Сказки на ночь

– Ты…же…това?..

Подразумевалось «Ты уже готова?», но на всю артикуляцию у него сил не хватало.

Принцесса улыбнулась краешком губ и кивнула.

– Естественно. Подай мне, пожалуйста, шубу.

Пушистый черный мех оказался невесомым на ощупь, и Марк чувствовал себя неуклюжим увальнем, первый раз в жизни подающим даме пальто.

При виде лимузина она надменно подняла бровь, и Марк впал в нешуточную панику: может, для нее это слишком… вульгарно?

В салоне же стало совсем плохо.

В тесном – лимузин все равно всего лишь машина – пространстве находиться рядом с Джилл было просто немыслимо. Сводил с ума аромат ее духов, бриллианты мерцали загадочно и зловеще, а уж в голубых очах принцессы Марк и вовсе читал такое…

Она уселась на кожаные подушки и милостиво похлопала рукой рядом с собой. Кольца звякнули неслышно и насмешливо. Марка захлестнула паника.

Вот так это все и начинается. Сначала Она мило щебечет с вами о том о сем, потом вы якобы становитесь друзьями и вас посвящают в некоторые тайны личной жизни. Потом вы вдруг ловите себя на том, что уже терпеть не можете Ее ухажера и ждете каждой следующей встречи… Потом вдруг выясняется, что Она в состоянии повелевать вашими гормонами, и вот вы уже бежите за Ней, повизгивая от вожделения и высунув язык, а Она милостиво хлопает унизанной кольцами ручкой по подушке: Место, милый! К ноге!..

Джилл уселась поудобнее, и у платья обнаружился разрез, вероятно до талии. Нога была безупречной, что еще больше подчеркивали тонкие черные чулки с кружевной подвязкой. Да, и кажется, на ней не было нижнего белья…

Разумеется, потом-потом, когда схлынет этот первый морок, вы сполна отомстите Ей. Вы дождетесь того момента, когда Она станет считать вас частью своего мироздания, и начнете показывать характер. В ход пойдут Посиделки С Ребятами, Бейсбольные Матчи, Много Работы, Задержался У Шефа и Корпоративные Вечеринки. К тому времени вы уже не часть Ее мироздания, нет. Это Она – часть вашей Вселенной, именно так Она себя и воспринимает. Вот тут вы и развернетесь на полную мощность. Вы отомстите Ей за свое унижение куда худшим, вы отберете у Нее смысл жизни – себя самого. И уйдете с чистой совестью, искренне недоумевая: разве эта некрасивая, плачущая женщина могла когда-то показаться вам богиней?..

Марк предусмотрительно уселся напротив Джилл. Он не очень доверял самому себе – если эта нога коснется его бедра, то последствия могут быть убийственными.

Естественно, Джилл это заметила. Легкая и неимоверно ехидная улыбка тронула ее губы.

– Боишься меня?

– О да. Выпьешь?

– Нет, спасибо. А чего ты так испугался? Мы же с тобой уже выходили на люди. У нас даже был секс.

– Один раз.

Джилл усмехнулась еще ехиднее.

– О да. Но зато какой.

Марк снова почувствовал нехватку воздуха. Он слишком хорошо помнил тот ОДИН раз…

Глаза Джилл замерцали совсем уж колдовским светом. У Марка по спине побежали мурашки. Казалось, в атмосфере потрескивают маленькие электрические разряды. Марк заёрзал на сиденье, с ужасом чувствуя, что некоторые части его тела зажили отдельной от него жизнью…

– Кхм! Мне кажется, нужно кое-что прояснить в наших отношениях, Джилл.

– Отношениях? У нас нет никаких отношений. Ты же их не признаешь.

Нога притягивала его взгляд. И она двигалась. Медленно приближалась к нему. Марк торопливо прочертил в мягком велюре коврика четкую линию.

– Вот граница. Это – твоя территория, это – моя.

– Бедный мальчик! Собираешься спрятаться за таким ненадежным укрытием? А если я решу нарушить границу?

– Вряд ли. Ты ведь любишь соблюдать правила игры.

– Странно. Сначала ты утверждаешь, что тебе не нужны отношения. Потом хочешь провести со мной вечер на глазах у целой толпы народа. Теперь чертишь границы. Ты сам-то знаешь, чего хочешь?

– Да, знаю.

– Очень жаль.

С этими словами Джилл Сойер привольно раскинулась на сиденье напротив и легким движением плеч сбросила с себя бархатное платье.

Вы совершенно уверены в себе, насмешливы и циничны. Вы видели в своей жизни не одну обнаженную женщину, да даже если и одну: видел одну – считай, что видел всех. Вы точно знаете, что у женщин есть грудь и талия, их бедра шире и более округлы, а ножки тоньше и стройнее. И все-таки обязательно найдется еще одна Она, при взгляде на которую вы превратитесь в кусок желе и начнете умолять о большем, едва увидев ее тонкую лодыжку. И когда она разденется – вы задохнетесь от этой неожиданной красоты, забыв всех прошлых и не мечтая о будущих…

Он замер, превратился в камень, скрестил руки на груди и постарался придать лицу надменно-равнодушное выражение. Это с самого начала было обречено на провал, но он хоть попытался.

– Что это ты делаешь?

Джилл не выглядела ни смущенной, ни раздосадованной. На ее лице играла вполне светская улыбка.

– Я? Я воплощаю в жизнь свое конституционное право на свободу кататься в лимузине совершенно голой. Хочешь поговорить об этом?

– Нет!

В следующий момент Марк непроизвольно подался вперед, и его пальцы стиснули ее колено. Джилл Сойер вскинула бровь и погрозила пальчиком:

– Внимание! Вы нарушили границу. Просьба вернуться на свое место.

– Джилл, я…

– Ты первый начал. Это правда. Будь последовательным. Если бы мы находились в едином и общем пространстве, я бы соблюдала правила общежития, но ты сам провел границу. На моей территории я могу делать все, что захочу.

– Это безумие…

– Почему? Мне немного жарко, я не хочу потеть. Что до тебя, то я вовсе не настаиваю, чтобы ты тоже раздевался. Вот это действительно было бы безумием. Два нудиста в лимузине – перебор.

Следующие сорок пять минут поездки были слишком мучительны для Марка Боумена, чтобы нам хотелось смаковать их описание. Мужчины в некоторых аспектах гораздо уязвимее женщин. Ограничимся лишь упоминанием о том, что по приезде в отель «Сплендид» Марк Боумен вынужден был на некоторое время уединиться в кабинке мужского туалета, чтобы… э-э-э… прийти в себя.

Бальный зал был залит огнями многочисленных канделябров, которые в свою очередь отражались мириадами огоньков поменьше в колье и серьгах присутствующих дам. Черные и подтянутые мужчины лишь оттеняли великолепие нарядов своих спутниц, мерцали рождественские ели, важные официанты бесшумно скользили и ловко лавировали, неся на кончиках пальцев подносы с золотистыми бокалами шампанского.

Ежегодный благотворительный рождественский бал Веркара был одним из самых блистательных приемов сезона, попасть на него считалось честью – если приглашали устроители, и удачей – если удавалось достать билетик.

Для Марка настало время исполнить свою часть обязательств. Он подхватил Джилл под локоть и мило улыбнулся, хотя с куда большим удовольствием придушил бы эту обольстительную змею прямо на месте.

– Итак? Что по плану?

– Я должна тебя представить. Учти, Джесс очень доверяет первому впечатлению о человеке. Не подведи меня.

Идти с ней рядом, касаться ее тугого бедра и знать, то под черным бархатом на ней ничего нет… Это была самая настоящая пытка, но Марк решил показать характер.

Жослин Веркара, маленькая и живая старушка с идеальной осанкой и огненным взглядом черных глаз, стояла в центре зала. Чуть поодаль раскланивались с гостями мужчина, очень похожий на Жослин, и женщина, очень похожая на Джилл. Поль и Джулия Веркара, отчим и мать женщины, превратившей жизнь Марка Боумена в яичницу-болтунью.

Марк склонился над сухой лапкой Жослин, затянутой в тончайшую черную лайку. Громадный кабошон предостерегающе сверкнул со среднего пальца хозяйки бала.

– Итак? Марк Боумен, золотое перо, возмутитель спокойствия и борец с коррупцией. Я читала ваши разоблачительные статьи о коррупции и рукоплескала. Мысленно, разумеется. О чем вы пишете сейчас?

– Социальные темы, мэм. Захотелось передышки – и денег, если честно. Борьба с коррупцией не приносит высоких гонораров.