Однажды в Амстердаме

– Лукас, ты женат? – спросила Фрэнсис, решив одним махом избавиться от той чарующей ауры, которая окутывала ее в присутствии Лукаса.

Сейчас он ответит, что женат и имеет двух очаровательных малышей...

– Нет, и никогда не был, – ответил он.

На его лице не дрогнул ни один мускул, словно заданный Фрэнсис вопрос нисколько Лукаса не удивил. Сама же Фрэнсис с трудом сдержала радостный вопль.

– Почему?

Лукас пожал плечами.

– Не знаю. Видимо, пока не встретил ту единственную и неповторимую... Хотя нет. Теперь я ее встретил. Правда, она упорно не желает признавать, что мы созданы друг для друга. – Лукас подмигнул остолбеневшей от его заявления Фрэнсис.

– Прекрати.

– Звучит чересчур сентиментально?

– Я бы сказала – банально.

– Мне жаль, – выдохнул Лукас.

Он отвел взгляд в сторону. Не этого ли ждала покрасневшая под пристальным взглядом его серых глаз Фрэнсис? Тогда почему теперь она мечтала вновь ощутить на себе восхищенный и волнующий ее до глубины души взгляд Лукаса? На мгновение Фрэнсис испугалась, что больше никогда не испытает ничего подобного. Сейчас Лукас встанет из-за столика, оставив официанту щедрые чаевые, пожелает ей всего хорошего и отправится по своим делам... Не станет же он и в самом деле тратить свое время на какую-то туристку!

– Мне тоже. – Фрэнсис судорожно схватила Лукаса за руку и притянула к себе.

– Вот как? – Лукас игриво усмехнулся.

Теперь в его глазах читалось нечто большее, чем восхищение красотой женщины. Никто и никогда не смотрел на Фрэнсис с такой нежностью, теплотой и любовью, которые светились в глазах Лукаса.

Наваждение какое-то, подумала Фрэнсис, прежде чем мир заслонило лицо Лукаса. Их губы встретились. Фрэнсис подалась вперед, словно стремилась слиться с Лукасом воедино. Их языки переплелись, дыхание сбилось... Фрэнсис забыла обо всем на свете. О работе, о том, что их, вероятно, сейчас снимают ребята из съемочной группы, о том, что она практически ничего не знает о Лукасе Касле... Она получала удовольствие и дарила его мужчине, которого, как ей теперь казалось, знала всю жизнь.

Поцелуй закончился так же неожиданно, как и начался. Лукас слегка отстранился. Фрэнсис разочарованно вздохнула, но тут же отругала себя: негоже взрослой женщине столь откровенно выражать свои чувства. Лукас и без того чувствует свою власть над ней. В противном случае стал бы он рисковать и лезть к американской туристке с поцелуями?

– Ты слаще цветочного нектара, – прошептал Лукас, с недвусмысленным видом облизав губы.

Фрэнсис стоило большого труда подавить очередной вздох. Воображение помимо ее воли тут же нарисовало куда более смелую картину, нежели невинный поцелуй в кафе. Интересно, каков Лукас в постели?

И о чем я только думаю?! – тут же мысленно упрекнула себя Фрэнсис. Знаю мужчину без году неделю, а уже представляю его своим любовником! Похоже, в Амстердаме даже воздух отравлен вседозволенностью и распутством. Если так пойдет и дальше, то я превращусь в нимфоманку.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросил Лукас таким тоном, словно еще в младших классах школы освоил чтение чужих мыслей, а у Фрэнсис наверняка на лбу крупными буквами написано, о чем она помышляет.

– Лично я думаю о работе, – солгала Фрэнсис и отвела взгляд.

В ее неумелой лжи содержалась крупица правды. Ее и в самом деле преследовали мысли о реалити-шоу, в участие в котором может быть вовлечен и Лукас. Интересно, как он отреагирует, если узнает, что стал звездой американского телевидения? К гадалке не ходи – он будет в бешенстве. Лукас явно не из искателей дешевой славы.

Уходя утром из отеля, Фрэнсис предупредила съемочную группу, что сегодня у нее выходной. Однако ее тревожило предчувствие, что за ней постоянно наблюдают. Не хватало еще и паранойю заработать. Она осмотрелась, сделав вид, что любуется пейзажем. На самом деле она высматривала объективы камер, направленные на них с Лукасом. Странно, когда она общалась с Яном и Питером, ей было безразлично, что свидетелями их разговора станут миллионы посторонних людей. С Лукасом было иначе. Фрэнсис не желала делить его ни с кем. Тем более с праздными обывателями, коротающими вечера перед телевизорами.

– Я тебя задерживаю? – обеспокоенно спросил Лукас, бросив взгляд на наручные часы.

Фрэнсис отметила, что у нового знакомого швейцарский хронометр. Недурно. Учитывая, что часы, ботинки, сотовый телефон и ручка всегда являлись индикаторами благосостояния мужчины.

– Все в порядке. Правда, думаю, что Национальную галерею я посещу завтра. На сегодня и так слишком много информации.

– Не сочтешь меня слишком навязчивым, если я предложу себя в качестве гида?

Фрэнсис улыбнулась.

– Разумеется, нет. Ты думал, что так легко от меня отделаешься? Только... разве тебе не нужно на работу?

– Ради такой женщины, как ты, не грех взять лишний выходной. К тому же я не брал отпуск лет пять как минимум. По-моему, сейчас самый подходящий момент.

– Я и сама не отдыхала много лет, – призналась Фрэнсис, не скрывая грусти. Будучи солисткой «Санни доллс», она работала семь дней в неделю, отдыхая лишь во время перелета из одного города в другой. После ухода из группы Фрэнсис осознала, какое это удовольствие – спать в собственной постели. Вне зависимости от того, есть рядом мужчина или нет.

– Постараюсь что-нибудь придумать на уик-энд. Возражения не принимаются, – добавил Лукас, едва Фрэнсис открыла рот.

– Давай не будем загадывать надолго вперед, – попросила она. – Остановимся на завтрашнем утре. В девять для тебя не слишком рано?

– Сойдет. В каком отеле ты остановилась?

– В «Смите».

– Хорошо. Ровно в девять я буду ждать тебя у входа. – Лукас нежно поцеловал ее руку.

Хорошо, Лукас. Осталась одна маленькая загвоздка: как улизнуть из отеля без ведома съемочной группы? У Фрэнсис не было ни малейшего желания посвящать в свои отношения с Лукасом кого бы то ни было. Гинсберри это явно не понравится, но думать сейчас о грозном боссе Фрэнсис хотелось меньше всего.

Лукас взял такси и довез Фрэнсис до отеля. К ее разочарованию, он даже не попытался сорвать прощальный поцелуй.

– До завтра! – помахал ей Лукас из отъезжающего автомобиля.

Фрэнсис обернулась и помахала в ответ. Не успела машина скрыться за поворотом, как она ощутила щемящую тоску и грусть по Лукасу, будто они расстались много лет назад. До десяти часов утра еще целая вечность!

Фрэнсис лежала на спине, раскинув руки, и не переставала поражаться величине кровати. Тут без труда можно уложить человек шесть. Сегодня ночью ей будет особенно одиноко под шелковыми простынями. Фрэнсис закрыла глаза, воскрешая в памяти лицо Лукаса Касла. Серые дымчатые глаза, правильные черты лица, каштановые волосы, горделивая осанка... Лукас был совершенен внешне. Однако физическая привлекательность, похоже, никоим образом не испортила душевной красоты. В Лукасе не было ни грамма донжуанства или зазнайства от избытка женского внимания. Фрэнсис пообщалась с ним всего несколько часов, но уже усвоила, что главными ценностями Лукас считал семью, любовь и достоинство, а уж потом деньги и карьеру.

Телефонный звонок вывел Фрэнсис из легкого транса. Она лениво потянулась за трубкой и столь же лениво промурлыкала «алло».

– Привет, дорогая! – Радостный вопль Вэлери пронесся над океаном и ворвался в номер Фрэнсис.

– Вэлери?

– Собственной персоной. Как жизнь?

– С переменным успехом, – искренне ответила Фрэнсис.

– Я в курсе твоих проколов с этими типами... Как же их звали?..

– Ян и Питер, – терпеливо подсказала Фрэнсис, стараясь не выйти из себя. В конце концов, пора привыкать к тому, что ее личная жизнь стала достоянием общественности.

– Мы так смеялись! Как можно было сразу не понять, что твой дружок – гей?

– Легко говорить, находясь за тридевять земель, на любимом диване с пакетом попкорна на коленях, – язвительно парировала Фрэнсис.