Не бойся, ты со мной

– Я должен кое-куда позвонить, – сказал мужчина. – Если понадоблюсь, я в кабинете.

Она уже почти закончила кормить племянницу, когда Марк вошел в кухню. Он успел переодеться в свои привычные джинсы и темную трикотажную футболку с длинными рукавами, хорошо подчеркивающую рельефность мышц.

Нина опустила глаза на Джорджию.

– Я могу заменить вас, пока вы переоденетесь к ужину, – предложил он.

– Нет, я почти управилась, – ответила Нина. – Джорджия какая-то вялая сегодня. – Она положила ложку и встала.

– Утомилась, наверное, – заметил Марк, наблюдая, как девочка трет глазки кулачками.

– Да. – Нина скомкала салфетку.

– Нина… Девушка отвернулась.

– Думаю, я пропущу ужин, если вы не возражаете. – Она бросила салфетку в раковину и потянулась, чтобы взять девочку на руки.

Прежде чем она расстегнула ремень на детском стульчике, рука Марка сжала ее запястье. Девушка высвободила руку и выпрямилась во весь рост.

– Возражаю. Я хочу с вами кое-что обсудить.

– Что?

– Основные правила. Я не хочу никаких недоразумений.

– Не понимаю, о чем вы?

– Не понимаете или не хотите?

– Не понимаю.

– Жить в одном доме – значит разделять некую интимность, и мне бы не хотелось, чтобы вы неправильно ее расценили.

Нина вскинула подбородок и саркастически усмехнулась.

– Кому именно вы напоминаете о нашем уговоре… себе или мне?

Его глаза потемнели, и уголок рта слегка задергался, словно Марк сдерживал себя.

– Из того, что говорил мне о вас брат, я понял, что вы не всегда играете по правилам. Я напоминаю о них, чтобы вы не поддались искушению переступить черту.

– Если брать в расчет поцелуй на церемонии, кто нарушает правила? – возразила она.

Взгляд темных глаз сделался колючим и холодным.

– Будут случаи, когда от вас потребуется сохранить лицо.

– Что это значит?

– Вести себя, как и подобает моей жене.

– Ласкаться? – она с отвращением посмотрела на него.

– Я бы выразился иначе.

– Как?

– Я прошу вас выказывать дружелюбие по отношению ко мне при посторонних. Конечно, это не касается экономки и моего отца. Для всех остальных наш брак заключен по любви.

– Я сделаю все возможное, но не обещаю, – ответила девушка.

– Отлично.

Марк повернулся и вышел из комнаты, дверь захлопнулась.

Нина обратилась к племяннице, которая с большим интересом наблюдала за перепалкой двух взрослых людей.

– Мужчины… – Нина взяла Джорджию на руки. – Кто может их понять?

Девочка широко улыбнулась беззубым ртом.

– Мне следует у тебя поучиться, – пробормотала Нина в ответ. – Ты только взглянешь на него, и он сразу млеет.

Девушка уткнулась лицом в пушистые, темные волосики у девочки на макушке и вздохнула.

Джорджия крепко спала. Нина приняла душ и сменила платье на удобный спортивный костюм. Волосы были еще влажными, и она завязала их в хвост.

Она уже дошла до середины лестницы, когда дверь в холл открылась и появился Марк.

– Оделись для вечера, – сухо прокомментировал он ее внешний вид.

– От высокой моды очень устаешь. – Нина театрально зевнула. – Кроме того, вся моя энергия уходит на исполнение материнского долга.

– Сейчас вам можно дать лет пятнадцать, не больше.

– Хотите, чтобы я изменилась? – девушка смело посмотрела ему в глаза.

– Нет. – Марк сделал шаг назад, пропуская ее в комнату. – Вы выглядите прекрасно. Правда, великолепно.

– Спасибо, – просто поблагодарила Нина, надеясь, что он не заметит, как приятен ей его комплимент.

– Выпьете? – спросил Марк.

– Что-нибудь безалкогольное, – ответила она.

– Безалкогольное?..

– Я не пью.

Он кинул на девушку оценивающий взгляд и протянул ей стакан минеральной воды.

– Бросили пить? Что ж, похвально.

Нине страшно захотелось набраться смелости и выплеснуть воду в его надменное лицо. Впрочем, его мнение имеет оправдание – сестра вела себя отвратительно, напивалась почти до бесчувствия.

– В моей жизни многое изменилась, – заметила Нина.

Марк неспешно выпил воду.

– Смею надеяться, что смерть Андре повлияла на вас.

Если бы он знал, как близок к правде!

– Надо быть бесчувственным чурбаном, чтобы остаться равнодушным к смерти другого человека.

– Вы скучаете по нему?

Нина смотрела на дно своего стакана, решая, как бы ответила Надя.

– Я пытаюсь об этом не думать, – ответила она.

– Естественно, – усмехнулся Марк. – Если бы вы думали, то вам пришлось бы взять на себя ответственность за это, не так ли?

Она не поднимала глаз от стакана.

– Я не причастна к смерти вашего брата.

Нина машинально отступила назад, когда Марк приблизился. В его глазах плескался гнев.

– Полагаете, словами можно изменить то, что вы сделали? – спросил он.

В который раз Нине захотелось сказать ему правду, но мысли о Джорджии заставляли ее хранить молчание.

– Вина написана у вас на лбу, – продолжил он. – Я не могу смотреть на вас, не думая о последних минутах брата, о его агонии перед смертью.

Нине сделалось дурно.

Марк отвернулся к столу, чтобы наполнить заново стакан, и девушка воспользовалась передышкой, глубоко вздохнула и сомкнула руки перед собой.

Нина знала, что он страдает и злится, но ведь она не виновата, козни строила сестра. Каждый раз, выслушивая обвинения и упреки, она чувствовала, что сгорает со стыда.

Девушка повернулась, чтобы уйти.

– Куда вы надумали идти? – спросил Марк, отставляя стакан в сторону.

Нина закусила губу и указала на дверь.

– Полагаю, лучше оставить вас.

В два шага он преодолел дистанцию между ними и схватил ее за плечи. Темные глаза враждебно сверкнули.

– Считаете, что можете выйти сухой из воды? Я не позволю вам сбежать. И сделаю все, что в моих силах, чтобы заставить вас заплатить за то горе, которое вы причинили моей семье! – прорычал он, его пальцы сжимались сильнее и сильнее.

Нина едва держалась на ногах.

– Не понимаю, как женитьба на мне поможет вашему горю. Или вы запрете меня в башне и посадите на хлеб и воду? – выдала Нина с той дерзостью, на которую еще была способна.

Девушка кожей чувствовала гнев, клокочущий у него в груди, словно он проступал сквозь поры. Ее взгляд остановился на жесткой линии рта, она не удержалась и нервно облизала губы.

– Проклятье! – прохрипел Марк и второй раз за день поцеловал ее.

Нина от возмущения и удивления остолбенела. Она пыталась оттолкнуть его, но у нее не хватило сил. Он припечатал ее к стене своим телом. Его поцелуй стал неприлично интимным, настойчивый язык все глубже проникал в недра ее рта. Ноги сгибались в коленях, а руки, которые только что отталкивали его, теперь скручивали хлопчатобумажную ткань футболки.

Этот поцелуй подарил ей море неизведанных ощущений, тело становилось легким, давление крепких мужских бедер напоминало о силе и власти. Ее груди налились, нижнюю часть живота охватил огонь. Марк прижимался к ней плотнее, он словно потерял стыд, забыл о долге. Лишь одно оставалось важным – получить ее ответ. Нина держалась, сколько могла. Марк был ее врагом, притом опасным, но риск кружит голову и заставляет совершать нелепые поступки. Здравомыслие уступило место желаниям.

Внезапно все закончилось. Он отступил назад, и девушка чуть не упала.

Темные глаза победоносно сверкали, когда он вытирал ладонью рот. Видимо, столь непристойным жестом Марк хотел смутить и пристыдить ее.

Нина не намеревалась позволять ему лицезреть ее унижение, поэтому достала из рукава платок и промокнула нижнюю губу. На светлой ткани появилось кровавое пятнышко.

Марк покраснел.

– Простите меня, – тяжело выдохнул он. – Я не собирался поранить вас.

Нина бросила на мужчину саркастический взгляд и убрала платок.

– А что вы собирались сделать? Удвоить мое пособие?

Его губы недовольно сжались.

– Я не дам вам ни доллара сверх той суммы, о которой мы договорились. Я предупреждал… наш брак не настоящий.