Лунная дорожка

— Хочу… немного отдохнуть. — Она гордо вскинула подбородок. — Не знала, что для этого требуется разрешение.

— Не требуется. Я просто так спросил. Подумал, что ты могла перегреться на солнце. Ты выглядишь возбужденной.

Возможно, так оно и есть, подумала Мэри. Только к жаре ее возбуждение не имеет ни малейшего отношения.

— Тебе показалось. — Она пожала плечами, стараясь не обращать внимания на то, что их лица находятся всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Еще что-нибудь?

— Вообще-то неплохо бы пообедать, — заметил он. — Что-нибудь легкое. Например, суп и несколько сандвичей.

— Отлично, — ответила Мэри. — Я позвоню в колокольчик, когда все будет готово.

Крис прислонился плечом к стене, преградив ей дорогу.

— Начинаю понимать, что творилось в душе у римских рабовладельцев, — вдруг заметил он.

— Не стоит об этом, — хрипло ответила Мэри. — Уверена, что угрызения совести скоро пройдут. По крайней мере к тому времени, когда мы доберемся до Невиса. — Она прищурилась. — Кстати, а когда это произойдет?

— Точность в Карибском море не в почете. Но мы надеялись там оказаться во второй половине завтрашнего дня. — Его рот искривился в усмешке. — Надо полагать, тебе не по душе наше путешествие?

— А что, должно было понравиться? — ненатурально засмеялась она.

— Видимо, это тоже каким-то образом ускользнуло из твоего внимания, но я изо всех сил старался не допустить, чтобы ситуация из плохой не переросла в катастрофическую.

— А как ты мог это делать? — Мэри метнула на него бунтарский взгляд.

— А вот как, — тихо ответил он и резко притянул ее к себе. Его руки проскользнули ей под рубашку и обняли ее.

Она сразу поняла, что они оба почти голые. А еще… что он до крайности возбужден. Она инстинктивно подняла руки, чтобы оттолкнуть Криса. Но, когда ладони вдруг ощутили под собой его грудь, они уже против воли остались на месте, поглаживая и смакуя тепло его кожи, под которой ощущались глухие удары сердца.

Крис нагнул голову, и его голубые глаза сверкнули. Она попыталась что-то сказать, отыскав слова протеста, но губы мужчины уже вобрали в себя ее рот, и этот призрачный шанс был потерян.

Его губы двигались мягко, но целенаправленно, посылая чувственные импульсы ее ошалевшему мозгу. Он ласкал и дразнил ее своим языком, вызывая непроизвольное ответное желание. Желание предоставить ему полную свободу действий, которую он, видимо, так искал.

Голова Мэри запрокинулась, веки опустились, как бы свидетельствуя о покорности. Она с удивлением поняла, что уже обнимает Криса за шею, еще сильнее прижимаясь к нему, так что ее грудь скользит через тонкую ткань по его мускулистой груди.

Поцелуй Криса сделался еще более глубоким и страстным, и Мэри всем телом явственно ощутила его желание. Распознала, поскольку и сама была терзаема им же.

Крис медленно снял рубашку с ее плеч, и она упала на пол. Она почувствовала, как он ловким движением расстегнул замочек лифчика и потянул за бретельки. Чашки бюстгальтера отвалились в стороны, обнажив восхитительные груди, готовые к мужским ласкам.

Его прикосновение было нежным, но очень уверенным.

Ноги Мэри задрожали, и она подалась назад, словно желая отыскать себе опору. Ее дыхание участилось, пульс ускорился. Бедрами она ощущала феерическую силу его эрекции, и понимала, что ни он, ни она не смогут продержаться долго.

Неожиданно она снова представила себя в номере отеля — распластанной на ужасной кровати, которая отчаянно скрипела при каждом движении. Сверху находился Армандо — с перекошенным от звериного возбуждения лицом. Армандо, который не испытывал к ней ни капли нежности и использовал ее без всякого намека на любовь. И Крис поступит точно так же, если она впустит его.

Она принялась отталкивать Криса от себя. Этого человека интересует только ее тело, на которое он с вожделением смотрел еще в клубе толстухи Сью, но не успел им насладиться. И он лишь выжидал удобного момента, когда она попадется ему в руки. Силы Мэри придала фотография на ночном столике в каюте Маккейна, неожиданно всплывшая в памяти.

Что ж, она обязана ему спасением, но не может расплатиться с этим долгом собственным телом. Да, он овладеет ею более искусно и нежно, чем Армандо, но цель, которую он преследует, та же самая — удовлетворить свое мимолетное желание.

Армандо не обращал внимания на ее протесты. Он просто грубо изнасиловал ее…

Почувствовав сопротивление, Крис немедленно разомкнул объятия и пристально взглянул Мэри в глаза.

— Я… не могу, — с трудом проговорила Мэри, опустив глаза. — Просто я вспомнила кое-что. Одного человека. — Казалось, что ее слова поглотила долгая и ужасающая тишина. Когда наконец она отважилась поднять голову, то увидела перед собой каменное лицо мужчины. — Крис, прости меня.

Ей хотелось объяснить, но мысли вихрем проносились в голове, так что она не могла подобрать слов.

— Не нужно извиняться, — сказал Крис, и на губах его заиграла легкая, но холодная улыбка. — Мне не стоило забываться. И спасибо, что ты об этом напомнила. Наверное, мы оба удержали себя от глупой ошибки. — Он пожал плечами. — Но, в конце концов, ничего ведь не случилось.

— Разве? — Мэри показалось, что она слышит собственный голос откуда-то издалека.

— Это был всего лишь поцелуй, птичка, — с легким упреком тихо ответил он. — Тебя ведь и раньше целовали, причем намного дольше и чаще, поэтому не пытайся притворяться невинной девочкой. Просто забудь. Как и я. — Он посторонился, смахнув со лба запотевшие волосы. — И с этой минуты не позволяй мне больше отвлекать тебя от выполнения твоих прямых обязанностей.

Она застегнула бюстгальтер и наклонилась, чтобы взять с пола рубашку. Когда Мэри выпрямилась, щеки ее горели. Она надеялась, правда без особой уверенности, что Крис подумает, будто этот румянец возник на ее лице от физического усилия, а не от охвативших ее смущения и досады.

Мэри надела рубашку, туго завязав внизу ее концы, и прошла мимо него. Думая, что он смотрит ей вслед, она быстро оглянулась. Но Криса уже и след простыл — наверное, ушел к себе в каюту.

Войдя на камбуз, она открыла кран холодной воды и подставила запястья, тщетно надеясь, что это успокоит ее пульс, а потом обильно смочила водой раскрасневшееся лицо.

О Боже! — думала Мэри, открывая дверцы шкафчиков в поисках консервированных супов. Может ли человеку стать еще хуже? Ей было неловко вспоминать, как легко она растаяла в его объятиях, в то время как должна была тотчас же дать ему отпор…

Почему ей не пришло в голову попросить вернуть паспорт? Ведь для этого представилась отличная возможность.

Услышав чьи-то шаги в салоне, Мэри насторожилась. Может, Крис заметил, что она побывала в его каюте? — с тревогой подумала она. А может, она что-нибудь передвинула или оставила какой-нибудь ящик открытым? Что она скажет, если он обвинит ее? Впрочем, к чему оправдания? Ведь у него ее собственность — паспорт. И она хочет его вернуть!

Но когда готовая к словесной битве Мэри обернулась, она с облегчением увидела, что пришел Пьер.

— Могу ли я предложить помощь? — спросил он.

— Думаю, что справлюсь, — поморщилась Мэри. — Наверное, даже я в состоянии открыть банку с консервированным супом и подогреть его.

— Похоже, ты чем-то взволнована? — прищурился Пьер.

— Наверное, перегрелась на солнце, — придав голосу непринужденный оттенок, ответила Мэри. — Никак не привыкну.

— Вон оно что, — протянул француз, пристально разглядывая ее. — Такой румянец на лице… может, ты и права. — Он замялся. — Я недавно выложил из холодильника бутерброды. Хочешь, я подогрею их?

— Да, пожалуйста. — Налив густой овощной суп в кастрюлю, она поставила его на плиту и зажгла конфорку. — Скорее бы добраться до Невиса, а то как бы я вас здесь не отравила.

— Это несправедливо. — Пьер прищелкнул языком. — Тебе не следует все время так осуждать себя, мадемуазель Мэри.

— Друзья называют меня просто Мэри.