Чемпион: Держись от него подальше

…Она пришла, чтобы обеспечить победу своему — ну, как его теперь назвать? — другу. Если они расстались без скандала, то он теперь, несомненно, «друг». От размышлений ее отвлек дружный вопль зала, и Жанна привстала вместе со всей галеркой.

«Ох, нельзя расслабляться, а то поколотят моего… друга».

Миша, видимо, пропустил сильный удар, и теперь стоял, полусогнувшись. Судья, придерживая суетившегося противника, что-то спрашивал у Миши, заглядывая под его шлем. Но тут, к счастью, прозвучал гонг.

— Подсуживают, блин, Дарееву… — заканючил кто-то из сидевших рядом подростков.

— Все в пределах регламента, — завозражали другие. — Он фаворит, один к пяти…

— Поэтому и подсуживают. Бабки боятся потерять.

«Специалисты» еще спорили, когда объявили третий раунд и прозвучал гонг.

— В восьмом раунде он его вырубит. Я сам на это поставил, — сказал кто-то позади.

«Мишку — «вырубят»?! — ужаснулась Жанна. — Что угодно, только не это!»

Раунд закончился без особых эксцессов, а она совсем забыла, зачем сюда шла. А зачем она сюда шла?

Восьмой раунд начался под нарастающий — даже не ропот, а угрожающий гуд зала. Бой становился все ожесточеннее, все чаще в ход шли ноги. Соперник был на полголовы выше Майкла, и чтобы достать его по-настоящему, он выполнил акробатический номер — как в карате, развернувшись, в прыжке ударил верзилу ногой в висок, чего тот никак не ожидал. Прикрывая по инерции челюсть, он полетел на помост. Судья сосчитал над поверженным до девяти, и тот поднялся.

— Ну, Дареев себе верен! Теперь проиграется пару раундов, чтобы спонсоров не подвести, и добьет этого чувака за десять секунд до гонга, — уверенно, на публику, разглагольствовал голос сзади.

«Может, я пойду? — подумала Жанна. — Где ж наши-то сидят?»

Начала разглядывать публику и нашла и шефа, и Диану, и Анжелу, одетую во что-то ярко-розовое.

«Да нет, погожу. Интересно, как это все закончится».

Все произошло именно так, как предсказывал доморощенный комментатор. Оба спортсмена были измотаны, но Миша все-таки выбил противника мощным правым в челюсть. Тот отлетел, раскинув руки, а судейского отсчета уже не было слышно, потому что зал скандировал: «Да-ре-ев, Да-ре-ев!»

Поверженного подняли и под руки отвели на место.

«Господи, за что ж он его так?! — с неприязнью подумала Жанна, некстати вспомнив свой кухонный позор. — Не мне одной за самонадеянность наподдали».

Миша никуда не уходил, шлем и перчатки с него сняли, и он приветствовал поклонников, обходя ринг по периметру. На секунду дольше задержался перед ложей, где сидели коллеги.

«Видит он, что меня нет? Ну, он сам виноват, если его это заденет».

На ринг выползли холеные господа в хороших костюмах, умеренно раздетые модельные девицы несли за ними какие-то штуки на подушках и в коробках. Действие от Жанны заслонили болельщики, и ей пришлось встать и протискаться к ограждению. Раздача слонов прошла быстро.

Мишу, едва он пролез под канаты и спустился по невысокой лесенке, завертела небольшая толпа фанатов, которых не смогли отсечь охранники. И тут Жанна заметила, что рядом с Мишей, пытаясь взять его под руку, крутится худенькая, свежеобесцвеченная блондиночка.

Миша подписал с десяток автографов, потом охрана тактично, но неумолимо оттеснила обожателей, и Жанна увидела, что блондиночка прямо на глазах у всех лезет Мише под халат и откровенно гладит по груди и животу.

«Это он любит».

Наконец Миша и те, кто был с ним, три-четыре человека, смогли двинуться вперед, и блондиночка, рисуясь, положила ему головку на плечо и пошла рядом, всем видом демонстрируя, что она — подруга чемпиона. Миша еще раз помахал свободной от блондинки рукой и решительно пошел вперед.

Жанна смотрела на это, как на кадры хроники, но вдруг, когда вся группка уже должна была скрыться из виду, Миша, чуть споткнувшись на ходу, быстро поднял глаза. Сейчас между ними по прямой было метров шесть, не больше, и в зал дали полный свет. Не увидеть Жанну он не мог.

Они встретились взглядами, на секунду-две, и Миша чуть замедлил шаг. Блондиночка, купаясь в свете фотовспышек, решила поцеловать его в щечку, но он довольно резко отстранился и отвел взгляд. Через мгновение ничего не заметившие спутники увели Мишу и повисшую на нем девицу. Жанна глянула в сторону ложи со своими коллегами. Они тоже поднялись и двинулись к выходу.

«Ринутся приветствовать победителя, — соображала она. — Надо улизнуть, пока они не пошли на выход… Только бы не заблудиться! А то, по логике моего поведения, меня вынесет прямо в его раздевалку!»

Ей стало смешно.

«И я налечу там на блондинку в Майкловых объятиях… Вот вам и объяснение, почему он ни разу не позвонил».

«Секс вульгарный, вспомогательная турбазовская версия».

Трясясь в метро, она нащупала в сумочке билет с Мишиным портретом.

«А ведь я ему кое-что обещала за победу…»

Дома Жанна оказалась в первом часу, но все-таки подошла к полочке с картонными божками.

«Да, парню с такими данными одному быть нельзя».

Она вынула из витринки, кроме повелителя грома Паатм-Иштеха, грудастую богиню плодородия Маат-Турмак.

«Дьявол таится в деталях!»

Выходные прошли в хлопотах по доработке поздравительного сувенира и собственного облика.

— Что это ты с собой сделала?! — всплеснула руками утром в понедельник Анжела, влетая в отдел с двадцатиминутным опозданием.

— Что бы я ни сделала, это не повод для крика. Мы не на рынке торгуем, — холодно заметила Жанна.

Анжела поняла намек и поджала губы.

— А вообще тебе так ничего.

Жанна, наконец, подняла на нее глаза.

— Позволь тебе заметить, Анжела, что я кроме университета закончила еще и художественную школу и могу принимать решения относительно своего имиджа сама.

— А я что, мнения высказать не могу?

Анжела села за стол, включила компьютер и вынула косметичку.

— Можешь, — ответила Жанна, возвращаясь к работе. — Если спросят.

— Девочки, не надо с утра? — вступил Костик, пришедший посередине их пикировки. — Расскажите лучше, как там Мишка Дареев.

— А ты разве не видел?

— Но вы-то к нему пошли, а я на выход. У меня последняя электричка в десять сорок.

— Он в порядке, раз очередную пассию завел. Сегодня отлеживается, завтра на работу выйдет.

«Его ждет сюрприз».

— Обещал банкет закатить по первому разряду, — добавила Анжела, пряча косметичку.

— Ну, он парень денежный. Там призовой фонд тысяч сто пятьдесят «зеленых».

На этом обсуждение закончилось, и даже Анжела погрузилась в работу.

«Если он притащит свою болонку, здешние шавки разорвут ее в клочья, — подумала Жанна. — Хорошо, что про меня никто не узнал. Анжелка бы меня отравила».

Во вторник Жанна поехала в офис на пятнадцать минут раньше. Надо было вклиниться между уходом уборщицы и приходом Мишки на работу. В картонной коробке было две куклы — сам Паатм-Иштех, которому Жанна повесила на грудь золотую медаль на голубой ленточке, и Маат-Турмак, перекрашенная вопреки всякой исторической правде в соломенную блондинку. К фигуркам прилагались поэтические строки:

Жанна, рискуя растянуться на мокром полу, добежала до кабинета 10–04, повесила на ручку пакет с коробкой и поспешила назад. Чувствуя, что ее лицо неумолимо корежит мстительная усмешка, поднялась к себе.

До обеда они доработали спокойно. В половине второго на столе у Жанны зазвонил местный телефон. Первая линия — любимый шеф.

— Да, Пал Лексаныч, — ответила Жанна, подпуская улыбку в голос.

— Привет, Жаннусь. Ты как, сильно занята?

— Соответственно деловой активности нашей компании.