Нет времени любить.

— Когда и где вы научились так отлично ездить верхом? — спросила Жюли.

— Ездить верхом и ходить я выучился почти одновременно, — слегка улыбнулся Сефтон. — Вообще-то у меня ранчо в Монтане. Я всегда мечтал жить там и разводить лошадей.

— Вам что-то мешает? — спросила Жюли.

— В жизни часто случается так, что приходится делать не то, к чему лежит твое сердце.

— Я вас не понимаю.

Он заколебался, но потом ушел от ответа, начав рассказывать ей о своем детстве на Диком Западе.

— Увы, это не тот Дикий Запад, который показывают в фильмах, — заверил он. — Пожалуй, никогда и не было никакого Дикого Запада. Истинная его история гораздо интереснее, чем показывают в кино. Как жаль, что вы не знакомы с моим краем! Воздух там чистый и ясный. Вдали темнеют горы. Бескрайние прерии простираются до горизонта. Там почти нет деревьев. Вечно не хватает воды. Зато есть свобода, какой не встретишь больше нигде в мире.

— Слишком красиво для правды, — откликнулась Жюли, взглянув на него застенчиво. Когда он увлеченно о чем-то рассказывал, лицо его оживлялось. Он казался моложе.

— Большинство людей, — начал Марк, — только и мечтают о возможности ничего не делать и наслаждаться плодами чужих трудов. Но на ранчо это невозможно. Это тяжелый, изнурительный труд, бессонные ночи возле стада, борьба со снегопадами, засухой, дождями, болезнями, всеми непредсказуемыми явлениями природы, которые сводят труд человека на нет.

— Но вам это нравится?

— Мне нравится.

— Как же вы оказались на востоке?

Они дошли до пруда и двинулись по тропе в милю длиной, где ежедневно бегают трусцой любители здоровой жизни. Какая-то пара обогнала их.

— Сначала Принстон. Потом служба в армии. Затем… — Он замолчал, решив, что сказал достаточно.

— Это все? — улыбнулась Жюли.

— Теперь ваша очередь.

— Что ж, мистер следователь, мне двадцать три. На здоровье не жалуюсь. Окончила училище Смита. Родители умерли во время эпидемии инфлюэнцы. Тетя Джорджия воспитала меня. Она дала мне все. Она ни в чем не отказывала мне, кроме…

— Кроме?

— Она хочет, чтобы я вела светский образ жизни: ходила на приемы и рауты… А я этого терпеть не могу! Она много работает. Я все время прошу ее дать мне какую-нибудь работу в фирме, но она упорно отказывает… — «Так же, как я Берту», — подумала Жюли. — Она говорит, что этой работе надо отдаваться полностью, а мне рано или поздно предстоит выйти замуж, и я не смогу серьезно заниматься бизнесом.

— Ваша тетя права, по крайней мере в том, что не позволяет вам заняться бизнесом, — сказал ей Марк. — Держитесь от этого подальше. Я бы даже посоветовал вам держаться подальше от Нью-Йорка. Уезжайте куда-нибудь. Куда угодно. Отправляйтесь путешествовать.

Сердце Жюли упало. Он хотел, чтобы она уехала! Куда угодно, лишь бы подальше от него! Неужели она его нисколечко не интересует? То же говорил и Берт. Нанимайся на работу или уезжай…

Жюли остановилась, и Марк остановился рядом. Она повернулась к нему лицом.

— Мистер Сефтон, почему моя тетя боится вас?

На его лице промелькнуло изумление.

— Мисс Брюс, я могу заверить вас, что принцесса вовсе не боится меня. Нет никаких причин для этого. Что заставляет вас думать о таких глупостях?

— Видите ли, однажды я случайно застала вас в нашем доме, — сказала Жюли. — Это произошло на следующий день после того, как у тети Джорджии украли драгоценности. Я слышала ваш разговор… — Она вспыхнула, вспомнив, как побежала к окну и долго смотрела ему вслед. — Потом я спросила ее, кто вы, и она ответила, что вы страховой следователь.

Лицо Марка было совершенно непроницаемо.

— Второй офицер на корабле, где мы встретились…

Марк ее перебил:

— Тот, который влюбился в вас?

— Вы ошибаетесь! Он был очень мил, и только. Он сказал, что часто видит вас на борту этого корабля и уверен, что вы не страховой следователь.

Лицо Сефтона на мгновение омрачилось.

— Прошлой ночью ни я, ни моя тетя не могли сомкнуть глаз. Мы сидели в гостиной, и я спросила ее, почему она делает вид, что почти не знакома с вами? Я сказала ей, что видела вас в доме. Но она потребовала, чтобы я никогда больше не говорила об этом.

Марк молча шагал рядом. Лицо его было непроницаемо.

— Я могу лишь повторить вам то, что уже сказал: ваша тетя не боится меня. Это правда.

— Но она боится. Она ужасно боится, мистер Сефтон, чего-то… кого-то другого! Скажите мне: что все это значит?

— Я не могу вам этого сказать, — отрезал он.

— Вы страховой следователь?

Он отрицательно покачал головой.

— Кто же вы?

Вместо ответа он приложил палец к губам и попытался улыбнуться.

Жюли озадаченно приоткрыла губы. Глаза ее сузились.

— Это опасно? — спросила она, словно разгадав его тайну.

— Возможно, — согласился Марк. — Но прежде всего для вас. Я заклинаю вас, Жюли, поскорее уезжайте из города! Будет хуже, если вы окажетесь втянутой в это дело… Все очень сложно и очень серьезно. Намного серьезнее, чем вы думаете. Итак, вы уедете?

Она решительно покачала головой.

— Вы хотите сказать: не соглашусь ли я сбежать? Нет!

— В таком случае я буду вынужден следить за вами. В лучшем случае в течение нескольких недель.

— Что? Следить?!

— Должен же кто-то позаботиться о вас? — Он коротко рассмеялся. — Странно, что именно мне придется этим заняться, хотя, видит Бог, я старался держаться от вас подальше.

— Я заметила это. Но… Но не поняла почему.

Его взгляд говорил сам за себя:

— Вы знаете почему, Жюли.

Сердце ее взволнованно забилось. Глаза заблестели. Внезапно она поджала губы и спросила:

— Это из-за леди Мэйдок?

Сефтон нахмурился.

— Держитесь подальше от этой женщины.

Жюли неуверенно рассмеялась:

— Странно, она говорила мне то же самое о вас!

— Вы намерены верить ей? — спросил он.

— Я верю только собственным глазам, — резко оборвала она.

— Ах, вы об этом! — Он облегченно вздохнул. — То, что вы видели вчера вечером, — это маленький спектакль, сыгранный довольно бездарно, чтобы ввести вас в заблуждение. — Он замолчал, набросал что-то на странице записной, книжки, вырвал ее и протянул Жюли. — Так вы сможете меня найти.

— Спасибо, мне это не пригодится. — Она спрятала руки за спину.

Он взял ее руку и уверенно вложил записку ей в ладонь.

— Сохраните это, пожалуйста. Однажды это может понадобиться. И не только при прогулках верхом.

Минуту поколебавшись, она опустила листок в карман своего жакета для верховой езды. Затем посмотрела на часы:

— Мне пора домой.

Он проводил ее до Пятой авеню, поймал такси, помог ей сесть, но провожать не стал. Только помахал ей вслед и отвернулся.

Страдая от нахлынувших на нее противоречивых чувств, Жюли назвала адрес принцессы, поудобнее устроилась в кресле, обдумывая свой неожиданный разговор с Марком. Пальцы ее скользнули в карман жакета. На листке был записан адрес дома в Грэмерси-парк и телефон. Внизу он приписал: «По этому телефону вы найдете меня, если вам понадобится помощь. Будьте осторожны, Марк».

Он сказал, что стремился держаться от нее подальше и что она знает почему. Значит…

Водитель произнес устало:

— Приехали, мисс. — Жюли неожиданно поняла, что они остановились перед домом тети. Она вышла — и лицом к лицу столкнулась с Чарльзом Нортоном!

— Мисс Брюс! Я же говорил, что мы встретимся! — Он сделал знак таксисту, чтобы тот подождал.

Глава десятая

Принцесса Собелли поудобнее уложила подушки за спину и раскрыла книгу Кэтрин Дринкер Боуэн «Как писать биографию».

В самом деле, как можно описать чужую жизнь? Много ли знают о человеке даже самые близкие друзья?

Она подумала о Бруксе Мэнсфилде, который любил ее и верил в нее. Пожалуй, он ужаснулся бы, если б узнал, чем она занимается. Он бы решил, что все это не столь опасно, хотя на самом деле опасно, сколь бесчестно и не заслуживает прощения. Совершенно неожиданно принцесса поняла, что она не вынесет, если он отвернется от нее… Ей нужна была его любовь, его забота и больше всего — его уважение. Она нередко подумывала забросить подальше свой титул, оставить бизнес и выйти замуж за Брукса, чтобы стать наконец просто женщиной.