Полет звезды

Ну уж нет!

Он почти готов предложить что-то серьезное, а это даст Марии, которая и так была очень традиционно настроена, безграничную власть над ним. И тогда он и сам не заметит, как в нем возьмут верх гены оседлости, которые так сильны в его сестрах, и он превратится в добропорядочного отца семейства. По будням он будет преподавать в школе рисование, а по выходным — копаться в саду.

А что, собственно, в этом плохого?

— Мне… мне что-то послышалось! — выпалил Тони в смущении. Он почувствовал, что краснеет.

Мария резко повернулась к двери, быстро поправляя бюстгальтер и одергивая топик.

— Мика?

— Может быть, — пробормотал он, помогая ей застегнуть юбку. Он чувствовал, как сильно бьется его сердце, а горло сжимает спазм. Они оба напряженно прислушивались к звукам в прихожей, но, естественно, ничего не услышали.

— Ты в порядке? — наконец нарушила молчание Мария.

— В полном порядке, — Тони сделал вид, что рассматривает комнату, останавливая свой взгляд на колыбели. — Не стоило начинать все это, да?

— Да уж! — ответила Мария, соскальзывая с его колен. — Но ты в этом не виноват. Я могла бы тебя остановить.

— В любом случае мы оба не виноваты. И теперь все закончилось само собой. — Тони поднялся на ноги. От греха подальше он положил руки в карманы, посмотрел ей прямо в глаза и произнес: — И почему я не могу просто оставить тебя в покое?

Она пожала плечами.

— Наверное, по той же причине, по которой и я не могу сказать тебе «нет».

— И что это за причина?

— Ты принадлежишь к тому типу мужчин, который мне нравится, — произнесла она с презрением и даже отвращением.

— Это означает, что со мной что-то не так?

— Это означает, что со мной что-то не так! — Она начала нервно ходить по комнате. — Как будто надо мной довлеет родовое проклятие! Покажи мне мужчину, который заведомо не способен дать мне то, чего я хочу от жизни, и можешь с уверенностью сказать, что я не устою перед ним.

Мария в отчаянии подняла голову, с мольбой глядя в потолок, как будто ждала, что Бог ответит ей.

Тони внезапно почувствовал себя лучше и от радости даже не смог сдержать смеха. Если кто и был специалистом по семейным проклятиям, так это он.

Мария недовольно взглянула на него.

— Извини, пожалуйста, — пробормотал он, стараясь придать своему лицу серьезное выражение. — Просто я только теперь тебя понял. Ты ищешь человека, который сможет дать тебе простое семейное счастье: небольшой уютный домик с камином и двух очаровательных ребятишек.

— Трех! Я хочу трех!

— Даже трех? — Он удивленно покачал головой. — И я, по-твоему, не гожусь на эту роль?

— Ты — нет! — ответила она.

— Я — нет, — задумчиво повторил он и зачем-то прибавил то, что было почти правдой: — По крайней мере, не сейчас.

Она в изумлении уставилась на него.

— Хочешь сказать, что в один прекрасный день планируешь прекратить свои скитания?

— Непременно. В моем роду всегда очень ценились узы брака и традиционные устои семьи. Так что и надо мной довлеет своего рода проклятие.

Мария смотрела на него широко открытыми глазами.

— И все же тяга к тебе выше моих сил! — Тони лукаво улыбнулся.

— Да, — задумчиво ответила она, — наверное, мы с тобой два величайших идиота.

— Без сомнения. — Он немного помедлил и добавил: — Но я рад, что мы все прояснили.

— И я.

— А когда я в следующий раз захочу тебя поцеловать, просто дай мне затрещину — и все!

— Не перекладывай всю ответственность на меня, — парировала Мария.

— Но кто же, как не женщина, должен держать все под контролем?

Ее глаза блеснули.

— Так ты еще и шовинист!

— Тсс! Брендона разбудишь!

Бросив взгляд на кроватку, Мария заговорила шепотом:

— Может быть, пойдем лучше посмотрим, как там Лиза!

— Да, наверное, так будет лучше, — согласился Тони, распахивая дверь.

— А в Плезант-Рест есть кафе-мороженое? — спросил Тони после того, как они попрощались с Лизой и направились к машине Марии.

Мария села за руль и захлопнула дверцу.

— Нет. Есть в Лейк-Сайд, что в восемнадцати милях отсюда.

Тони пристегнул ремень безопасности.

— А там хорошее мороженое?

— Божественное!

— Так, может, сделаем крюк по дороге домой?

— Ну, что ж! Гулять так гулять!

Хотя не было еще девяти, из-за облачного неба казалось гораздо темнее. Они скоро выехали за пределы города, освещенного рождественскими огнями, и погрузились в темноту, нарушаемую только светящейся разметкой на дороге и фарами встречных автомобилей.

— Ты часто заезжаешь домой? — неожиданно спросила Мария.

Он немного подумал, прежде чем ответить:

— Обычно раза четыре или пять в год. А ты?

— Мой дом здесь, в Плезант-Рест.

— Я думал, ты из Нового Орлеана.

— Я родилась там. Там прошло мое детство и юность. Но сейчас меня уже ничто с ним не связывает.

— А семья?

— У меня нет семьи.

Тони стал очень серьезным.

— Ты — сирота?

— Да, — ответила она и медленно добавила: — Фактически. Отец бросил маму, когда узнал, что она беременна. Я даже не знаю, как его звали. Поэтому и не могу сказать, жив он или умер. Мама же умерла, когда мне было четырнадцать.

— Но ведь можно довольно легко выяснить, как звали отца и где он сейчас!

— При желании, которого я не имею?!

— Хочешь сказать, что тебе ни капельки не интересно, кто он такой?

— Он меня интересует ровно столько, сколько и я его.

Тони понимающе хмыкнул.

— А мать — что, никогда не была замужем?

Мария отрицательно покачала головой.

— Братьев или сестер тоже нет?

— Нет.

— А кем она была? Парикмахером?

— Экстрасенсом.

Тони удивленно взглянул на Марию.

— Ого! Наверное, она познакомилась с твоим отцом, когда он пришел к ней на сеанс?

— Вроде того… — Моя мать предсказывала будущее кому угодно, кроме самой себя, — усмехнулась Мария. — Она была очень доверчивой и поэтому всегда оставалась у разбитого корыта и с раной в сердце. По большей части это случалось из-за мужчин.

— Поэтому ты и не доверяешь нашему брату?

— Не совсем так. Есть мужчины, которым я очень даже доверяю.

— Я к ним отношусь? — Он внимательно посмотрел на нее.

— В некоторой степени… В том, что касается ваших отношений с Руби и Опал, например.

— Не понял.

— Дело в том, что между нами нет полного доверия. Ты явно не прочь воспользоваться тем, что тебе не принадлежит. Речь, естественно, не о деньгах.

— Извини, но ты вряд ли можешь обвинять меня в неразборчивости.

Мария только пожала плечами. Что она могла на это ответить? Он был прав.

— Давай оставим эту тему!

— Хорошо… но только будь честна и признай, что ты хотела меня, когда мы были в детской, не меньше, чем я тебя…

— Ладно. Будь по-твоему.

— Нет, ты скажи это!

Мария глотнула воздуха.

— Да! Я тебя хотела! И сейчас хочу! Все, доволен?

Тони откинулся на спинку сиденья и тяжело вздохнул. Он сразу пожалел о своей просьбе.

Показались огни города.

— Приехали? — спросил Тони, кивая в сторону огней.

— Да.

— Красивое место?

— Очень! Знаменитое своим живописным озером.

— Сходим туда потом?

— Но уже темно.

— Я знаю, — улыбнулся он.

— Тони, я не собираюсь спать с тобой сегодня, — сказала Мария, отчеканивая слова в надежде, что хотя бы так она убедит в этом и себя.

— Вообще-то сон — это последнее, о чем я подумал.

— Ты прекрасно меня понял.

Свернув на боковое шоссе, они вскоре подъехали к весело украшенному кафе. Тони купил мороженое, себе шоколадное, а Марии клубничное, и бутылку воды: после мороженого ему всегда хотелось пить. Потом они направились к озеру. Мария остановила машину около лодочной станции, где было на удивление людно. Они вышли из машины и спустились к воде.

Жара к этому времени спала, и воздух был наполнен освежающей прохладой. Перед ними расстилалось спокойное и таинственное озеро. Здесь, у самой воды, шум городской жизни уступал место шелесту листвы, голосам ночных птиц и легким всплескам воды. Если бы не Тони, который с наслаждением доедал остатки мороженого, Мария подумала бы, что мир создан недавно, а они с ним — Адам и Ева еще до грехопадения. Но его удовлетворенное причмокивание вывело ее из задумчивости. Она повернулась к Тони и удивленно спросила: