Чистый свет любви

У Джинни упало сердце. Неужели он сейчас заявит, что больше не нуждается в ее помощи? Еще несколько минут назад Джинни собиралась уехать домой и подумывала об увольнении из фирмы Джеймса Рейли. Но всему виной был Энтони Рочестер, которого она не желала больше видеть. Что же касается Гилберта, то у нее и в мыслях не было расставаться с ним.

Джинни успела привязаться к Гилберту. Еще неделю назад он был для неё всего лишь шефом ее сестры. Но теперь все изменилось. Джинни было страшно подумать о том, что она больше никогда не увидит Гилберта Уэлдона.

— Ты решил, что справишься с этой ситуацией и без моей помощи? — прямо спросила она, не скрывая того, что расстроена его решением.

— Не в этом дело, — мягко сказал Гилберт. — Просто мне кажется, что для тебя будет лучше…

— Я сама знаю, что для меня лучше, а что — хуже, — отрезала Джинни. — Я действительно хочу спасти Дороти, не дать ей совершить роковую ошибку. И ради этого я готова открыто бороться с Энтони!

Всего лишь несколько минут назад Джинни думала совсем иначе. Но теперь она поняла, что единственная возможность продолжать видеться с Гилбертом заключается для нее участие в открытой борьбе с Энтони.

Ради встреч с Гилбертом Джинни была готова на все.

— Прости, что ты сказал? Каким образом Кэтрин доберется домой? — сдерживая зевок, спросила Джинни.

— Думаю, что ее отвезет кто-нибудь из гостей, — ответил сидевший за рулем Гилберт, не сводя глаз с дороги.

Джинни готова была побиться об заклад, что это будет тот симпатичный молодой человек, с которым ее сестра о чем-то долго говорила. Он наверняка родственник Джеймса Рейли, которому поручили присматривать за порядком в комнате, отведенной под буфет. Джинни заметила, что юноше Кэтрин тоже приглянулась.

Она мысленно пожелала сестре удачи. Джинни слегка завидовала Кэтрин. Хотя она провела весь вечер с Гилбертом, который старался не отходить от нее ни на шаг, Джинни была уверена, что она не интересует его как женщина. И ей было горько осознавать это.

Вспомнив, как печально чета Рейли смотрела на Дороти, Джинни тяжело вздохнула. Джеймс и Джойс прекрасно понимали, что их дочь не ожидает ничего хорошего, если она выйдет замуж за Энтони Рочестера.

— Мне жаль Джеймса и его жену, — сказала Джинни. — Они понимают, что Дороти совершает роковую ошибку. Неужели она не видит, как переживают ее родители и как настороженно они относятся к Энтони?

— Джеймс не стал препятствовать помолвке дочери, опасаясь, что его запреты только сыграют на руку Энтони и ускорят свадьбу, — объяснил Гилберт. — Дороти при всей ее доброте и мягкости иногда бывает и строптивой, и своенравной. Джеймс надеется на чудо, на прозрение дочери.

Джинни усмехнулась. Уличные фонари и огни рекламы бросали на ее лицо разноцветные отсветы.

— Он опасается, что Дороти сбежит из дому?

— Что-то вроде этого.

Впрочем, в подобном повороте событий не было бы ничего удивительного. Дороти унаследовала упрямство и упорство в достижении поставленной цели от отца. И, зная об этой черте ее характера, Джеймс уступил дочери.

— Энтони впился в Дороти, как пиявка, — заметила Джинни.

— Да, он настоящий паразит. И нам потребуется масса усилий, чтобы избавиться от него.

Джинни с отвращением вспоминала о том, что была подругой Энтони, что ему удалось пленить ее своим обаянием. Наверное, Гилберт презирает меня за это, с горечью подумала она, стягивая на груди концы кашемировой шали.

— И каковы будут наши дальнейшие действия? — спросила она.

— Думаю, что для начала мы пообедаем вместе в четверг.

Джинни бросила на него недоуменный взгляд.

— А что ожидается в четверг?

— Я же сказал, обед в ресторане.

— Да, но зачем мы пойдем туда?

Гилберт усмехнулся.

— Чтобы не умереть с голоду.

— Да, но…

— Ты туго соображаешь, Джинни. Не понимаю, как ты справляешься с обязанностями личного секретаря такого придирчивого человека, как Джеймс Рейли, — подтрунивая над ней, сказал Гилберт. — Я приглашаю тебя в четверг пообедать в каком-нибудь ресторанчике.

— Но…

— Ответь только, ты согласна или нет?

— Конечно согласна. Я же сказала, что сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь Дороти.

Гилберт тяжело вздохнул.

— Джинни, ты будешь обедать со мной. Ни Дороти, ни других моих родственников не будет, — терпеливо объяснил он. — Конечно, в ресторане, кроме нас, будут и другие посетители, но какое нам до них дело, правда? На этот раз я ясно выразился?

Если Джинни правильно поняла, Гилберт назначал ей свидание!

Она смущенно улыбнулась и кивнула. Тем временем они подъехали к коттеджу Барроу, и Гилберт заглушил мотор.

— Мне кажется, правила приличия требуют, чтобы дама в конце вечера пригласила своего спутника на чашечку кофе к себе домой, — заявил Гилберт, выжидательно глядя на Джинни.

Растерянная и ошеломленная тем, что он назначил ей свидание, Джинни тут же, не раздумывая, пригласила его в дом. Они вышли из машины и направились к коттеджу. Открыв дверь, Джинни провела гостя в кухню и начала готовить кофе.

— Подожди, — остановил ее Гилберт и, взяв из ее рук кофейник, поставил его на стол. — Сначала я хочу взглянуть на твои синяки.

И он снял с ее плеч шаль. Джинни покорно протянула ему руку. На внутренней стороне предплечья Гилберт увидел темные следы, которые оставили пальцы Энтони. Гилберт помрачнел, на его скулах заходили желваки. В эту минуту он готов был убить мерзавца.

— Теперь я сожалею, что не придушил его, — хмуро сказал Гилберт. — Черт возьми, еще не поздно вернуться и свернуть этому негодяю шею!

Джинни покачала головой.

— Не надо придавать этому большого значения. Энтони недостоин того, чтобы мы думали и говорили о нем.

— Ты права, — согласился Гилберт. — Он недостоин этого. Но клянусь: я убью его, если он еще раз хоть пальцем тронет тебя!

Гилберт сел за стол и задумчиво наблюдал за тем, как Джинни готовит кофе.

— Ты очень любила его? — неожиданно спросил он.

— Нет, — призналась Джинни. — Мне казалось, что я его люблю. А на самом деле мне просто льстило его внимание. Ты не поверишь, но он действительно умеет быть очень милым, когда захочет.

Джинни замолчала. Теперь-то она знала, что такое любовь, как любимый мужчина одним своим присутствием может озарить все вокруг, что он способен заставить сердце трепетать. Впрочем, Гилберт был последним человеком, которому она отважилась бы рассказать об этом.

— Не сомневаюсь, что он умеет очаровывать женщин, — усмехнувшись, проронил Гилберт.

В замкнутом пространстве кухни Джинни казалось, что она слышит дыхание Гилберта и ощущает биение его пульса. От кофе исходил приятный аромат, глаза Гилберта будто гипнотизировали ее — все вместе это создавало интимную обстановку, в которой Джинни хотелось расслабиться.

— Так ты принимаешь мое приглашение? — тихо спросил Гилберт.

— Какое? Вместе пообедать в четверг вечером? Да, принимаю. Хотя…

Джинни все еще была не ясна цель, с которой Гилберт приглашал ее.

— Слова «да» вполне достаточно, — перебил он ее и, встав, обнял за талию. — Я хочу, чтобы ты отдохнула и немного расслабилась.

Разве может она расслабиться в его присутствии? Если бы он только знал, какие чувства она к нему испытывает.

У Джинни кружилась голова, сердце готово было выпрыгнуть из груди, колени подкашивались. Зачем он обнял ее? Что собирается сейчас сказать?

— Ты сегодня, как никогда, красива, Джинни, — промолвил Гилберт, не сводя с нее восхищенных глаз.

— Ты уже говорил нечто подобное сегодня.

Он улыбнулся.

— Я готов повторять это снова и снова.

Гилберт крепче прижал Джинни к своей груди и припал к ее губам. У Джинни перехватило дыхание. Она обвила шею Гилберта руками, боясь упасть.

— У тебя зовущие губы, Джинни, — сказал Гилберт, прерывая поцелуй, — шелковистая кожа, прелестный подбородок, пленительная шея, божественная грудь…