Рыцарь из моих снов

Венди взяла чашку.

— Нет, этот сойдет, спасибо. — Она опять повернулась к Заку.

Кэтрин нашла туалет для посетителей и умыла лицо холодной водой. Решив, что пора перекусить, она отправилась в кафетерий, купила себе пару бутербродов и кофе и вышла на свежий воздух. Она устроилась на лужайке под деревом.

Бутерброды показались ей абсолютно безвкусными, но она заставила себя проглотить их. Кофе по крайней мере был горячим.

С кустов и деревьев уже облетели все листья, сквозь их голые ветки пробивались блеклые лучи солнца, и Кэтрин подставила им свое лицо, закрыв глаза. За последние двадцать четыре часа она совершила два утомительных перелета и почти не спала, поэтому и не заметила, как задремала.

Проснулась она оттого, что начала сползать с деревянной скамейки. Оглянувшись, провела рукой по лицу, встала и направилась к больничному корпусу.

У входа стояли мужчина с видеокамерой и женщина с микрофоном. Что делают здесь телевизионщики?

— Мисс Кромвелл? — обратилась к ней женщина с микрофоном. — Мы слышали, что вы ухаживаете здесь за Закери Бэллантайном.

— Откуда вы узнали?

Не отвечая на ее вопрос, мужчина задал свой:

— Как он себя чувствует?

— Он без сознания.

— Он ни на что не реагирует? — Голос женщины был полон сочувствия.

— Нет. — Не нужно бы отвечать на эти вопросы! Но, приученная доброжелательно относиться к представителям средств массовой информации, она сказала: — Я не имею права рассказывать вам о нем.

— Как долго вы с ним встречаетесь?

Встречаемся?

— Почему вы решили, что мы…

— Вы же сказали администрации больницы, что вы его подруга.

— Об этом они не имели никакого права рассказывать вам! — резко ответила Кэтрин. Значит, уже пошли слухи! Но если она сейчас начнет все отрицать, то ее, возможно, больше не пустят к Закери.

— Так как давно вы знаете друг друга? Где вы познакомились?

Может быть, ей все-таки удастся сбить их со следа!

— Я… я знаю его с четырнадцати лет, — сказала она. — Мы с ним старые друзья.

Оператор с камерой пододвинулся ближе, чтобы снять ее крупным планом. Она подняла руку, чтобы закрыть лицо.

— Это у вас обручальное кольцо? — спросила женщина.

— Да. Но оно… — Если она скажет им, что это подарок не Зака, что она обручена с другим человеком, то ей уже нельзя будет выдавать себя за его подругу… Репортеров к тому же еще больше заинтригует вся эта история, и завтра здесь их будут целые толпы. Ясно, что администрации больницы все это не понравится, а если она признается, что никакой роли в жизни Бэллантайна не играет, они запретят ей видеть его! — Нет, — сказала она, — не обручальное. — Но было слишком поздно. И Кэтрин тут же представила себе, как больно будет Кэллуму слышать ее слова. — Закери и я не были официально помолвлены.

Как только Кэтрин произнесла эти слова, то сразу же поняла, что только все испортила. Не надо было вообще ничего говорить.

— Извините, мне надо идти.

Решительно пройдя мимо них в вестибюль, она только здесь почувствовала, что вся дрожит.

Оглянувшись, Кэтрин сняла кольцо с руки и положила его в сумку. Конечно, уже поздно, но…

Вдруг и другие подумают, что это кольцо — подарок Закери?

Она почувствовала облегчение, войдя в палату интенсивной терапии, в это жуткое, почти безмолвное место. Ее впустила другая медсестра со словами:

— Никаких изменений. Миссис Стори все еще с ним.

Венди улыбнулась ей, медсестра принесла второй стул. Венди гладила волосы Зака.

— Привет, — сказала она. — Хотите поменяться местами?

Кэтрин покачала головой. Она завидовала близости этой женщины с Заком. Ее все еще мучили угрызения совести оттого, что она выдавала себя за его близкую знакомую.

— Там, на улице, люди с телевидения, — пробормотала она. — Я, кажется, вляпалась.

Венди кивнула.

— Это нетрудно. Они сами вкладывают в ваши уста любые слова или интерпретируют их, как им заблагорассудится. — Она снова повернулась к Заку. — Девочки посылают тебе привет, — спокойным голосом проговорила она. — Я уже тебе говорила об этом, да? Я не смогла привезти их с собой. Стейси должна идти в школу, а с Ясмин слишком много хлопот. К тому же детей сюда вряд ли пустят. Поправляйся быстрее и приезжай навестить нас, ладно? Они хотят, чтобы с тобой все было хорошо.

Венди повернулась к Кэтрин, ее глаза затуманились.

— Они переживают, что я уехала от них, — прошептала она. — Они напуганы смертью Бена. Но я, конечно, должна была приехать ради Зака. Я попыталась все объяснить им, но не хотела говорить, как сильно он пострадал, потому что… — Потому что она не хотела их пугать. — Я позвоню им, когда Стейси вернется из школы. — Венди снова начала гладить волосы Зака. — Господи, я так надеюсь, что он выкарабкается. Мне кажется, я просто не вынесу, если потеряю и его. — Она поднесла руку к глазам.

Кэтрин обняла ее за плечи и тоже расплакалась.

Они провели вместе еще несколько часов, подменяя друг друга у кровати Зака. И много говорили — и с Заком, и друг с другом.

— Вы давно знаете его, да? — спрашивала Кэтрин.

— Даже дольше, чем Бена. Ведь это Зак нас познакомил. — Она улыбнулась. — Мы все шутили о том, как Бен увел меня из-под носа Зака.

— А вы с ним встречались?

— Иногда. А с Беном мы полюбили друг друга с первого взгляда.

Кэтрин почему-то рассердило это признание, но не подав виду она спросила:

— А как отнесся к этому Закери?

— С Закери мы всего лишь друзья. А вот Бен все переживал по этому поводу, хотя я говорила ему, что у нас с Заком ничего не было. Закери вел себя всегда очень осторожно с женщинами, и мы с ним никогда не были любовниками. Еще я говорила Бену, что ему незачем проявлять благородство и идти на самопожертвование, потому что, хоть мне и очень нравился Зак, после встречи с Беном я поняла, что, кроме него, для меня других мужчин не существует! Тем не менее Бен настоял на сцене объяснения, но Зак просто посмеялся над ним и пожелал нам счастья. Он был шафером на нашей свадьбе! — Она протянула руку и погладила его лицо. — Давай, Зак, возвращайся к нам! — И вздохнула.

На следующий день, поговорив с матерью и дочерьми, Венди сказала Кэтрин:

— Девочки беспокоятся. Не хотелось бы оставлять Зака в таком состоянии, но… — Она смотрела на него, закусив нижнюю губу.

— А что бы вам сейчас сказал сам Зак? — спросила Кэтрин, видя, как Венди разрывается между ним и дочерьми.

Та благодарно посмотрела на нее.

— Он бы велел мне ехать домой, — призналась она. — Но…

— Тогда надо ехать, — посоветовала Кэтрин. — Если будут перемены, я тут же дам вам знать.

— А вы сколько еще здесь пробудете? — шепотом спросила Венди.

— Сколько потребуется.

— Я купила газету, — сказала Венди. — Вам будет интересно почитать. Видимо, эту же информацию передавали и во вчерашних вечерних новостях.

В статье рассказывалось о том, как Закери Бэллантайн «борется за жизнь», а возле его постели дежурит его невеста — «международная модель Кэтрин Кромвелл». Об их «тайной помолвке» автору статьи рассказала сама мисс Кромвелл.

— О, нет! — вскрикнула Кэтрин, поспешно закрывая газету, как будто тем самым могла спрятать статью от всего мира.

Кэллум! Надо связаться с Кэллумом.

Она ведь даже ни разу не позвонила ему! Кэтрин почувствовала угрызения совести. Надо было предупредить его. Глупо надеяться, что он не посмотрит новости и не прочитает газеты. Что он теперь подумает!

Кэтрин вскочила. Но как ему все объяснить? Надо попытаться.

Она вызвала медсестру.

— Мне надо отойти на некоторое время.

— Хорошо, — улыбнулась женщина. — Мы присмотрим за ним. — (Кэтрин теперь все знали.)

Она позвонила Кэллуму на работу из телефона в вестибюле. Он разговаривал с ней напряженным голосом и как-то отстраненно. Его можно понять, подумала Кэтрин.

— Меня подловила репортерша, — объясняла она, пытаясь говорить так, чтобы он ее слышал, а люди в вестибюле — нет. — Мне не надо было вообще с ней разговаривать — все, что я сказала, было искажено.