но все получилось тип-топ. Черт, даже лучше, потому что, сосредоточив все мысли на работе, он не думал о женщине внизу.

Тесс с озабоченным видом суетилась вокруг дерева, как будто боялась, что Джейк в любую минуту может с грохотом свалиться вниз и разбиться.

— Вы уверены, что не нуждаетесь в моей помощи? — время от времени спрашивала она.

Джейк похохатывал. Вопрос задавался регулярно с промежутком в десять минут.

— Не беспокойтесь, самая трудная часть уже сделана, — заверил он. — Все надежно закреплено. Теперь осталось только спустить эту куклу на землю.

Тыльной стороной ладони он отер лоб. Бандана, которой он утром обвязал голову, намокла, пряди длинных волос прилипли к голым плечам. По спине текли струйки пота. На дереве было жарко, как в аду, но, несмотря на успокоительное заверение, сделанное специально для Тесс, он не мог быстро закончить работу. Спустить проклятое тяжеленное бревно не удавалось, и он, взгромоздившись на него, завис в добрых двадцати фугах от земли.

— Ладно, Тесс, — бросив взгляд вниз, сказал он. — Придется попросить у вас помощи.

Она подняла к нему лицо и с облегчением улыбнулась. Что бы она сказала, если бы догадалась, как хорошо видны сверху нежные округлости ее груди…

— Вы можете помочь мне, выйдя из-под дерева, дорогая. Конец этой массивной ветви торчит над вашим домом, а львиная доля нависла над вашей драгоценной маленькой головкой. Мне не хочется подвергать вас риску, поэтому отойдите вон туда, под защиту ограды.

Наступил момент истины, и Джейк видел, что Тесс не вполне уверена, может ли он справиться в одиночку, однако она отошла, хоть и неохотно.

Джейк отцепил от своего поясного ремня пристегнутую к нему механическую пилу и, надев ее тугую лямку на перчатку, включил мотор. Дерево резалось легко, как сливочное масло под горячим ножом. Теперь вес тяжелого сука приняли на себя веревочные снасти. Джейк выключил пилу и начал спускаться.

Очутившись на земле, он помахал рукой Тесс, чтобы она возвращалась.

— Вот только спущу эту малышку вниз, — сказал он.

Он почувствовал удовлетворение от восхищенного взгляда Тесс и от ее слов:

— Для вас это занятие не ново!

Когда доставивший столько беспокойства сук лежал на земле, Джейк дал своим напряженным мускулам расслабиться и наконец позволил себе посмотреть на Тесс. Он блестел от пота, тогда как она, в белых шортах и блузке, была свежа, как весенний ветерок. Он подумал, что произойдет, если он охладит свое разгоряченное тело о ее прохладную кожу, но быстро отбросил эти мысли.

Вспомнив о ее реплике, Джейк пожал плечами.

— После того, как я покинул Мизандерстуд, я много ездил и научился массе полезных вещей. Именно благодаря этому и начал писать разные руководства и учебники типа «Сделай сам». Стал чем-то вроде мастера на все руки.

Она кивнула и подошла поближе, пока он распутывал веревочные снасти, все еще накрученные на сук.

— Вероятно, вы были правы, посоветовав убрать эту ветку, — сказала она, глядя на кусок дерева чудовищных размеров. — Я очень благодарна вам за помощь, но вам не стоит возиться, еще и распиливая его. Садитесь. Я принесу чего-нибудь прохладительного. — Она махнула рукой в сторону лужайки в глубине двора, уютно обставленной плетеной мебелью.

Джейк не мог не обратить внимание на широкий гамак, покачивающийся от ветерка, и подумал, не спит ли она в нем жаркими летними ночами. Он представил себе Тесс с распущенными волосами, лежащей на прохладных простынях и постарался не домысливать себя самого лежащим рядом. Ненужно и глупо.

— Для вас я охотно нарублю эти дрова, — заверил он Тесс.

Но она уже входила в дом. Ну и хорошо.

Тесс беспокойно и бесцельно прошлась по дому, не в силах собраться с мыслями. Когда сегодня утром она наблюдала за работающим Джейком, ее нервы были натянуты до предела. Он был таким ловким, сильным и уверенным в себе, что она не могла оторвать от него глаз.

Из-за жары он снял рубашку, обнажив гладкую загорелую кожу, под которой при каждом движении перекатывались мощные мускулы. В бандане, придерживавшей гриву длинных черных волос, ниспадавших до плеч, Джейк выглядел почти дикарем, этаким чувственным животным.

Жадно разглядывая его снизу, Тесс чувствовала себя… распутницей. Она больше не была ни учительницей, ни деловой женщиной, ни вообще той женщиной, какой считала себя прежде. Впервые в жизни ее гормоны так взбунтовались. Раньше она лишь слышала, что это случается с другими людьми.

Однако непривычное чувство было чем-то большим, чем простая животная похоть. Разрезая и выжимая лимоны, добавляя в лимонад сахар, Тесс терзалась сомнениями. Теперь это было уже не невинное восхищение Джейком с расстояния. Она впустила его в свою жизнь, и только Богу известно, что из этого выйдет.

Она осторожно поставила на поднос стаканы и кувшин с лимонадом, несколько раз глубоко вздохнула и снова отправилась любоваться Джейком.

Он нашел свободный пятачок земли и уже собрался колоть один из отпиленных кусков бревна.

— Может быть, вы сделаете минутный перерыв? — предложила она, протягивая ему поднос. — Лед в стаканы я уже положила.

Он посмотрел на поднос, который она держала перед собой как щит, кивнул и пошел за ней к столу.

Поставив поднос, Тесс стала наливать лимонад, стараясь убедить себя, что постукивание льда под струей жидкости заглушает громкое биение ее сердца. Но когда она взглянула на Джейка, чтобы убедиться в этом, тот смотрел в другую сторону — на гамак.