Роковая ошибка

Она попыталась отвлечься от действительности, мысленно вернувшись к тем дням, когда еще не поднялась на борт «Звезды Антарктики». Поразительно, но теперь ей казалось, что это было давным-давно. Ей даже не удавалось отчетливо вспомнить лицо Дерека. Трейси с иронией размышляла о том, что для того, чтобы ее чувства растаяли без следа, ей хватило всего тринадцати дней. А ведь раньше они казались такими глубокими. Ошибка? — задумалась девушка и внезапно отчетливо поняла: конечно, так оно и есть, а кроме того, настоятельная потребность любить и быть любимой. Возможно, в Дереке, который был почти на двадцать лет старше, она видела замену отца, которого почти не помнила. Он обладал всеми качествами, которые Трейси хотелось видеть в отце.

Нет, отвлечься не удается, признала девушка, чувствуя, что на лбу выступает испарина, по мере того как судно раскачивается все сильнее. На этот раз таблетки не помогали. Трейси медленно села, опустила ноги и поспешно спрыгнула на пол, почувствовав, что ее начинает выворачивать.

Она едва успела добежать до раковины, а потом обессиленно прислонилась лбом к переборке, пытаясь хоть немного отдышаться. Теперь Трейси поняла, о чем две недели назад говорил Ли, когда предупреждал ее, что настоящие испытания еще впереди. Шторм, в который они попали через четыре часа после отплытия из Англии, по сравнению с этим и штормом не назовешь. А ведь впереди их ожидали еще более суровые испытания, если верить тому, что ей рассказывали.

Это была длинная ночь нескончаемых страданий. В половине седьмого Трейси с трудом натянула брюки и свитер, вяло провела расческой по обвисшим, потемневшим от испарины волосам и туго завязала их. На макияж у нее просто не хватило сил. Впрочем, скорее всего, он бы только подчеркнул ее страшную бледность. И все-таки рука потянулась к бледно-розовой помаде, слегка провела по одеревеневшим губам, борясь с накатывающейся волнами тошнотой. Ни за что на свете она не поддастся желанию улечься в койку и не вставать до тех пор, пока полностью не пройдет дурнота, ни за что — ведь Ли наверняка ждет от нее именно этого.

Питер постучал к ней ровно в семь, как и обещал, и с беспокойством поглядел на нее, когда девушка вышла к нему в коридор.

— Бедняжка! — сочувственно воскликнул он, не обращая внимания на то, что они были почти ровесниками. — Вы бледны, точно смерть!

Ее моментально охватила жалость к себе.

— Большое спасибо! — раздраженно бросила Трейси. — После таких слов я конечно же чувствую себя на миллион долларов!

Понимающая улыбка Питера заставила девушку устыдиться. Она импульсивно положила руку ему на рукав:

— Простите, Пит, сегодня утром я сама не своя.

Он на мгновение легонько сжал ее руку:

— Вам станет легче после того, как что-нибудь съедите.

Трейси содрогнулась:

— Не говорите мне о еде! Даже смотреть на нее не могу. Если кто-нибудь будет спрашивать, я в медпункте.

— Вряд ли вы быстро поправитесь, если будете сидеть внизу, да еще на корме, — запротестовал Питер. — Пойдемте в столовую, выпейте чашку крепкого горячего чая и съешьте хотя бы одно сухое печенье.

— Слушайте, кто здесь доктор — вы или я? — остановила его Трейси и выдавила бледное подобие улыбки. — Спасибо за заботу, но часа через два со мной все будет в полном порядке.

«Если только меня оставят в покое», — мысленно добавила она.

— Надеюсь. — Питера она явно не убедила. — Тогда увидимся за ленчем.

Трейси не стала его разочаровывать. Она была совершенно уверена, что пройдет немало времени, прежде чем она без опаски сможет подумать о еде.

Несколько моряков, которых она встретила на пути в медпункт, тактично сделали вид, что не замечают ее состояния. Джо в кабинете не было, скорее всего, он еще завтракал. К тому времени, как он придет, Трейси надеялась чувствовать себя и выглядеть хоть немного получше.

В половине девятого она сидела за столом с закрытыми глазами, когда заработал интерком. Не вставая с места и не открывая глаз, она дотянулась до аппарата и нажала кнопку.

— Да? — устало спросила девушка.

— Трейси, — донесся до нее голос Питера, — шкипер спускается к вам. С ним случилось небольшое ЧП.

В Трейси тут же пробудился профессионал, и она моментально выпрямилась:

— Что именно?

— Осколком падающего стекла ему порезало лоб. Выглядит довольно серьезно.

Чаще всего раны на голове выглядели гораздо серьезнее, чем на самом деле, напомнила себе Трейси, а вслух сказала:

— Спасибо за звонок, я успею подготовиться.

«Скорей бы пришел Джо», — думала Трейси, готовясь принять пациента. После прошедшей ночи ей совсем не хотелось оказаться наедине с Ли, но на часах было только без двадцати пяти минут девять, а санитар редко приходил раньше положенного времени.

Трейси как следует вымыла руки и была готова, когда в кабинет вошел капитан. Он прижимал скомканное полотенце к ране на лбу, которая шла диагонально от правой брови к волосам. Кровь сочилась тонкой струйкой, но темные пятна, оставшиеся спереди на кителе, свидетельствовали о том, что сначала кровотечение было очень обильным.

— Вы можете остановить кровотечение? — коротко спросил он. — У меня много работы.

Трейси молча указала на стул, подождала, пока он сядет, и, собравшись с духом, приблизилась, стараясь не думать об их последнем разговоре. Избегая встречаться с Ли глазами, она повернула его голову к свету и внимательно осмотрела рану, слегка нажимая вдоль пореза пальцами, чтобы проверить, не осталось ли там осколков стекла.

— Как это случилось? — спросила она.

Ответ был кратким, без подробностей:

— Разбилось зеркало. Каково ваше заключение, доктор?

— Рана глубокая. Мне придется зашить ее.

— Значит, зашейте, — спокойно отозвался капитан. — Мне нужно вернуться на мостик.

Все время, пока она готовила нити для сшивания раны, Трейси чувствовала на себе его взгляд. Ее обычно ловкие пальцы не желали слушаться; рот она плотно сжала, сражаясь с тошнотой. Как бы отвратительно она себя ни чувствовала, но скорее умрет, чем уронит достоинство и позволит тошноте одолеть себя перед этим циничным взглядом, яростно говорила себе девушка, моргая, чтобы избавиться от невольно наворачивающихся слез.

— Вы не пытались пожевать сухое печенье? — нарушая тишину, спросил Ли. — Это часто помогает.

Девушка застыла на месте.

— Со мной все в порядке, — коротко ответила она. — Мне ничего не нужно.

Ли хмыкнул:

— Не лгите! Нет ничего хуже, когда тошнит на пустой желудок. Вам было плохо всю ночь?

Трейси поглядела на него, убедилась, что он говорит без насмешки, и немного успокоилась.

— Большую часть, — призналась она. — Я думала, что уже привыкла к морской качке, пока не началась эта маленькая заварушка.

— Эта, как вы выразились, маленькая заварушка, — сухо проговорил он, — на несколько часов может уложить в койку даже опытного моряка. И вам там надо было оставаться до тех пор, пока организм не приспособится. Серджент бы сам справился — конечно, за исключением серьезных случаев.

Неожиданно проявленная забота разоружила Трейси, и она невольно улыбнулась.

— Капитан, пациент здесь вы, не забыли? — Она установила сбоку от него столик на колесиках, поставила на него поднос и взяла кусочек ваты.

— Думаю, это займет не много времени. Сейчас будет щипать… — Она охнула, потеряв равновесие на резко качнувшемся полу, и полетела вперед, инстинктивно ухватившись за широкие плечи; он поддержал ее за талию.

Их взгляды встретились, и сердце девушки бешено застучало, когда в его глазах она внезапно увидела отражение собственных чувств — осознание того, как близко они оказались друг от друга.

В смятении Трейси отпрянула от него:

— Извините. Я… потеряла равновесие.

Ставни захлопнулись снова, скрыв его мысли и заставив ее гадать, не привиделся ли ей этот взгляд всего секунду назад.

— Я так и понял, — ровным голосом отозвался он. — В следующий раз я успею вас поддержать. Продолжим?