Цветок папортника

— Тогда почему?..

— Пожалуйста, Майкл. — Линда медленно покачала головой, ее лицо побледнело. — Я не в силах ничего объяснить. Если бы я могла довериться кому-нибудь, то выбрала бы только тебя, поверь, но это невозможно. По крайней мере сейчас.

— У тебя неприятности, Линда? Я все, все сделаю, чтобы помочь. И, пожалуйста, забудь, что я тут наговорил.

— О, Майкл…

Слезы душили ее. Милый верный Майкл готов пожертвовать всем ради меня, а ведь я только что сделала ему больно. Зачем я сюда приехала, вторглась в его жизнь и разрушила ее? Но ведь я ничего не знала о его чувствах! Более того, искренне верила, что наши отношения чисто платонические. Он ни разу не намекнул на то, что испытывает ко мне большее, чем обычную симпатию.

— Майкл, мне действительно очень жаль.

— Брось, Линда, все нормально. — Он с трудом подвинулся на своем сиденье. — И помни, я всегда рядом, когда бы тебе ни понадобился. — Майкл взглянул на нее краем глаза. — И еще учти, ты никогда и ничем мне не будешь обязана, хорошо? А теперь надо добраться до твоей работы, пока Остин не забил тревогу.

День тянулся невыносимо долго. Малейший пустяк вызывал у Линды приступ раздражения, и она никак не могла дождаться конца смены. В ресторанчике было как-то особенно душно, и Остин, никогда не отличавшийся расторопностью, сейчас еле двигался, так что Линда терзалась дурными предчувствиями. Из-за медлительности Остина они часто закрывались позже, и сегодня, похоже, их ждала та же участь. А ей так плохо. Из-за разговора с Майклом. Из-за присутствия Ралфа. И вообще плохо.

На нее вновь нахлынули прежние сомнения и страхи. Она опять не могла решить, правильно ли поступила. Ей так нужен был Ралф, она так страстно желала его, что держать себя в руках становилось все труднее.

Линде вдруг захотелось рассказать правду, взвалить этот груз на плечи мужа, и пусть он поступает, как считает нужным. Но она поспешила отогнать эту мысль. В лучшем случае Ралф будет смотреть на нее с любовью, жалостью, состраданием, но рано или поздно во взгляде мужа появится отвращение. В худшем — его жизнь будет разрушена в тот самый момент, как прозвучит правда.

Линда принялась мыть грязные тарелки. Хватит себя жалеть. Я сделала выбор, так сказать, постелила себе постель, осталось только лечь в нее, и лечь одной.

— Линда?

Прохладная, без малейшего ветерка, ночь казалась настоящей наградой после необычайно жаркого дня, и Линда, задержавшись на ступеньках ресторана, вдыхала полной грудью чистый воздух, испытывая острую радость от того, что в данный момент жива и здорова. Будущее далеко и туманно. Зато этот дивный вечер настоящий, как, впрочем, и девонширский городок с его чуть едким запахом древесного дыма, висящим в воздухе, и аромат травы, вереска и полевых цветов.

Ралф возил ее в медовый месяц на Багамы, они посетили также Лазурный берег и Швейцарию, но нигде Линде не было так хорошо, как здесь, в Девоншире.

— Линда?

Когда Ралф окликнул ее вторично, она очнулась и вернулась к безрадостной действительности.

— Я бы хотел поговорить с тобой. Давай, подвезу тебя домой.

Он вышел из густой тени, и Линда заметила припаркованный невдалеке автомобиль.

— Домой? Не стоит. Тем более что мы уже обо всем поговорили.

— Не стану с тобой спорить. — В глубине темных глаз светилось что-то такое, чего она не понимала. — Но раз уж мы оба оказались в этом маленьком городке, то должны подчиняться здешним довольно строгим правилам, которыми не приветствуются объятия любовников средь бела дня.

— Но ты не должен жить здесь! — запальчиво ответила Линда, внезапно разозлившись подобной интерпретации фактов.

— А ты должна? — Ралф смерил жену насмешливым взглядом.

— Да! — отрезала она. — И если бы ты имел хоть какое-то понятие о чуткости, то давно оставил бы меня в покое. Я не нуждаюсь…

— А я, по-твоему, не чуток? И, без сомнения, лишен многих других достоинств. Но что касается того, в чем ты нуждаешься, — на это мне действительно плевать.

— Тогда зачем ты пришел сюда? С какой стати мучаешь меня?

— Ну-ну, не стоит излишне драматизировать. Я ведь уже объяснил свое появление здесь.

— Я разговаривала с Майклом, просто разговаривала! — Линда почти кричала, в то время как Ралф сохранял поистине спартанское спокойствие. — Ты ведь пытаешься увезти меня отсюда. Но зачем? Или насилие тоже входит в наказание?

— А ты ждешь от меня иного? Может, в твоих чувствах ко мне больше любви и искренности, или я ошибаюсь?

Линда никак не отреагировала на подобный сарказм, беспомощно глядя на мужа. Но, должно быть, он заметил отблеск боли в ее глазах, так как через секунду подошел ближе, тревожно всматриваясь в ее лицо. Холодная непроницаемая маска исчезла, и было видно, что, несмотря на ярость, он ощущает себя немного виноватым.

— Черт возьми! Нам лучше уйти отсюда. — Он силой увлек ее за собой, направляясь к автомобилю. — Если ты еще хоть раз позволишь этому типу притронуться к тебе…

— Отстань. — Она попыталась вырваться, но Ралф лишь сильнее сжал ей руку. — Ралф!

В ее голосе звенела настоящая паника, но они уже были около машины, и он одним движением втащил ее внутрь.

— Прекрати визжать. — Он опять был холоден и спокойно смотрел, как Линда потирает руку. — Я уже смирился с тем, что твое мнение обо мне оставляет желать лучшего. Но не волнуйся, это не похищение. Чуть позже я отвезу тебя домой, но сначала расскажу об основных правилах обращения с любовниками, хорошо?

— Не утруждай себя. — Линда рассвирепела, ее лицо из мертвенно-бледного стало пунцовым. — И как ты смеешь хватать меня и тащить куда-то? Я что, неодушевленный предмет?

— Осмелюсь напомнить: ты моя жена, — сказал Ралф с горечью. — А я из тех, кто принимает сей факт всерьез. Сначала мне казалось, что ты ко всему этому относишься как к игре, я имею в виду нашу женитьбу и прочее. Но сейчас я в этом не уверен. Увидев тебя с Майклом… — Пронизывающий взгляд задержался на ее лице, не утратив ни проницательности, ни умения читать мысли собеседника. — Я все-таки думаю, тут замешано что-то еще, не понял пока, что именно. В тебе воплощено все, что я мечтал найти в женщине, Линда. Я просто упустил из виду то обстоятельство, что обычно правильно сужу о людях, за исключением крайне редких случаев, когда злюсь. — С этими словами Ралф отвернулся, похоже, не хотел, чтобы Линда видела выражение его лица. — Ты единственный человек, способный заставить меня утратить контроль над собой.

Это не походило на комплимент, и Линда предпочла промолчать.

— Но когда я пытаюсь мыслить логически, то понимаю, что не мог обмануться столь сильно. Остается лишь предположить, что за мое недолгое отсутствие произошло нечто из ряда вон выходящее. Похоже, в твоей жизни появился другой человек, но не Майкл. Однако детектив не нашел ничего, подтверждающего это. От слуг мне известно, что ты села в машину и уехала. Вот и все, что удалось выяснить. Я не люблю загадок, Линда, никогда не любил, а уж эта мне и вовсе не по нраву.

Как близок он к истине!

— Я хочу развестись. Только и всего.

— Нет, моя маленькая красавица, далеко не так. Я готов признать, что ты можешь быть эгоистичной и жестокой, факты говорят сами за себя, но одно я знаю наверняка — ты несчастлива. Ты совершила что-то, что гложет тебя. И, будь уверена, я дознаюсь, что именно. — Ралф недобро усмехнулся. — А вообще-то я хотел бы получить свою порцию сладкого. Это может быть не совсем благородно и не очень по-английски, ну так ведь я не англичанин. — Он язвительно рассмеялся. — А ты все так же чертовски аппетитна. — Он опять засмеялся, и Линда похолодела от этого смеха. — И я тоже ничего, а? Или ты снова будешь это отрицать?

Продолжая усмехаться, он завел машину и выехал на дорогу, мощные фары освещали путь далеко вперед.

— Ты хочешь, чтобы я возненавидела тебя? Это тоже входит в план? — прошептала Линда.