Навсегда с тобой

— Ты не похож на няню.

— А кто похож?

— Ну, например, Мэри Поппинс.

Он состроил гримасу:

— Нам надо обсудить обед. Это важно. Кроме того, я уже сидел с детьми.

— С какими детьми?

— С племянницей. Я нравлюсь детям. Спроси Оуэна. А когда дети лягут спать, мы сможем заняться своими делами.

— Ну, не знаю…

— У нас осталось только восемь дней. Чем дольше мы будем тянуть…

— Все происходит так быстро…

— Спроси Ханну, — повторил он.

— Дети будут рассчитывать, что ты с ними поиграешь.

— Позвони ей.

Он, кажется, говорит искренне.

— Не говори, что я тебя не предупреждала.

— Я предупрежден на сто процентов.

Она слишком много думает о Велтоне. И в неправильном направлении. Надо остановиться. Немедленно!

— Я уверена, у тебя много дел. Например, разбить несколько сердец до второго понедельника декабря. Так что забудь о сопредседательстве. Ты запустил машину. Сделал мечту реальностью. Хватит с тебя! Я сама доделаю остальное.

Его глаза сощурились и потемнели.

— Ты и так отвечаешь за сбор и раздачу игрушек.

Линн хотела понять, что происходит.

— У тебя есть еще причины брать на себя такие заботы?

— То есть? — не понял он.

— Ты изменился с тех пор, как тебя спасли. Не то чтобы раньше ты не был мил, но теперь ты сворачиваешь горы ради игрушек и нашей работы. — «И ради меня».

— Просто хочу вернуть долг.

Она рассердилась:

— Я уже говорила тебе — это не обязательно.

— Для меня — обязательно!

В этот вечер Кристиан остановил машину у дома Виллингхемов. Окруженный высокими елями дом напоминал рождественскую открытку.

Покой. Уют.

Кристиан вышел из машины. Он шел к двери, и его сапоги утопали в снегу.

Присмотр за детьми оказался великолепным предлогом для того, чтобы не видеться сегодня ни с Рейчел, ни с Алексой. Надо сказать им, что он расстается с ними. А после Рождества он, наверное, найдет себе кого-то еще.

Жаль, что это будет не Линн. Но она не желает иметь с ним никакого романа.

Кристиан поднялся по ступенькам и остановился у двери.

В воздухе пахло елкой. Он вдохнул этот запах — запах Рождества.

Он постучал в дверь. Изнутри послышались быстрые шажки. Кто-то вскрикнул, кто-то засмеялся. Дверь распахнулась. Двое детишек — девочка лет одиннадцати-двенадцати и мальчик лет девяти-десяти — приветливо улыбнулись ему.

Девочка шире открыла дверь:

— Входите.

— Спасибо. — Кристиан вошел и закрыл за собой дверь. Его встретили тепло камина и запах шоколадного печенья. Он протянул девочке руку: — Меня зовут Кристиан.

— А меня Кенделл.

— А меня Остин. — Мальчик пожал Кристиану руку. — Это вас спасали в горах?

Мальчик представления не имел, какое чувство вызвал у Кристиана этот вопрос. Где бы он ни оказался, кто-нибудь обязательно упоминал историю про спасение. Он снял куртку и повесил на вешалку у двери.

— Да, ГСПСО спасла меня и моего брата.

Остин внимательно изучал его.

— Это хорошо.

Мальчик был первым, кто сказал, что это хорошо.

— Ты так думаешь?

— Да. Лучше быть спасенным, чем мертвым.

— Я очень рад, что остался жив.

— Наш папа был членом ГСПСО, но он погиб, когда забирался на Рейд-Хедволл, — сказала Кенделл. — Это был несчастный случай.

Ник Бишоп! Кристиан мог сообразить и раньше.

— Иногда так бывает.

Мальчик и девочка кивнули. Они смотрели на него так, словно ждали чуда.

— А где Линн? — спросил Кристиан.

Остин состроил гримасу:

— Наверху. Меняет Тайлеру подгузник.

— Вы, значит, спасатель, как Билл и Линн, — сказала Кенделл.

— Да.

Остин изучал его, как будто он был редким экспонатом.

— Билл не женат. А вы?

— Нет.

— И у вас столько же девушек, сколько и у него? — спросил Остин.

— Нет, меньше.

— Это хорошо. — Мальчик, кажется, почувствовал облегчение. — Сэмми Росс говорит, что, если целовать слишком много девочек, можно заболеть опасной болезнью.

Кристиан подавил смешок. Он смотрел на детей, которые напряженно ждали его ответа. А что он мог сказать?

— Ну, я…

— У Сэмми Росса три старшие сестры, — пояснил Остин.

— Тогда все понятно, — сказал Кристиан. — У меня тоже есть старшая сестра.

— А вы не хотите жениться? — спросила Кенделл.

Кристиан рассчитывал сегодня вечером поиграть с неким врачом из ГСПСО, а не держать экзамен перед двумя чересчур любопытными детьми.

— Может, когда-нибудь, — сказал он и посмотрел на лестницу. Сколько можно менять памперс? — Если встречу хорошую женщину.

Кенделл наморщила нос:

— Линн хорошая. И не замужем.

Двенадцатилетняя сваха!

Кристиан переступил с ноги на ногу:

— Да, но мы работаем вместе. — И тот и другая посмотрели на него так, словно у него открылся третий глаз и выросли рога. — Мы с Линн — друзья, — пояснил он.

Остин вздохнул:

— Дядя Джек и тетя Карли тоже так говорили, а потом стали целоваться.

Кенделл кивнула:

— А потом мне пришлось нести букет у них на свадьбе. А теперь у нас новая кузина. Николь — такая умница!

Кристиан с тоской оглянулся на входную дверь. А ведь Томас предупреждала его! Но чего он не ожидал, так это вопросов о личной жизни. Надо отвлечь ребятишек.

Его внимание привлекла елка, украшенная разноцветными лампочками, серебряными колокольчиками, золотыми шарами и разными игрушками.

— Красивая елка.

— Мы сами ее срубили, — сообщил Остин.

— А папа и дядя Джек нам помогали, — добавила Кенделл.

В доме, где жил Кристиан, не было ни елки, ни лампочек.

— А кто расскажет мне, что это за игрушки на елке?

Дети бросились к елке. Он, улыбаясь, пошел за ними.

— Что там за шум? — спросил знакомый голос. — Или к нам забралось стадо слонов?

Кристиан обернулся, и у него перехватило дыхание.

Линн стояла на нижней ступеньке и держала на руках малыша. Мальчик сосал большой палец правой руки, а левой ухватился за прядь ее волос. Ее красно-зеленый передник был перепачкан мукой.

Томас широко улыбалась.

У Кристиана сжалось сердце. Она выглядела как… мама.

— Я вижу, ты уже познакомился с Кенделл и Остином. — Она ласково посмотрела на детей. — А это Тайлер. Ему будет два года двадцать третьего декабря.

Тайлер доверчиво положил голову на плечо Линн.

Томас пошла с ними в гостиную. На ней не было туфель. Только носки.

— Так что у вас тут случилось?

— Мы рассказывали Кристиану об украшениях на елке. — Кенделл показала на розово-красный сноуборд на одной из веток. — Это от Сина. На прошлое Рождество он подарил мне этот сноуборд и такой же настоящий.

— И мне тоже. — Остин показал на сине-красный сноуборд. — Но дядя Джек говорит, нам пока надо кататься на лыжах.

— Дядя Джек прав, — заметила Линн.

— Ребята ездят за город кататься на лыжах? — спросил Кристиан.

— Ездили пару раз, когда позволяла погода, — сказала она.

Кенделл вздохнула:

— Очень хочется поскорее вырасти и начать ходить в горы.

— Через несколько лет, родная. Мы с тобой обязательно пойдем, — сказала Линн с нежностью. — Мне самой не терпится увидеть тебя стоящей на вершине. Как твой папа стоял когда-то…

Папа — то есть Ник. Этот парень, вероятно, и правда был особенным, судя по тому, как его вспоминают в ГСПСО. Но искренняя привязанность Томас к этим детям немного выбила Кристиана из колеи. Он сел на ближайший стул.

Тайлер задвигался на руках Линн:

— По, по.

Линн засмеялась:

— Хорошо, старина, иди на пол.

Потрясающе! Кристиан видел, как Линн была ласкова и заботлива с Оуэном, но никогда не думал, что она может говорить так по-матерински.

Дети показывали ему игрушки, а он старался совместить стоявшую перед ним женщину с сильной спортсменкой, которую знал по станции, спасательной экспедиции и лыжному походу в горы. Старался — и не мог.