Звездная, звездная ночь

8

Лили широко раскрыла глаза от удивления:

— Это я тебя мучаю?! Как ты можешь так говорить? Ты пришел ко мне, ты любил меня. А потом ушел!

Рис вздрогнул, словно от пощечины:

— С тех пор прошло больше года! Каждый день я выходил на мыс, день за днем, месяц за месяцем, и искал тебя! — из его груди вырвался горький смех. — Я хотел позвать тебя… и понял, что даже не знаю, как тебя зовут!

Лили нахмурилась:

— Сейчас все еще осень?

— Весна, — ответил он, — как раз закончилась Пасха.

— Сейчас все еще лето, — медленно проговорила Лили, — и с тех пор, как мы встретились, прошло всего три дня.

— Чепуха!

— Какой это год?

Рис выглядел озадаченным:

— Какой год? Тысяча восемьсот восемьдесят первый от Рождества Христова.

— Только не в моем мире, — тихо сказала Лили.

Она опустилась на колени, достала свою сумку, вытащила из кошелька календарь и молча протянула его Рису.

— Это календарь для далекого будущего, для следующего века! — вскрикнул он

Лили достала из сумки еще несколько предметов — шариковую ручку, кредитную карточку, калькулятор на солнечной батарее — и показала Рису, как все это работает. Он рассмотрел ее водительские права, паспорт и увидел, как при легком движении руки меняется голографическая картинка на кредитной карточке.

Его челюсти сжались:

— Ты хочешь сказать, что ты не призрак, а гостья из будущего? Как в романах Жюля Верна?

— Не совсем, — ответила Лили. Объяснить все это ей было непросто. — Я действительно живу в будущем. Но это ты приходишь ко мне из прошлого.

Рис прикоснулся к ее лицу, ее губам. Его длинные пальцы при этом дрожали.

— Ты не иллюзия! — его глаза потемнели от желания. — И чем бы и кем бы ты ни была, Лили Кэнделл, ты по-прежнему заставляешь мою кровь кипеть! — Он опустил руку. — Уходи! Уходи туда, откуда ты явилась, и позабудь обо мне. Возможно, это положит конец проклятию!

— Но почему это проклятие?! — воскликнула она. — Неужели ты боишься полюбить вновь? Я останусь с тобой здесь, в твоем времени, если ты этого хочешь! Еще не знаю, как именно, но я найду способ!

Его лицо и голос были бесстрастными:

— Я не могу просить об этом. Это погубит тебя, как погубило Кэтрин. Я увез ее с собой, вырвал из родной стихии, из-за этого она сошла с ума. Мне хватит и этой вины!

Лили приблизилась к нему — так близко, что от его дыхания шевелились ее волосы:

— Я не Кэтрин. Она была простой девушкой. Я — женщина. Я сильнее. И я хочу тебя, Рис Трегаррик! Мне не нужны твое положение и богатство. Мне нужен только ты! ' Она устремилась в его объятия, гибкая, словно ива. С яростным стоном Рис подхватил ее на руки. Его поцелуй был диким и дерзким, словно стихия. Облегченно вздохнув, Лили открыла рот навстречу его губам. Он тоже ее хотел! Руки девушки обвились вокруг его шеи.

— Я никогда тебя не отпущу! — прошептала она, прижавшись к его широкой груди.

Хромота нисколько не мешала Рису, когда он нес Лили к своему дому, вверх по заросшему травой склону.

— Нет, — прошептала Лили, прижавшись к его щеке, — там Поршия и Джеймс.

— А кто, черт возьми, они такие?! — поинтересовался Рис. — Говорю тебе, здесь нет ни души. В Сент-Данстене сегодня ярмарка, и все слуги отправились в город, даже миссис Пенхейл.

Добравшись до дома, ударом ноги Рис распахнул дверь и занес Лили внутрь. Он поднимался по лестнице так, словно девушка была пушинкой. Лили успела заметить, что перед шкафами нет канатов, на столе нет рекламных брошюр, а у дверей гостиной нет сине-белых ваз. Этот дом был немного другим, но Рис Трегаррик был таким, каким она его знала!

Толчком плеча он распахнул дверь своей комнаты.

— Нет! — прошептала Лили. — Не в ее постели!

— Кэтрин никогда не спала здесь, — горячо прошептал Рис, — я приходил к ней. Но тебя, Лили Кэнделл, тебя я буду любить здесь — я так долго об этом мечтал!

И он любил ее. Его руки были грубыми, когда он снимал с нее одежду, но становились нежными, когда Рис касался ее обнаженного тела.

— Я стал старше на три года, а ты совсем не постарела, — сказал он. — Твои груди так же высоки и упруги, на твоем лице по-прежнему нет ни единой морщинки — как и в тот день, когда мы встретились.

Лили заметила седину на его висках. Кончиками пальцев она провела по волосам Риса, зарывшись в них, и приблизила к себе его лицо. Ее глаза были такими же неистовыми, как и ее чувства.

— Если это все, что у нас есть, мы постараемся извлечь из этого как можно больше! Люби меня, Рис Трегаррик, потому что я люблю тебя всем сердцем и всей душой.

В этот раз они не тратили время на прелюдии. Они были более чем готовы. Рис вошел в нее, как будто их тела были предназначены лишь друг для друга. Мгновение он просто прижимал Лили к своей груди.

— Я так боюсь, что ты исчезнешь!

В тот самый миг, когда Рис произнес эти слова, Лили охватило странное чувство — словно что-то тянуло ее назад. Она заставила себя забыть об этом, прижавшись к Рису так крепко, как только могла. И вдруг с ужасом осознала, что если сейчас их что-то разлучит, они никогда уже не встретятся. Никогда! И это будет гибелью для обоих.

— Возьми меня, Рис! Возьми меня!

Когда он устремился к ней, воздух вокруг как-то горячо замерцал. Его голос был торопливым, словно Рис тоже боялся:

— Я люблю тебя, Лили Кэнделл, люблю всем сердцем и всей душой!

Лили охватила его ногами, приглашая войти, и он вошел в нее, вошел глубоко. И когда их тела соединились, небо над ними засверкало, рассыпаясь на золотистые, розовые и ярко-голубые осколки.

Лили зажмурилась, ослепленная калейдоскопом красок, чтобы не видеть и не чувствовать ничего, кроме Риса Трегаррика… кроме терпкого запаха его тела, силы его рук, его неудержимой мужественности, его неиссякаемой страсти. Положив под нее руки, Рис приподнял Лили выше, вонзаясь в нее сильнее и быстрее, в такт с биением их сердец. Будто морские птицы, они вновь летели, паря над сверкающим морем, взмывая вместе над бухтой навстречу ослепительному солнцу. Рис вонзался в нее все сильнее, поднимал все выше…

— Не покидай меня, Лили, — прошептал он ей на ухо, — никогда меня не покидай! Поклянись в этом!

Лили почувствовала, как сгущается вокруг них воздух. Она не сомневалась, она знала, что оказалась на пересечении времен. После того как она примет решение, обратной дороги не будет — в самом что ни на есть прямом смысле.

Она выгнулась под ним, принимая Риса глубоко внутрь себя, и поцеловала его твердые губы:

— Рис Трегаррик, клянусь, что если это будет в моей власти, я никогда тебя не покину.

Он заполнил Лили до отказа, заявляя свои права на нее с каждым могучим толчком. Все вокруг вновь задрожало от напряжения, и, хотя за окном сияло солнце, могучий раскат грома разорвал воздух. Но влюбленные не обращали на это никакого внимания. Забыв обо всем на свете, обнимая друг друга, они плыли навстречу своему желанию, поднимаясь все выше и выше, пока их крылья не опалил жар страсти, и, кружась, они вместе полетели к земле.

Словно поклоняясь божеству, Рис скользил по ее коже губами — от мягкой ложбинки у горла до упругих холмов грудей и ниже, к ее бедрам. Он жадно втягивал в себя ее вкус, ее запах, заставляя Лили снова и снова выгибаться дугой от наслаждения.

Затем она легла рядом, положив голову Рису на плечо:

— Расскажи мне о Кэтрин, если это не причинит тебе боли.

— Нет, — Рис вздохнул. — Эта рана давно зарубцевалась. Что тут рассказывать? Она была юной и прекрасной, и я любил ее, невзирая на все недостатки, со всем пылом молодого мужчины, впервые познавшего страсть. Она была слишком эгоистичной и ограниченной, но я любил без памяти и не замечал этого. Кэтрин вышла за меня замуж, однако не имела никакого желания поселиться в «Звездном Доме». Я не знал об этом… Я построил его для нее.

— О Рис! — в его голосе Лили слышала лишь тень старой боли, но недоумение было прежним. Она поцеловала Риса в плечо.