Притяжение. Сборник (ЛП)

   Гул превратился в рев, и куски льда и обломков проскользили мимо меня.

   Я посмотрела на Пэм, которая стояла на кухне, и прочитала на ее лице беспокойство и сочувствие.

   Я взглянула на Кена, который смотрел на Ким и осьминога… в смысле Симон… сердито.

   Я посмотрела на Кайла, который избегал моего взгляда.

   И, наконец, я посмотрела на Ким и получила все необходимые подтверждения. Я закрыла глаза, не желая видеть печаль и извинения на ее лице.

   "Дарси…" – Ее умоляющий голос перерезал последнюю нить надежды, за которую я еще цеплялась.

   Я подняла глаза и увидела, как мощная стена снега надвигается на меня, грозя оборвать мою жизнь. Мне как-то в свое время удалось уйти от лавины целой и невредимой, спрятавшись в укрытии за деревьями как раз вовремя. Я сомневалась, что мне повезет также выбраться из этой ситуации – не было никакого укрытия поблизости.

   "Давайте проходите уже, вы обе", – сказала Пэм слишком бодрым голосом, отвлекая меня от мрачных мыслей. – "На столе есть сыр и крекеры и лазанья в духовке. Ты же останешься на ужин, милая?"

   Я моргнула, расправила мое поникшие плечи, и вздохнула. Пэм опять воспользовалась своим голосом адвоката, который, я уверена, на протяжении многих лет помогал ей получить все, что она захочет. Но она не смогла бы заставить меня провести еще хоть одну секунду в обществе женщины, которая за последние 24 часа успела принять мое сердце, а затем вернуть обратно, разбитым.

   "Не в этот раз, но все равно спасибо, Пэм". – Я поздравила себя за твердость голоса. – "Рада была видеть всех вас, возможно, я увижу вас в следующий раз, когда вы снова приедете в город. И Ким…"

   Паника вспыхнула на лице Ким, когда она посмотрела сначала на меня, а потом быстро на Симон.

   "Не важно", – произнесла я, гнев начал просачиваться сквозь оцепенение. Я отвернулась от нее, и кивнула Симон.

   "Симон, приятно было познакомиться – отличного отдыха".

   Блин, кажется это даже прозвучало так же, как и задумывалось. Она посмотрела на Ким, потом на меня, на ее лице явно читалось замешательство.

   Я изобразила улыбку во все зубы, но без всяких эмоций, и бросив последний взгляд на Ким, направилась к двери.

   После того, как дверь за мной закрылась, я привалилась к ней и сделала несколько глубоких вдохов прохладного ночного воздуха. Черт. Воспарить в небесах и разбиться в лепешку, и все это за 5 минут.

   Я рассеянно смотрела на пар, выпускаемый при каждом моем выдохе, думая о том, что же, черт возьми, теперь делать. Я хотела сломать что-нибудь. Я хотела до одури напиться и реветь на чьем-нибудь плече. Так как ни один их этих вариантов не отличался особым здравомыслием, то я просто заставила себя идти.

   Я дошла только до конца дорожки, когда услышала, что позади меня открылась дверь.

   "Дарси, подожди."

   Я продолжила мой путь, злясь на свое тело за то, как оно реагирует на ее голос.

   "Пожалуйста".

   Я все еще продолжала идти, немного набирая темп. Я услышала шаги, а затем сильная рука потянула меня за рукав, призывая остановиться. Я удивилась ее силе, хотя и не должно была. Я видела четко очерченные руки и плечи, чувствовала их рельеф своими пальцами, языком…

   О, Боже…

   "Да чтоб тебя, Дарси, подожди!" – Она сказала это тоном своей матери. Я почти улыбнулась.

   Медленно я повернулась к ней лицом. Она тяжело дышала, ее лицо раскраснелось от гнева, когда она смотрела на меня. Легкий вечерний бриз растрепал ее темные волосы, разметав несколько выбившихся прядей по ее лицу.

   Господи, она красивая. Ну почему она должна быть такой чертовски красивой?

   Моя рука на автомате поднялась, чтобы убрать непослушную прядь, но я вовремя одернула себя и быстро засунула непокорную руку в карман, чтобы она снова не подвела меня.

   Моя неподвижность, казалось, заверила ее, что я не собираюсь сбегать, и она осторожно отпустила мой рукав и сделала глубокий вдох.

   "Дарси…" – Она провела нетерпеливой рукой по волосам, и мой живот сжался в узел, среагировав на знакомый жест. Спустя всего лишь 24 часа, и уже такой знакомый. Как, черт возьми, эта женщина смогла так глубоко залезть мне под кожу?

   "О Господи, Дарси, мне так жаль. Я забыла, что она приезжает…"

   Не«Прости, что я врала тебе», или «Прости, что я не сказала тебе, что у меня кто-то есть…»

   Я фыркнула и покачала головой.

   "Да, как же тебе должно быть было неловко перед твоей подругой, когда, ты вошла туда с женщиной, с который трахалась прошлой ночью".

   Она вздрогнула, и отступила непроизвольно на несколько шагов, но не стала отрицать обвинения.

   Я скрестила руки и наклонила голову, горько улыбнувшись.

   "А теперь ты должна вернуться и объяснить своей девушке, почему ты погналась вслед за мной".

   Я постучала по своему подбородку ногтем, изображая глубокую задумчивость.

   "Вопрос в том, скажешь ли ты ей всю правду – скажешь ей, что провела предыдущую ночь со мной? Или ты продолжишь применять к ней метод"не нужно знать",как и в моем случае?"

   Я пожала плечами, и отступила назад.

   "Я полагаю, что должна быть польщена, что ты настолько беспокоилась обо мне, что даже последовала за мной в конечном итоге. Все ли твои любовники на одну ночь удостаиваются такого большого внимания?"

   В ее глазах вспыхнул гнев, изгоняя любые угрызения совести, что, возможно, были там раньше.

   "Да пошла ты, Дарси," – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – "Я не планировала того, что произошло, это просто случилось! Что-то я не припомню ни одной жалобы от тебя". – Она всплеснула руками. – "Господи, ты ведешь себя, как будто мы вместе или что-то вроде того!"

   Потому что именно так это и выглядело, по крайней мере, для меня…

   "Это была одна ночь, Дарси – одна ночь!"

   Аут. Черт. У девочки есть пушка, и она не побоялась ею воспользоваться. И ее голос сейчас был похож на голос испорченной семнадцатилетней девчонки, которую я повстречала пять лет назад и так невзлюбила.

   Я напряглась, и сделала самую худшую вещь, которую только могла – я позволила своему рту начать говорить, не посоветовавшись с мозгом.

   "Ты совершенно права, дорогая, это была всего лишь одна ночь. И, я думаю, для одной ночи это было неплохо…".

   Она немного побледнела, но я все равно продолжила.

   "Да, как я уже сказала, ты можешь собой гордиться и, черт, спасибо, что позволила мне развлекать твою несчастную, похотливую задницу, пока твоя подружка не добралась сюда. Кстати говоря… Не пора ли тебе возвращаться к ней? Я уверена, что она уже соскучилась по своей Кимбер».

   Пока мы смотрели друг на друга, мой гнев начал отступать, сменяясь постепенно раскаянием. Но было слишком поздно.

   "Пошла ты к черту, Дарси Макс", – прошептала она, утирая слезы с глаз, – "Черт бы тебя побрал"

   Она развернулась и зашагала прочь.

   Что ж, миссия выполнена – я заставила ее чувствовать себя так же хреново, как и я. Да уж, мне стало легче. Я посмотрела ей вслед, убеждая себе, что это к лучшему. Боже, какая же я лгунья.

   Несмотря на мои предыдущие благие намерения противостоять нездоровому позыву, мои ноги направились в ближайший бар, и я опрокинула два шота Порфидио, прежде чем ко мне вернулся здравый смысл. И это не здравый смысл, который сказал бы мне:"Остановись, Дарси, это не то, что тебе нужно".Нет, это был здравый смысл, который сказал:"Что, черт возьми, ты делаешь, выбрасывая по десять долларов за каждую стопку хорошей текилы?"Господи, иногда я слишком практична вопреки своему же благу.

   Бар, который выбрали мои ноги, был обычным местным притоном, темным и накуренным. Для большей верности, это было злачное место. Мне нравился он за свой потрепанный вид – нравилось, что пепельницы были алюминиевые, дешевые и маленькие, выкрашенные в золотой цвет, нравилось, что бар был потертый, с глубокими царапинами, которые выглядели подозрительно похожими на следы от ножа, нравилось, что до сих пор были видны отметины от картечи на дальней стене – результат пьяной перестрелки каких-то панков несколько лет назад и нравилось, что задняя кабинка была достаточно темная для того, чтобы можно было совершать любые противозаконные сделки, и никто не узнает… Эти маленькие признаки неблагопристойности обычно отпугивали туристов, но сегодня, в разгар курортного сезона, большую часть клиентуры составляли не местные, иатмосфера царила совершенно праздничная.