У любви свои законы

Эвелин рано легла, но спала плохо: мучили мысли о здоровье деда, о состоянии дел на фабриках и, самое главное, — какую свинью подложил им Тэлворт.

Девушка готовила завтрак, когда раздался звонок в дверь. Эвелин поспешила в прихожую, ведь Хилл обещал прийти утром. Однако, увидев, кто пожаловал, попыталась захлопнуть дверь.

Тэлворт не позволил этого сделать.

— Убирайтесь! Если у вас осталась хоть капля совести, вы не посмеете здесь появиться!

— Как дела у мистера Макферсона? — холодно осведомился непрошеный гость, входя в дом.

Эвелин поняла, что сопротивление бесполезно. Поэтому ограничилась тем, что наградила наглеца презрительным взглядом.

— Не делайте вида, что вас это сильно волнует!

— Тем не менее, это так.

Эвелин продолжила наступление:

— Вы рассчитывали, что ваш «сюрприз» убьет его и представится возможность скупить оставшиеся акции!

У обвиняемого грозно сверкнули глаза, но он сдержался.

— Я не имел и не имею ничего против лично Тимоти! Сколько раз придется объяснять это?! Я покупаю акции вашей компании не потому, что хочу насолить. Всего лишь хочу защитить деньги, которые дал в долг вашему дедушке. Поверьте, я глубоко сожалею, что пришлось прибегнуть к подобным действиям.

Эвелин издевательски рассмеялась. Она заметила, что пришедший раскурить трубку мира помрачнел еще сильнее, и была довольна, что удалось разозлить этого зазнайку. Тэлворт привык, что люди слушали его и соглашались с ним, верили или хотя бы делали вид, что верят ему. Ну, от нее он этого не дождется!

— Послушайте, мисс Фокстер, — процедил Марк. — Что бы вы обо мне ни думали, если вы любите дедушку, вам придется убедить его примириться со случившимся и постараться использовать новую ситуацию с максимальной выгодой.

— Вы хотите сказать — посоветовать тихо уйти на пенсию? — продолжала дерзить Эвелин.

Собеседник побагровел.

— Нет, я не это хочу сказать! — неожиданно взревел Марк так, что девушка подпрыгнула.

— Не смейте на меня кричать!

Марк постарался совладать со взрывом ярости.

— Хочу, чтобы ваш дедушка не сделал себе еще хуже. Акции, которые он представил в качестве гарантии займа, принадлежат лично мне. Я не стану продавать их и…

— То есть, дедушка еще сможет получить обратно свои фабрики? — у Эвелин появилась искорка надежды.

— Поймите, он слишком стар и консервативен, чтобы руководить фирмой!

Девушка возмутилась резким тоном Тэлворта:

— Как вы смеете так со мной разговаривать!

— Прошу прощения, но вы меня злите! — пробормотал джентльмен, нетерпеливо взъерошив волосы. — Попытайтесь понять то, что я говорю, и не считайте меня злодеем из старой пантомимы. Я хочу достигнуть компромисса, ясно?

— Что вы имеете в виду?

— У вашего дедушки уже нет энергии и сил, чтобы поставить фирму на нужные рельсы. Он может лишь руководить ею по старинке, перебиваясь со дня на день. Вы ведь понимаете, что сейчас так работать нельзя. Но Тимоти может остаться в правлении и работать в фирме в качестве советника-консультанта, и за ним сохранится право голоса.

Эти доводы казались разумными и убедительными. Но ненависть оставалась сильнее, и легче было поверить, что дедушку предали и что мотивы самые что ни на есть корыстные. Нет, ему не удастся переубедить ее!

Эвелин сердито бросила:

— Мой дед не станет подчиняться чьим-то приказаниям!

— И не надо! У Тимоти останется свой офис с личным секретарем, и повторяю: ваш дед будет выполнять функции советника. Линсдей не собирается лично заниматься фабриками — здесь нужен хороший менеджер. Есть один молодой человек, у него и опыт, и много интересных идей. Тимоти его знает, это Энтони Адамс, он сначала работал у него, а потом поступил к Линсдею. Вы не знакомы с Тони?

Эвелин отрицательно покачала головой, но припомнила, что Тимоти несколько раз тепло говорил об Адамсе.

— Тони очень уважает вашего дедушку и постарается, чтобы бывший хозяин не чувствовал неловкости. Уверен, он станет прислушиваться к Тимоти и учитывать его мнение. — Марк заметил, что девушка вот-вот расплачется. — Эвелин, убедите деда дать Адамсу шанс. Тимоти от этого только выиграет.

— И вы не останетесь в проигрыше! — горько заметила девушка. — Это успокоит жалкие остатки вашей совести! И с чистой душой вы разорите очередного несчастного старика!

— Неправда! Ради бога, Эвелин… — Марк перевел дыхание. — Попросите его поговорить со мной. Приезжайте в Саут-Даунс, как мы договаривались. В течение уик-энда я смогу убедить Тимоти в своей правоте!

Эвелин задумалась. Если дедушка сможет продолжать ходить на работу каждый день и останется в правлении, у него появится стимул жить. Она знала, что для Тимоти жизнь без работы, без фирмы равнозначна смерти.

Марк с надеждой смотрел на девушку.

— Так вы сделаете это?

— Я подумаю. А теперь уходите, пока дедушка не услышал ваш голос. Не хочу его волновать.

Визитер как будто не слышал и смотрел на нее так, что Эвелин стало неудобно. Она ощущала гипнотическую властность, исходившую от этого человека.

— Жаль, что все так получилось, — неожиданно заявил Марк и по выражению лица девушки понял, что она не смирилась.

Эвелин, конечно, слишком неопытна, чтобы оценить значение слова «компромисс». Молода и в ней кипели страсти. Марк залюбовался прелестным созданием. Эвелин сердилась и оттого учащенно дышала. Обтянутая тонкой шерстяной тканью водолазки грудь поднималась и опускалась после каждого вдоха-выдоха. Если она так возбуждает его, когда сердится, то какова будет в постели? Он отогнал нескромные мысли и постарался взять себя в руки.

Уже взявшись за кольцо двери, Марк обернулся:

— Вы неглупая девушка, Эвелин. Не дайте вашим чувствам возобладать над разумом. Помните, вы делаете это не для меня, а для вашего дедушки. Вечером я позвоню узнать, что вы решили.

Эвелин смерила его холодным взглядом и промолчала. Тэлворт переступил порог и через секунду услышал, как дверь за ним с треском захлопнулась. Хозяйка постаралась вложить в этот звук все переполнявшие ее чувства. И весьма преуспела.

4

Эвелин понимала, что придется поговорить с дедом. Нравится это или нет, но в словах Тэлворта явно присутствовал здравый смысл. Только если дедушка вернется к работе, он сможет избежать нервного срыва.

Тимоти был вне себя, когда внучка сделала робкую попытку пересказать просьбу Тэлворта.

— Провести у него уик-энд! Не желаю его больше видеть!

— Дедушка, я понимаю твои чувства, но…

— Нет! — кричал Тимоти. — Не желаю ничего слушать!

Эвелин умоляюще простерла руки.

— Рано или поздно, но придется с ним поговорить, если ты, конечно, хочешь хоть как-то повлиять на будущее нашей фирмы.

— Он отдал ее Линсдею, а с этим мерзавцем я не желаю разговаривать!

— Дедушка…

— Если бы я пошел на это, все равно нет никакой пользы. Я хорошо знаю старого осла Ральфа. Он никогда не допустит, чтобы я имел какое-то влияние. Линсдей всегда мечтал завладеть моей фирмой и теперь ее получил!

Тимоти заскрежетал зубами.

— Будь проклят Марк Тэлворт! Это все его штучки, никогда не прощу ему этого!

— Мистер Линсдей не будет лично руководить работой фабрик. Они предлагают опытного менеджера, и ты его знаешь.

Она передала слова Тэлворта, и дед немного повеселел.

— Тони? Хороший парень. Но менеджер? Вряд ли он справится.

— Поэтому мистер Тэлворт считает, что ты нужен фирме. Дедушка, прошу тебя, поговори с ним.

— Не стану ничего обсуждать с предателем, — ворчал старик.

Эвелин не сдавалась. Она убеждала, уламывала, умасливала, заходя то так, то эдак, и в конце концов добилась своего. Застонав, Тимоти сдался на милость победителя.

— Капля камень точит! Упрямства тебе не занимать! Хорошо, я проведу у него уик-энд, но ничего не обещаю и все равно считаю его продажной шкурой!

— Я тоже. Дедушка, если мы не можем его победить, нам придется пойти на компромисс. Разве я не права?