Поговорим о любви

Он занимал ее место, нарушал ее уединение, ее сон и ее здравомыслие. Она совершенно измучилась, а он выглядел так, будто только что вернулся из длительного отпуска откуда-нибудь с юга Франции. А еще он был так раздражающе предупредителен! Когда она ворчала на него, он только понимающе усмехался и уступал ей. Сегодня утром она даже вынуждена была улыбнуться, несмотря на то что злилась на него, когда, услышав телефонный звонок, он, не подумав, поднял трубку. Для ее матери, оказавшейся на другом конце провода, было настолько неожиданным услышать его голос, что она впервые в своей жизни на какое-то мгновение потеряла дар речи. И теперь Шеннон ломала голову над тем, как убедительно объяснить ей, что это не имело никакого отношения ни к помолвке, ни к угрозам от радиофаната. Так что у нее появился еще один повод для недовольства этим вездесущим мистером Рамзи.

Сейчас они ехали на ее очередную сессию звукозаписи в студию «Хэлсион». Правда, накануне Шеннон пыталась заикнуться, что ничего не случится, если она поедет одна, но Блейк настоял на том, чтобы сопровождать ее.

Блейк шел за Шеннон по студии и с любопытством оглядывался по сторонам. Он уже довольно давно не бывал ни в одной из местных студий и был рад, что представилась возможность увидеться со старыми друзьями и знакомыми.

— А, Блейк Рамзи! Рад тебя видеть! — Том Риверз тепло пожал ему руку и пригласил пройти в студию.

Стоя рядом со студийным инженером, Блейк мог видеть и слышать, как работает Шеннон. Она сначала прочитала сценарий рекламного ролика, отметив те места, которые нужно было выделить интонационно, затем посоветовалась с заказчиком и мысленно прогнала текст, засекая время на взятом у Тома цифровом хронометре, для того чтобы посмотреть, сумеет ли уложиться в отведенное время. Затем она надела наушники и почитала немного вслух, чтобы Том мог настроить аппаратуру для записи, и, наконец, подняла голову, ожидающе посмотрев на него, и подала сигнал, что начинает читать.

Наблюдая за тем, как профессионально работает Шеннон и какое удовольствие при этом получает, Блейк поймал себя на том, что думает о других ее достоинствах. Ему так захотелось защитить ее от всех возможных неприятностей и бед! Такого чувства он никогда не испытывал ни к кому из своих прежних подружек. Она была прекрасным компаньоном, и, несмотря на неудобства, которые влекла за собой обязанность телохранителя, от общения с ней он получал большее удовольствие, чем мог предположить.

Когда они ехали домой, за рулем был Блейк. Шеннон отметила, что машину он вел так же, как делал все остальное, — со знанием дела и со вкусом. Он отключил сотовый и внимательно слушал радиостанцию WDVE. Шеннон догадалась, что он мысленно делал для себя пометки относительно завтрашней поездки, и на мгновение подумала о том, каково было другим сотрудникам радиостанции под его началом.

— Шеннон, — сказал Блейк, прерывая ее размышления, — сегодня очень жарко, чтобы выезжать куда-то на ужин. Почему бы нам не купить креветок или еще чего-нибудь и не остаться дома?

— Ты хочешь сказать, приготовить домашнюю пищу? Неплохая идея! У меня есть кое-что для салата, и, если хочешь, можно остановиться в итальянской булочной и купить свежего хлеба.

— Прекрасно! Скажи мне, где свернуть.

Переступив порог дома, Шеннон тут же сбросила туфли и направилась в спальню, на ходу зачесывая волосы и перехватывая их резинкой. Раздевшись, она натянула привычные домашние вещи: свободно болтающуюся майку и обрезанные джинсы. Затем включила микроволновую печь и положила в нее разогреваться хлеб. Налив в чайник воды, поставила его кипятить, а еще вынула из холодильника все, что требовалось для салата.

Зажав свой сотовый телефон между плечом и подбородком, Блейк откупорил бутылку и налил каждому по бокалу вина. Взяв свой, он символически чокнулся с Шеннон и вышел на балкон, чтобы продолжить разговор.

Шеннон уже заканчивала с салатом, когда вдруг почувствовала, что Блейк прижался к ней сзади всем телом. Неимоверным усилием воли ей удалось сдержать себя, когда она ощутила на своей голой шее его горячее дыхание, почувствовала касание его руки на своей груди в тот момент, когда он потянулся через ее плечо, чтобы стащить кусочек помидора из глубокой тарелки, стоявшей на столе. Шеннон сдерживала себя изо всех сил, а Блейк дотянулся до помидора и, приложив его к ее губам, медленно протолкнул в рот. От его близости у Шеннон буквально подкосились ноги, и, чтобы не упасть, она ухватилась руками за стойку.

У Блейка зазвонил телефон, и он, тихонько чертыхнувшись, поднес трубку к уху. Шеннон тем временем попыталась совладать с неожиданно нахлынувшим на нее волнением.

— Шеннон, мы улетаем через полтора часа. Тебе хватит времени, чтобы собраться? — спросил вдруг Блейк, прикрыв ладонью трубку.

— Что? — округлила глаза Шеннон. Она решила, что Блейк решил над ней подшутить, но вид у него был абсолютно серьезный. — И куда это я прямо сейчас полечу?

Блейк оставил ее вопрос без внимания и продолжил говорить по телефону. Он заказывал два места на восьмичасовой вечерний рейс. Через несколько минут, отключив аппарат, он обратил все свое внимание на Шеннон.

— Послушай, давай сейчас не будем ничего обсуждать. Я должен снова лететь в Нью-Йорк сегодня вечером. Завтра с самого утра у меня собрание. Иди собери вещи, — сообщил он как о давно решенном.

Но не тут-то было, Шеннон подобный оборот событий явно не устраивал.

— Извини, пожалуйста, но я еще пока в воле Божьей, а не в твоей. Почему ты так уверен, что я куда-то собираюсь с тобой? У меня нет никакого повода лететь в Нью-Йорк. Сейчас, например, я собираюсь поужинать, а перед сном хочу совершить длинную и приятную прогулку по пляжу.

— Ты ничуть не хуже сможешь прогуляться по Манхэттену.

Блейк взял Шеннон за руку и потянул за собой в спальню.

— Ну, не капризничай! Иди собери вещи! У нас ведь соглашение, что мы будем вместе двадцать четыре часа в сутки, пока не пройдет прямой репортаж. Я не помню, чтобы там был пункт, в котором было бы указано, в какой именно географической местности это будет происходить.

Шеннон вырвала свою руку.

— Я не могу вот так, ни с того ни с сего, собраться и отправиться в Нью-Йорк. У меня, как ты знаешь, есть своя жизнь, да и от этого парня совсем ничего не слышно. Он скорее всего уже давно переключился еще на кого-нибудь.

— Шеннон, у нас нет времени на споры, — умоляюще произнес Блейк. — А этот негодяй не давал о себе знать только потому, что ты для него недосягаема, пока я с тобой. Собирайся быстрее, иначе я вынесу тебя из дома прямо в таком виде. — Он окинул ее хитрым взглядом. — Имей в виду, если здесь в этом наряде ты выглядишь потрясающе и даже, м-м, соблазнительно, то когда мы окажемся в Ла-Гуардиа, тебе вряд ли будет уютно в нем.

— Но как же… — в очередной раз попыталась возразить Шеннон.

— Слушай! — Блейк развернул Шеннон спиной и подтолкнул к спальне. — У тебя в настоящий момент нет никаких неотложных дел. Мы будем постоянно справляться обо всем из Нью-Йорка и, если что-то появится, сразу же после моего собрания вернемся назад. А если не будет ничего неотложного, сможем остаться там на несколько дней. Я бы как раз мог воспользоваться случаем и кое-что приобрести, да и тебе не помешало бы ненадолго уехать из города, как говорится, скрыться с глаз.

— А как же радиостанция? Я же не могу просто…

— Не волнуйся, я все улажу с твоим боссом, — засмеялся Блейк. — Ну а теперь иди и собирайся. Мне удалось заказать билеты только на этот рейс.

Двадцать минут спустя Шеннон закрыла за собой дверь квартиры, и автомобиль на большой скорости помчал их с Блейком в аэропорт.

Шеннон понравилось летать в салоне первого класса. Перед взлетом разносили напитки, за которые не нужно было платить, а еду подавали не в пакетиках, а в настоящей фарфоровой посуде, столовые приборы были из серебра. Она получила удовольствие от ненавязчивого доброжелательного внимания, пусть даже его в основном уделяли не ей, а Блейку. А он действовал на женщин, как мед на пчел. Казалось, он не делал ничего такого, чтобы привлекать их, а они при виде его просто таяли; и агент по продаже недвижимости, и продавщица за прилавком магазина, и стюардессы — все одинаково смотрели на него и просто стелились перед ним. «Какая женщина в здравом уме станет терпеть такое постоянное соперничество?» Этот вопрос Шеннон мысленно задала себе. Она закрыла глаза и откинулась в уютном кожаном кресле, решив, что еще успеет собраться с мыслями и подумать об этом, перед тем как самолет приземлится.