Любовная карусель

— Ты полагаешь, что вот так просто можно взять и получить меня и мою семью? — задала Николь провокационный вопрос.

— Нет, я думаю, мне придется заслужить эту привилегию, — серьезно ответил мужчина.

— Это будет трудно, Стивен, — предупредила она.

— Я не действую импульсивно, Николь, — спокойно сказал Стивен. — У меня были годы на раздумье о смысле собственной жизни. Мое решение принято не сейчас, а значительно раньше.

Но Николь хорошо помнила, как горячо юный Стивен уверял ее в своей любви много лет назад. За все эти годы женщина могла убедиться, что все слова не имеют значения без подтверждения их действием.

— Ты уверен, что хочешь быть отцом Джонни? — вновь начала она.

— Да, — незамедлительно последовал краткий ответ.

— А ты знаешь, что значит вырастить ребенка — физически, материально и морально?

— Чего бы это мне ни стоило, я справлюсь.

Но его уверения ее опять не убедили. Стивен еще не знает, что такое воспитание ребенка — своего да еще в придачу двух чужих. А благие намерения ценности не имели.

Но может, все-таки стоит ему дать шанс?

— Для начала ты можешь обеспечить сыну материальную поддержку? — испытующе спросила Николь.

— Разумеется, — заверил ее Стивен.

Но голословным обещаниям она теперь верить не будет. Пусть мужчина потратит на нее и детей деньги и закрепит за ней право пользоваться ими, тогда она еще подумает, стоит ли ей впускать его в свою жизнь. А романтические объяснения в любви и клятвы ей вовсе ни к чему.

— Тогда тебе придется открыть счет на имя Джонни, оплачивать расходы на него и обучение. Как только ты это сделаешь, я позволю тебе видеться с ним на законном основании.

— А как насчет тебя самой, Ники?

— Я обойдусь тебе подороже, — криво усмехнулась она. — Видишь ли, меня обманывали уже дважды. Ты должен оформить на мое имя дом, прежде чем я хотя бы начну думать об отношениях с тобой.

Стивен легко выдержал ее твердый взгляд.

— Ты действительно так думаешь, — мягко спросил он, — или это просто месть мне за все то, что тебе пришлось пережить?

Месть? Николь очень не понравилось это его предположение. И она постаралась убедить себя, что ее требованиями руководит не что иное, как здравый смысл. Позволить снова быть обманутой было бы слишком рискованно и для нее, и для детей.

— Называй это как хочешь, — твердо ответила она, решив во что бы то ни стало настаивать на своих условиях. — Моим детям нужна поддержка, и ты мне ее предоставишь, если хочешь вернуть меня. Решай.

— Ники, в тебе говорит обида, — с сочувствием проговорил Стивен.

Сердце Николь невольно сжалось. Но стыдиться ей нечего. Она-то никогда не нарушала обещаний.

— Я не просила тебя приходить сюда, — оскорбилась Николь.

— Верно, — согласился Стивен. — Меня попросил Джонни. Мальчик так волнуется за тебя.

— Я уже большая девочка и со всем справлюсь одна. Я уже однажды это сделала, — напомнила Николь.

Несмотря на свой уверенный вид, она все же испытывала внутреннее смятение от обрушившихся на нее финансовых затруднений. На самом деле ее навыки секретарской работы были основательно подзабыты, а представить себя в каком-либо другом деле Николь пока не могла. Придется пройти курсы повышения квалификации, прежде чем искать работу. Также Николь не знала, как велики будут алименты. Ричард говорил, что встретится с адвокатом. Может, ей тоже надо посоветоваться со специалистом? Необходимо точно знать, каково ее положение.

— Позволь мне все сделать за тебя. — Стивен, казалось, прочитал ее мысли.

Как он мог брать на себя такую обузу, которая и Ричарду-то показалась слишком обременительной?

— Попробуй, Стив, — неуверенно сказала Николь. — Но поверь мне, когда ты лицом к лицу столкнешься с трудностями, ты заговоришь иначе. В любом случае, меня убедят только действия, а не слова, — скептически заявила она.

— Неужели ты не могла сообщить мне, что беременна, Ники? — мягко спросил Стивен.

Этот простой вопрос весьма поколебал ее уверенность в собственной правоте. В глазах Стивена читалась такая боль, что у Николь невольно сжалось сердце.

— Если бы ты только сказала… — продолжал Стивен с сожалением в голосе.

Действительно, ведь он потерял столько лет из жизни сына, не видел, как Джонни рос, как впервые пошел в школу, как участвовал в соревнованиях.

Вдруг Николь ощутила острое чувство вины. Разве Стив один в ответе за происшедшее? Почему она вымещает на нем всю боль за прошлое? И что ей известно о его жизни в годы после аварии?

— Мне было всего семнадцать, и мои родители… — оправдываясь, произнесла она. — Это было ужасно: в нашей семье нельзя было даже произнести твое имя, не то что… А ты не писал мне, не искал меня.

— Я писал, Ники, — тихо перебил Стивен.

Он уже говорил ей это вчера. Вполне вероятно, что так оно и было.

— Ты не понимаешь, Стив, — горячо заговорила Николь. — Все, связанное с тобой, было уничтожено в нашем доме. Я жила как в кошмарном сне. А когда мама узнала, что я беременна, пришлось сказать ей от кого. И она была вне себя от гнева, а я в те годы не могла ей перечить.

— Прости, — промолвил Стивен. — Прости за то, что оставил тебя одну. Я очень сожалею, что тебе пришлось с бедой справляться самой.

Но Николь сомневалась, что кто-либо мог представить себе, как нелегко ей тогда было.

— Они хотели, чтобы я сделала аборт. — Слов уже было не удержать. Наконец-то она может рассказать все, что перенесла, действительно заинтересованному слушателю. — Я отказалась, и меня отправили к тетке. Мне кажется, что забеременевших девушек просто принято отправлять к теткам. Очевидно, так лучше для всех. Я знала, что ты все равно был не в состоянии меня поддержать, и решила не взваливать на твои плечи еще одну заботу и еще больше все усложнять.

— Мои родители помогли бы нам, — пожав плечами, предположил Стивен.

— Тогда мои родители отказались бы от меня, — возразила Николь.

— Разумеется.

— Скоро я поняла, что единственным выходом из создавшегося положения было переждать бурю родительских эмоций и надеяться на твое скорое возвращение. Я ждала… надеялась.

— У меня были веские причины не видеться с тобой, Ники. — Стивен скривился, словно от боли. — Но клянусь, если бы я узнал о ребенке, ничто не помешало бы мне быть с тобой.

Интересно, правда ли это? Сейчас он казался очень искренним. Может, она несправедливо обвиняла его? И еще. О каких таких веских причинах говорит Крессуэлл?

— Я бы дал тебе и ребенку все, что имел, — продолжал он.

С грустью Николь подумала, что уже слишком поздно проверять, как бы все сложилось, отыщи она тогда Стивена.

— Сейчас нет смысла гадать, что было бы, Стив.

— Ты права, — согласился он. — Но мы можем начать все сначала. Итак, тебе нужны доказательства моей преданности? — неожиданно весело спросил Стивен, а его губы расплылись в хитрой улыбке. — Хорошо, я их тебе предоставлю.

Глядя на него, Николь вспомнила, что много лет назад считала его самым красивым и умным человеком на земле. Но нет, она не должна позволять себе снова влюбиться в Стивена: ничего хорошего из этого не выйдет. В своей дальнейшей жизни Николь твердо решила следовать советам рассудка, а не сердца. Хватит, она уже настрадалась от последствий душевных порывов. А тем более теперь у нее дети. Кроме того, Крессуэлл еще не объяснил, почему все эти годы не мог найти ее.

Прервав их объяснения, в комнату вошли Джонни с чашкой кофе и Кэтрин с пакетом печенья.

— Тебе лучше, мама? — заботливо спросил мальчик и поставил чашку на журнальный столик.

— Да, спасибо, Джонни, — растроганно произнесла Николь.

— Это мое любимое печенье. Оно тебе понравится, мамочка, — заверила Кэтрин и уселась на колени к матери, сразу же просунув руку в пакет.

— Спасибо, доченька. — Николь зарылась лицом в душистые кудряшки Кэт.

Отец и сын уселись рядом на диван и внимательно следили за тем, чтобы она действительно выпила кофе и поела. Кэтрин с любопытством изучала Стивена.