Верни мне надежду

— Берет заботы обо мне на себя? — резко переспросила Кейт, возмущенно глядя на свою гостью. — Алекс Далтон просто был у нас на ужине. Не думаю, что в дальнейшем нам предстоит общаться.

Джен посмотрела на нее скептически.

— Кейт, я, конечно, думаю не так, как Фиона. Но Алекс, безусловно, проявил к тебе далеко не мимолетный интерес, и, как мне кажется, ты будешь круглой дурой, коли его упустишь.

— Что ты предлагаешь? Чтобы я стала его любовницей номер пятьдесят семь? — горько возразила Кейт. — Не слишком ли это много, особенно если учесть, что мертвый Скотт еще лежит в морге?

Джен вздохнула, заерзав в смущении.

— Ну ладно. Но ты же сама призналась вчера, что ваш брак распался бы в любом случае. Я сожалею о гибели Скотта, но будем откровенны: ты не знала с ним счастья. Да и как ты могла быть счастлива... Ну, теперь тебе по крайней мере известно о Фионе. Хотя они никогда не делали из этого особой тайны.

Кейт налила кофе, нарезала торт и жестом предложила Джен угощение. Устроившись на другой табуретке, она уперлась подбородком в ладони и устало взглянула на гостью.

— Мне не хочется сейчас думать об этом.

Джен пожала плечами и всыпала в свой кофе основательную порцию сахара.

— Все равно тебе надо поразмыслить о будущем. Что ты предпримешь, Кейт?

— Не знаю. Закончу с похоронами. Продам этот дом. Надеюсь, постепенно все уладится, — безучастно ответила Кейт.

— Алекс Далтон мог бы тебе оказать поддержку.

— Нет уж, спасибо. Пройдет немало времени, прежде чем я впущу другого мужчину в свою жизнь.

— Не очень-то весело пребывать в одиночестве. Только подумать! — раздраженно воскликнула Джен. — Ты завлекла одного из самых богатых холостяков Сиднея. Ты что же, не соображаешь, к чему это может привести? Пораскинь мозгами, Кейт. Ты знаешь, что я решила вчера за обедом? Что Скотту будет поделом, если ты уйдешь от него к Далтону. Скотт пальцем не пошевелил, чтобы удержать тебя, так почему же тебе не насладиться жизнью, которую предлагает Алекс? У тебя нет детей, которые могли бы помешать вам.

— Да, детей у меня нет. Как тебе кажется, Алекс Далтон думает о женитьбе, детях?

— Кто его знает... — Кейт нервно рассмеялась. — У тебя с ним всё вроде шло хорошо, — продолжала Джен.

— У меня хорошо? Честно скажу: я его боюсь.

— Почему? Чего ты испугалась?

— Не знаю. Как будто он всем заправляет, а я так — в стороне. Я отдала Скотту слишком много, и мне надо обрести себя снова. Не хочу больше оставаться безликой особой, которой помыкают. Я должна научиться быть сама собой.

Джен смотрела на нее так, словно Кейт погрязла в трясине глупости. С видом члена спасательной команды она сказала:

— Допустим, Алекс Далтон добивается тебя. Но почему бы тебе не держать все в своих руках? Ты можешь согласиться только на то, что пожелаешь.

Кейт криво усмехнулась:

— Любой, кто попытается контролировать Алекса Далтона, окажется у него под каблуком, а я хочу сейчас только одного — встать на собственные ноги.

— И все же, Кейт, попытка не пытка. Подумай, как приятно стать богачкой.

Кейт потеряла интерес к разговору. Джен Листер никогда не поймет ее. Для всех друзей Скотта характерно одно — чрезмерная озабоченность деньгами. Они только и думают, как бы добыть побольше денег да как их потратить, чтобы произвести впечатление на других. Визит Джен и был, очевидно, вызван желанием разузнать получше об Алексе Далтоне. Заметив, что ее попытки углубиться в обсуждение данного предмета не находят поддержки, Джен распрощалась и уже у двери с запозданием поинтересовалась, когда будут хоронить Скотта.

После ее ухода Кейт вытащила содержимое пакета, которое ее позабавило. Там были: пицца, жареный картофель, страсбургский паштет — все замороженное, еще один торт и печенье. Ничего удивительного, что у Джен проблемы с весом. Тем не менее Кейт оценила ее внимание, хотя и не оно было главной целью визита. Все пригодилось, так как в доме из еды почти ничего не было. Практически все деньги на хозяйственные расходы за минувшую неделю ушли на званый ужин, и Кейт обрадовалась, получив кое-что из продуктов быстрого приготовления.

У входной двери снова раздался звонок, и Кейт бросила быстрый взгляд на часы. Супруги Эндрюс придут еще через час. В надежде, что это может быть Терри Джесселл, Кейт поспешила открыть.

— А, так ты дома. Я не была уверена, что застану тебя, — ядовито заявила Фиона Чардуэй. — Нечего прятаться за дверью: я не кусаюсь.

— Что тебе нужно, Фиона? — спросила Кейт ледяным тоном, совершенно не расположенная любезничать с бывшей любовницей Скотта.

Внезапно в глазах Фионы мелькнул страх, а в голосе прозвучали заискивающие нотки.

— Послушай, Кейт, я знаю — тебе некогда, не до меня, и я бы не побеспокоила, если б не сходила с ума от ужаса. Разреши мне войти и поговорить с тобой. Это очень срочно и сугубо между нами.

Кейт не смогла представить себе ничего срочного, о чем могла бы сообщить Фиона, но провела ее в гостиную. Фиона уселась, повозилась, закуривая сигарету, всячески избегая смотреть в глаза Кейт. Лишь после нескольких нервных затяжек Фиона заговорила — вызывающе, дерзко.

— Не буду ходить вокруг да около. Я писала Скотту письма. Не знаю, уничтожил ли он их. Я была у него на работе — там писем нет. Если Боб их увидит... Ты ведь попросишь его просмотреть бумаги Скотта. Не сможешь ли ты проверить перед этим, нет ли там чего-нибудь компрометирующего? Ведь Боб все-таки мой муж.

— А Скотт был моим мужем. Ты когда-нибудь задумывалась об этом, Фиона? — с горечью спросила Кейт, припомнив бесконечные унижения из-за супружеских измен Скотта.

— Ах, не разыгрывай из себя несчастную обиженную женщину, — насмешничала Фиона. — Скотт не гулял бы на стороне, если б находил удовлетворение дома. А теперь какое тебе до всего этого дело? У тебя есть Алекс Далтон. Мне письма способны причинить большие неприятности. Я не так уж беспокоюсь о Бобе, но у меня двое детей, а он надежный кормилец, хотя и напивается время от времени вдрызг.

Внезапно Кейт стала противна идея сделать Боба Чардуэя своим поверенным.

— Не бойся, Фиона. Твой Боб никогда не увидит этих писем, если они вообще еще существуют. Я найду себе другого поверенного.

— Ну, прямо курам на смех! — возмутилась Фиона; злость из-за необходимости просить об одолжении возобладала у нее над благоразумием. — Боб в курсе всех дел Скотта. Единственное, о чем я прошу...

— Достаточно! — оборвала ее Кейт, вставая. — Двери этого дома отныне для тебя закрыты.

Фиона поднялась с высокомерно-презрительным видом.

— Надеюсь, Алекс Далтон уже все тебе обтяпал с каким-нибудь модным адвокатом. Он не теряет времени, не так ли?

— Если я еще раз услышу, что ты связываешь мое имя с именем Далтона, я отошлю те письма твоему супругу. А теперь — убирайся!

Фиона фыркнула презрительно, проходя мимо хозяйки, но удалилась без лишних слов. Кейт закрыла дверь, испытывая после ее ухода такое отвращение, что ей стало не по себе. В полдень Кейт предстояло тяжелое свидание с Гарри и Шейлой Эндрюс, и, чтобы дать хоть небольшой отдых расстроенным нервам, она отправилась наверх прилечь.

Вышло так, что агент похоронной службы приехал вслед за родителями Скотта, и Кейт была избавлена от необходимости произносить слишком много избитых лицемерных слов. Тем не менее она была вынуждена выражать скорбь вместе с Шейлой Эндрюс, со слезами на глазах перечисляющей все достоинства Скотта — это было совершенно невыносимо. Подробности гибели Скотта совсем вывели миссис Эндрюс из равновесия, и тогда Кейт тактично предложила своему свекру сократить время визита.

Кейт возблагодарила судьбу за то, что по счастливой случайности Терри Джесселл оказался у ее крыльца как раз в момент их ухода. Ей не пришлось искать предлог для того, чтобы завершить тягостное прощание.

— Судя по вашему виду, вам надо выпить, — заметил Терри, когда она присоединилась к нему в гостиной.