Яблоко Евы

Вот положеньице… Рэнд сбавил скорость, обдумывая, что же предпринять. Перед самым финишем его осенило. Нырнув и опустившись на дно, он выждал, когда над ним появится Сесил, а затем всплыл и, обхватив ее за талию, увлек под воду.

Она размахивала руками, раздувала щеки и напоминала большую, красивую, глазастую рыбу. Соблазн был так велик, что он прижал ее к себе и поцеловал в губы.

Их окружала вода, мир, лишенный звуков, но полный ощущений. Рэнд не мог ими насытиться: его руки отпустили ее талию, но губы были все еще прижаты к ее полным губам.

Увы, легкие его больше не выдерживали, и он всплыл на поверхность воды вместе с Сесил. Они вынырнули одновременно, хватая ртом воздух, вода стекала с лиц, глаза были устремлены друг на друга.

Оба были одинаково ошеломлены случившимся, но Сесил заговорила первая:

— Сделай так еще раз.

— Что сделать?

— Поцелуй меня.

Ну уж этому-то требованию он готов подчиниться, и даже более того. Припав губами к ее губам, он потянул ее на мелкое место и, когда ноги коснулись дна, прижал к себе и уже больше не отпускал.

Сесил закрыла глаза и откинула голову.

— О Боже, — проговорила она расслабленным голосом, а пальцы ее в это время крепко сжимали его плечи.

— Что-нибудь не так? — спросил он озабоченно.

— Мне показалось, что это всего лишь мое воображение.

— Что именно?

— То, что я почувствовала. — Она опустила голову, и их глаза встретились. Страсть затуманивала ее взгляд. — Когда я проснулась в то утро и ты был у меня в постели, я сказала себе, что все, что я чувствую, — просто остатки сна, а сам ты не можешь так меня возбудить.

— И что?

— Я ошибалась.

Он усмехнулся:

— Как это, ты — и ошибалась?

— Жестоко ошибалась, — прошептала она, закрыв глаза и припав к нему. Обхватив ему ладонями лицо, она стала целовать его в губы, прижимаясь всем телом. Наконец-то дала волю чувствам, которые Рэнд пробуждал в ней.

Прикосновение ее груди сотрясло все его тело. Он приподнял Сесил за бедра, и ноги ее обхватили ему талию. Женские ее глубины притягивали его точно магнит, доводя до исступления. Ему неистово хотелось содрать ткань, разделявшую их, пусть бы даже вместе с кожей.

Повиснув на его плечах, Сесил откинулась назад, крепко сжимая ногами его бедра; она жаждала еще большей близости.

Не в силах сдерживать стоны, Рэнд стал покрывать поцелуями ее шею, а пальцы рывком стянули с нее купальный костюм, обнажая грудь.

Покачиваясь над холодной водой в лунном свете, ее груди отливали перламутром.

— Боже мой, Сесил, — прошептал он благоговейно.

Она сжимала ему лицо ладонями, притягивая к своему лицу, спина у нее изогнулась, и она застонала от наслаждения, когда мужские губы нашли ее сосок.

Его руки спустились ниже и, забравшись под купальник, постепенно завладевали всем ее существом, вызывая блаженные стоны.

— О Рэнд! — в какой-то миг воскликнула она.

— Все прекрасно, — прошептал он, лаская ее голосом и руками. — Расслабься.

— Но…

— Никаких «но», просто наслаждайся.

— Не надо, Рэнд, — простонала она, откидываясь назад, но при этом едва не касаясь грудью его лица. И тут же алчные губы приникли к ее соску долгим прерывистым поцелуем, повторяя ритм пальцев, скользящих внутри ее тела. — Рэнд! — закричала она, задыхаясь. — О Рэнд, пожалуйста… — Но не успела она закончить фразу, как все ее тело затрепетало и замерло. Через некоторое время она уронила голову ему на плечо, грудь у нее вздымалась, а тело стало вялым. — Прости меня, — проговорила она. — Я должна была…

Об обнял ее и зарылся лицом во влажные спутанные волосы. Прохладная вода успокаивала томительную боль, которая, не найдя выхода, осталась с ним.

Рэнд вздрогнул и проснулся на сбившихся простынях, обливаясь потом. Сердце у него колотилось; он лежал неподвижно, глядя в потолок и стараясь вспомнить, отчего он проснулся.

Сон.

Застонав, он протер глаза, пытаясь избавиться от образа маленького мальчика из сновидения, но не смог. Горячие слезы обжигали ему веки, нестерпимое страдание теснило грудь.

…Мальчик стоял посреди улицы, вытянув ручонки, слезы отчаяния бежали по щекам. Он так рыдал, что личико его стало красным и он начал икать. Но автомобиль, увозивший его мать все дальше и дальше, продолжал свой путь вниз по улице.

К нему подошла женщина и, обняв, попыталась успокоить. Но мальчик вырвался из ее объятий и побежал по улице за автомобилем. Он кричал и просил, чтобы машина остановилась. Ослепленный слезами, он споткнулся и упал, разбив об асфальт лицо, коленки и локти. Кровь, смешанная со слезами, текла по его щекам, а машина скрылась из виду.

Дрожь пробежала по телу Рэнда. Он не видел этот сон уже много лет; почему же горькое сновидение снова вернулось к нему?

Рэнд наморщил лоб, пытаясь как-то объяснить себе это, но вскоре снова впал в забытье, и перед ним возникла вторая половина того же сна, которую он никогда прежде не видел.

Мужчина стоял по одну сторону пропасти, а женщина — по другую. Они простирали друг к другу руки. Мужчина пытался помочь ей перебраться на его сторону. В тот самый миг, когда пальцы их соединились, раздался детский голос, и женщина, обернувшись, увидела группу ребят. Пока она глядела на них, пропасть расширилась, и мужчина выпустил ее руки. Подобно хищному зверю, темная пропасть поглотила ее, оставив в его руках один лишь воздух…

Рэнд вытер пот с верхней губы. Он не нуждался в психоаналитике для расшифровки второго сна. И без того ясно — это предупреждение.

Его отношения с Сесил Кингсли принесут ему не меньше страданий, чем те, что были у него в детстве. Именно потому, что он прекрасно понимал детей из второго сна. Нет, он никогда не заставит Сесил сделать выбор между детьми и его любовью.

Смешанные семьи не бывают счастливыми. Рэнд Кёрси был живым тому примером.

Сесил подняла голову и увидела, как подъехал Рэнд. Если б у нее спросили, отчего сердцебиение ее участилось, она бы поклялась, что из-за того, что в машине Рэнда сидел Джо. Но самой себе Сесил не лгала — конечно же, из-за Рэнда.

Она следила за ним глазами, когда он проходил мимо собравшихся родителей, положив руку мальчику на плечо. Одетый в черные спортивные шорты и белую рубашку, он был красивым, привлекательным и мужественным.

Даже не стараясь скрыть свою радость, Сесил стояла у «дома», приветливо улыбаясь и заложив руки за спину.

— Рэнд Керси, ты выглядишь как настоящий тренер, — сказала она с гордостью.

Он взглянул на нее настороженно.

— Неужели?

— Почти как тренер. — Она обошла вокруг него, и улыбка ее исчезла. — Но ты выглядел бы еще лучше, если б надел вот это. — Она протянула ему черную майку, на груди которой белыми буквами было написано: «Белые носки», а на спине, тоже белыми буквами, — «Тренер». — Ребятам хотелось, чтобы ты носил эту майку, они купили ее для тебя в складчину.

Рэнд взял подарок, чувствуя, как горло его сжимается: мальчишки купили ему майку, значит, они восприняли его как своего тренера.

— Большая для меня честь. — Ему стало неловко, и, не зная, что сказать, он спросил: — Они все здесь?

— Да. Сегодня побежит Джо, — она перевела взгляд на мальчика, который стоял позади Рэнда. — Ты будешь главным атакующим-перебегающим, пойди сделай разминочку с партнером.

Джо оставил Сесил с Рэндом в «доме» и побежал к месту метания.

Сесил заметила в мальчике напряжение.

— Как он сегодня? — спросила она.

Проводив Джо взглядом, Рэнд повернулся к ней.

— Мне кажется, он какой-то скованный.

Сесил улыбнулась и похлопала его по спине.

— И ты тоже.

Рэнд, отступив от нее, начал разбирать спортивный инвентарь.

Решив, что он нервничает, Сесил попыталась его ободрить:

— У тебя все будет хорошо. В качестве третьего тренера ты должен только запомнить, кто бежит. Некоторые мальчишки уж очень шустрые, и им легче добиться успеха. Другие, например Брэнд, метко бросают, но медлительные. Пока ты в Брэнде не уверен, пусть остается на месте. Понятно?