Судьба или воля обстоятельств?

Свежий аромат его лосьона после бритья и запах нагретой солнцем кожи сводили ее с ума. Ошеломленная его вызывающей мужественностью, которую она ощущала, казалось, каждым из своих чувств, она вдруг поняла, что боялась не его. Она боялась себя самой и того, что могло быть между ними. Пытаясь обрести душевное равновесие, она ухватилась покрепче за луку седла и помолилась, чтобы эта поездка закончилась как можно быстрее.

Как только Марта оказалась в седле, Джо понял, что он не продумал свой план до конца. Он старался помочь Коли, старался быть хорошим отцом. Но только ли? Не искал ли он на самом деле предлога, чтобы оказаться поближе к Марти? И не действовал ли он просто как похотливый самец?

Легкий теплый ветерок дунул ему в лицо, когда лошадь пошла шагом. Он вдохнул чистый, свежий запах Марти — едва уловимый аромат цветов от ее волос и душистого мыла от ее нежной кожи. Ему захотелось уткнуться в ее шею и окунуться с головой в этот запах.

Ее волосы легонько щекотали ему шею. Борясь с желанием ощутить этот шелк в руках, он крепче сжал поводья. Она казалась такой маленькой в его крепких объятиях. Ее макушка едва доставала ему до подбородка. Ее плечи были узкими, спина ровной и прямой, а бедра сохранили девичью стройность. Обтянутые джинсами ягодицы прижимались к нему, заставляя все трепетать у него внутри.

Он подумал, насколько точно мужское и женское тела подходят друг другу… Мысли его переключились. Он стал представлять себе, что занимается любовью. С Марти. Он представлял их тела, лежащие рядом, ее горячие руки, касающиеся его обнаженной кожи. Он хотел ее. Так, как мужчина может хотеть женщину. Но ему не нужен был просто секс, просто женщина. Ему нужна была только Марти.

Он хотел увидеть ее сонную улыбку. Хотел почувствовать ее губы. Хотел, чтобы она стала частью его тела.

Возможно ли это?

Как легко оказалось всего за несколько недель привыкнуть к роли ее мужа. Как легко было попасть в эту ловушку! Но он не создан для того, чтобы быть мужем, точно так же, как не создан для роли отца. Эта сказочная роль была лишь временной, напомнил он себе, наверное, уже в сотый раз. Скоро они разойдутся, и каждый из них пойдет своей собственной дорогой.

Она зашевелилась, попыталась подвинуться слегка вперед, но, соскользнув по седлу обратно, наоборот навалилась прямо на него. Он стиснул зубы и шумно втянул воздух.

— Что случилось? — Она повернулась к нему, еще теснее прижавшись бедрами.

— Не ерзай. — Он сказал это резче, чем хотел. Седло, которое он выбрал, было большим и удобным — для одного. Но для двоих оно оказалось слишком тесным.

Он пришпорил Барта. Лошадь рванулась, унося их вперед. Марти откинулась на Джо, испуганная внезапным скачком. Его рука поймала ее и прижала к своей груди. Невольно она ухватилась за его бедро, вызвав волну дрожи, пробежавшей по его телу.

А потом ее тело, как и его, начало двигаться в такт движению лошади. Марти наклонилась вперед, навстречу ветру, и он понял, что ее тело вспомнило нужные движения и приятное ощущение хорошей скачки.

Через пятьдесят ярдов он повернул Барта назад и заставил его идти помедленнее. Когда они достигли загона, где их ждал Коди, Джо натянул поводья, и Барт неохотно остановился. Мальчик радостно захлопал в ладоши. Но ни Джо, ни Марти не ответили ему.

Он выставил локоть, и она, продев свою руку, спрыгнула с лошади так, как будто они уже проделывали этот маневр сотни раз. Отведя глаза, она тихо поблагодарила его.

— А можно теперь я покатаюсь? — спросил Кода с горящими от нетерпения глазами.

— Конечно, — ответила Марти. Она на мгновение встретилась взглядом с Джо, и он прочел благодарность в ее темных глазах. — Давай я помогу тебе забраться.

Она подняла сына и передала его в протянутые руки Джо. При этом пальцы их соприкоснулись, рука его задела ее плечо, а она нечаянно скользнула рукой по его бедру. Ни один из них не извинился, никто не посмотрел другому в глаза. Оба они сосредоточились лишь на том, как удобнее и безопаснее устроить Кода. Наконец он уселся между Джо и лукой седла, Джо обхватил его одной рукой за талию, в то время как другой крепко держал поводья.

— Не тревожься за нас. — Джо кивнул ей. Она медленно отступила назад и скрестила руки на груди. Озабоченное выражение не покидало ее лица. Он не мог ее за это винить. Если бы у него был ребенок, он бы ни за что не выпустил своего сына из виду, а тем более не доверил бы его кому-нибудь.

Чтобы Коди попривык к высоте и легкой тряске, Джо начал ему рассказывать тихим голосом основные правила езды верхом:

— Ты знаешь, где у тебя левая рука?

— Я не маленький. Джо улыбнулся:

— Хорошо. Барт тоже знает, где у него правое и левое копыто.

Легкий смешок вырвался у Коли.

— Теперь положи руку на поводья. Ты будешь помогать мне указывать Барту, куда идти.

Кода положил свою ладошку сверху на руку Джо. Малыш безгранично верил в него.

— Когда захочешь повернуть налево, просто натяни поводья с этой стороны. — И Джо показал. Коди повторил его движение, и Барт, повернув голову, направился в сторону мокрой лощины.

— Тпру! — закричал Коди и сжал пальцами руку Джо.

— Тпру! — повторил за ним Джо низким и уверенным голосом, натянув поводья. — Все в порядке, Коли, Барт просто следует твоим указаниям. Он всегда делает то, что ему велят.

Коди помолчал с минуту, затем потянул руку Джо вправо и, когда Барт повернул в этом направлении, нервно засмеялся.

— Хорошо, — произнес Джо. — Что теперь?

— Как ты заставляешь его идти? — Коди указал прямо перед собой на луг, простирающийся впереди.

— Это еще легче. Сожми бока Барта ногами. Не так сильно. — Джо дал лошади сигнал, и они двинулись вперед. Копыта лошади громко стучали по твердой земле. — Хорошо. А теперь скажи ему, куда идти.

Коди тянул руку Джо то налево, то направо, и лошадь подчинялась каждой команде. Так они и выписывали зигзаги по полю. Солнце грело спину Джо, свежий ветер обдувал кожу, а жухлая трава хрустела под копытами. Когда они добрались до дальнего конца пастбища, Джо натянул поводья.

— Ну как?

— Здорово! — Коди даже подпрыгнул в седле. — А мы можем ехать быстрее?

— Давай сначала ты освоишься с медленной ездой. Если ты считаешь, что уже справляешься, я могу дать тебе самому держать поводья.

— Да, да, я справляюсь! — Он потянулся к ременным поводьям.

— Осторожно, — предупредил Джо. — Ты же не хочешь испугать лошадь.

— Извини. — На этот раз осторожно Коди взял поводья из его рук.

Барт мотнул головой и потянулся к траве. Коди упал через седло на шею лошади и, обхватив ее обеими руками, закричал:

— Помоги! Папа! — Тельце его поползло набок. Он вцепился в лошадиную шею изо всех сил. — Джо!

Джо уже поддерживал Коди за спину, зацепившись пальцами за его поясные петли в джинсах. Но тут он замер. Как Коди назвал его?

— Все в порядке. Просто покажи ему, кто из вас хозяин. Сильно натяни поводья. — (Мерин поднял голову от травы.) — Вот так. — (Коди снова прислонился спиной к Джо.) — Ему захотелось немного поесть, вот и все, — объяснил Джо, стараясь удержать под контролем нахлынувшие чувства.

Коди назвал его по имени. Не папой. Неужели его память вернулась? Где еще он мог слышать имя Джо? Марти никогда не называла его по имени, когда рядом был Коди.

Джо очень хотелось бы сделать вид, что ничего не произошло. Но он не мог.

— Коди, — он проглотил внезапно застрявший в горле комок. — Как ты меня сейчас назвал?

Мальчик вдруг замер.

— Никак.

Джо осторожно взял его за плечи и, повернув к себе лицом, сурово на него посмотрел:

— Ты ведь знаешь, кто я, не так ли?

— Папа, — сказал Коди тонким, нерешительным голосом.

Пропасть, глубокая, как Большой Каньон, рассекла надвое сердце Джо.

— Скажи мне. Скажи еще раз.

Господи, как ему хотелось, чтобы малыш не только называл, но и считал его отцом! Он затаил дыхание, ожидая, надеясь и в то же время боясь услышать слова Коди.