Грехи молодости

А ребенок вырос и стал безрассудным тинейджером, пренебрегающим всякими правилами, с опасными наклонностями; Тесс сразу припомнила его руку на Кэсси и того дракона, который двигал мускулами под его кожей.

Тинейджер превратился в мужчину с глазами, которые слишком много видели, способного простейшим прикосновением заставить ее дрожать и слишком близко к ней сидящего в этом вдруг ставшем очень тесным помещении. В мужчину, опасного для любой женщины, как доказали события.

Тесс осторожно положила мишку обратно в ящик и медленно поднялась на ноги.

— Может быть, это идея была не такая уж удачная, — спокойно сказала она. — Меня слишком захватила мысль о том, что этот поиск — как бы подглядывание на историю в замочную скважину, но теперь…

— Теперь, Тесс, кажется, я правильно угадал и получаю первый приз, — прервал ее Джейк. Он протянул альбом для газетных вырезок с выцветшей и потертой обложкой в цветочках, с лопнувшим корешком и оборванными краями страниц. Кладезь семейной истории находился в их руках, а в улыбке Джейка впервые не было намека на сексуальный вызов. В этот раз изгиб его губ выражал напряжение и нерешительность. Тесс была почти уверена, что ему не хочется его открывать.

Ей припомнились отзывы о нем: что он был вызывающе дерзким подростком, ни во что не ставившим учителей. Это отнюдь не являлось признаком счастливого детства. Тесс вдруг пришла мысль, что их экскурс в историю, возможно, окажется больше чем ошибкой.

— Мы не должны его открывать, — просто сказала она.

— Она хранила его.

Тесс не была уверена, с кем именно разговаривает Джейк: с нею или же с собой.

— Ваша мать хранила множество вещей, — осторожно проговорила она.

— Да. Они должны были что-то означать для нее, все эти вещи, — медленно произнес Джейк. — Что бы она подумала, узнав, что я бросил их гнить в пустом доме?

— Женщина, с которой я встречалась, гордилась своим сыном. Она просто считала, что у вас — своя собственная жизнь.

— А у нее — своя, которая целиком сосредоточилась на этом доме и этих ящиках, — вздохнул он. — Посмотрите альбом, Тесс. Вы говорили, что она хорошо к вам относилась. Поэтому мне кажется, что ей бы захотелось поделиться с вами этими воспоминаниями.

Она не могла отказаться от его приглашения, потому что это было правдой; кроме того, что бы он там, в прошлом, ни натворил, в тот миг, когда ему впервые за много лет придется встретиться с этим прошлым лицом к лицу, рядом должна быть какая-нибудь живая душа.

Тесс осторожно опустилась на колени, протянула руку к фолианту, который все еще держал Джейк, и откинула тяжелую обложку.

Первые страницы были старые, с черно-белыми фотографиями. Разгар праздничного веселья — чей-то день рождения? — на лужайке перед домом; все декоративные деревянные части строения еще целы. Толпа детишек, позируя, стояла рядами, как маленькие солдатики, со старательными улыбками на рожицах, перемазанных пирожными.

С губ Джейка сорвался тихий, но довольный смех, и Тесс понимала, о чем он подумал. Здесь не было призраков из его прошлого. Никаких воспоминаний о мрачных днях, ничего, что хотелось бы вычеркнуть из памяти. Только надежда и веселье, а также превосходный вид дома, намного лучше, чем на снимке, принесенном Тесс.

Когда Тесс повернулась к нему, удовлетворенно улыбаясь, она вдруг обнаружила, что ее рот оказался всего в нескольких дюймах от его губ.

Она глубоко вздохнула и ощутила аромат терпкого мужского лосьона, туалетного мыла и… горячего тела. Он был так близко, что их дыхание смешалось.

Если бы она захотела, то могла бы очутиться в его объятиях, лишь слегка наклонившись. Могла бы провести ладонью по упрямому квадратному подбородку, только немного выдвинув вперед руку. Кожа ее ладони могла бы прикоснуться к темнеющим местам, где уже отросла борода, и ощутить шероховатость жестких волосков. Кончики пальцев могли бы скользить по черному шелку его волос.

Если бы он действительно захотел, то мог бы легко прижаться ртом к ее губам.

В безмолвии этого мгновения она заглянула ему в глаза. Джейк провел пальцами по ее шее. Охватив ладонью затылок, нежно, но настойчиво притянул ее к себе.

Тесс слегка покачнулась и ощутила мягкость хлопка его рубашки. Она была готова дать себя поцеловать Джейку Уокеру. Прямо сейчас.

Внезапно у нее в уме, ярко, с шипением вспыхнул некий проблеск здравого смысла. Тело Тесс стало жестким, негнущимся.

Джейк тихонько выругался сквозь зубы и выпустил ее из нежного захвата.

Пошатываясь, Тесс машинально сжимала и разжимала кулаки, а в ее сознании кружился бесшумный вихрь вины и растерянности. Она смотрела прямо в глубокие зеленые глаза, взгляд которых вдруг стал сердитым и ожесточенным.

— Очень неблагоразумно слишком близко подходить к дракону, Тесс. — Голос Джейка был хриплым, а тон — сухим. Он поднялся с колен, наклонив вперед голову, чтобы не удариться о низкий скошенный потолок, а Тесс отступила на почтительное расстояние. Ее туфля поскользнулась на куске ткани, вытащенной из ящика, и Джейк машинально протянул руки, чтобы подхватить ее, а затем быстро спрятал их за спину.

Восстановив равновесие, она подняла на него глаза.

— Я закончу съемку несколькими кадрами интерьера дома… так, чтобы у вас был полный комплект фотографий на тот случай, если придется что-нибудь разбирать или сносить. — Она прикусила губу, поняв, что ее слова и тон звучат искусственно. Даже идиот мог почувствовать за этими словами попытку затушевать неловкость положения, а Джейк идиотом не был.

— Здравая мысль, — согласился он, засовывая руки в задние карманы джинсов. — Я отнесу альбомы вниз. Может быть, вы захотите забрать их домой, чтобы просмотреть и выяснить, есть ли в них что-нибудь стоящее.

У нее возникло желание возразить, сказать, что это его семейные фотографии, но она подавила порыв. Он не желал разглядывать эти снимки. А ей не хотелось вновь ставить себя в положение осажденного города в опасной близости противника.

Было совершенно ясно, что она до сих пор сохранила глупые девчоночьи фантазии. Определенная часть ее «я» до сих пор подвластна влиянию загадочной чувственности Джейка и притом считает, что именно ей суждено стать той мышью, которая укротит льва.

Но Джейк — очень ненадежный лев, и ей не по силам его изменить. Нечего и думать о таких вещах. Она любит Грея и выходит за него замуж. К тому же она слишком стара, чтобы гоняться за полудетскими мечтами о голубом принце.

Чтобы успокоиться, Тесс глубоко вздохнула.

— Когда я закончу снимать, то заберу альбомы домой, — согласилась она. — И как только найду что-нибудь интересное, сразу же дам вам знать. Вероятно, на большинстве снимков запечатлены вы. Родителям всегда нравится иметь множество фотографий своих детишек.

Ее маленький монолог разорвал тишину, как удар камня разбивает стекло. Она была в шоке. Как можно так опростоволоситься! Забыть, что сам-то Джейк не из таких родителей. Она могла поспорить на свою годовую зарплату, что у этого отца нет фотографий ребенка.

И не нужно было гадать, понял ли Джейк ее мысли. Было ясно, что понял.

Его лицо застыло, как маска. Невозмутимое, ничего не выражающее. Он покачал головой.

— Вы говорили мне, что упрямы. Вижу, что вы были правы.

Тесс могла бы прекратить разговор. Но не захотела.

— Когда вы в последний раз видели Кэсси? — спросила она строгим тоном.

Джейк изучающе смотрел на стоящую перед ним стройную женщину. Ее глаза были полны настороженности и сожаления, но еще и усталости, как будто общение с ним оказалось непосильной задачей. Да ведь накануне он сам несколько раз повторял, что он тяжелый человек, и теперь должен понимать, как непросто ей приходится.

— Я не помню, когда в последний раз ее видел. — Это было правдой. Он не помнил точной даты. Где-то несколько месяцев тому назад. Он попытался предложить Кэсси помощь, но она отказалась. Заявила, что нуждается лишь в его дружбе. И прислала назад те деньги, которые он засунул ей в сумочку, когда она отвернулась.