Союз любящих сердец

Арчибальд не предпринял попытки догнать ее. Взяв второй бокал вина, он сидел в задумчивости. Перед его глазами встало лицо Деби, но не пасмурное и злое, какое он только что видел, а то, каким оно было при первой их встрече в доме его отца. Тогда Деби выглядела совсем юной, беспомощной, черты ее лица заострились от голода. Она была похожа на ребенка.

Ему безумно захотелось узнать, как выглядит его сын. Есть ли в нем чтото от отца? Или он полное отражение своей матери? Как только Арчибальд узнал о существовании, Ронни, его желание увидеть сына усиливалось с каждым днем, стало навязчивой идеей. Он контролировал это желание, пытаясь сначала найти правильный подход к Деби. Но теперь, когда он убедился, что она будет препятствовать ему всеми доступными ей средствами, его терпение иссякло. Выпив залпом содержимое своего бокала, он поспешил к выходу и остановил такси.

Ронни учился в достаточно дорогой и престижной школе. Вокруг толпились няни и сопровождающие в ожидании своих подопечных. Гилберт, в выцветшей штопаной одежде, стоял как столб в стороне, но все уже привыкли к нему и приветливо здоровались.

Арчибальд сидел в такси напротив входа в школу. Дождавшись, когда Гилберт и Ронни, держась за руки, вышли за ворота, он расплатился с таксистом и побежал за ними.

Они оживленно разговаривали. Мальчик возбужденно рассказывал о предстоящей экскурсии в сафарипарк, когда вдруг перед ними, словно изпод земли, вырос человек. Гилберт инстинктивно загородил собой Ронни, будто желая защитить его. Однако голос Арчибальда звучал дружелюбно.

– Привет, Гилберт. Надеюсь, вы меня помните?

– Да, но... Вас прислала Деби? – Арчибальд подумал, что вполне можно было бы и соврать, но сдержался и отрицательно покачал головой.

– Я решил подойти сюда, чтобы встретить вас. – Он опустил глаза. – И увидеться с Ронни.

Мальчик с любопытством взглянул на него. Его лицо показалось Арчибальду до боли знакомым. Он вспомнил старую фотографию – нет, не свою, а своего отца, когда тот был еще мальчиком, возможно в том же возрасте, что и Ронни теперь. Такой же высокий лоб, прямые брови, так же хорошо сложен. Похоже, этот очень привлекательный ребенок в один прекрасный день превратится в чертовски интересного мужчину. Только глаза были другие. Они были точной копией глаз Деби.

Арчибальд присел перед сыном на корточки и улыбнулся.

– Привет, Ронни.

Мальчик взглянул на Гилберта и, увидев на его лице вынужденное согласие, вежливо ответил:

– Привет. А мы скоро поедем в сафарипарк.

– Да это же здорово! Ты любишь животных?

– Да, но мама не разрешает мне никого держать в квартире. Однажды у меня был хомяк, он убежал и до полусмерти напугал уборщицу. Так она сама сказала: «до полусмерти», – уточнил он с видимым удовольствием. – И еще она сказала, что никогда больше к нам не придет, если мы будем его держать. Поэтому пришлось забрать его в школу, теперь он живет в нашем классе.

Губы Арчибальда растянулись в улыбке. Он был очарован, порабощен, его сердце заполнила любовь к ребенку. Ему так хотелось взять его на руки, унести куданибудь, где они смогли бы поговорить без свидетелей, но он понимал, что пока нечего и надеяться на это. Даже сейчас, решив встретить сына у школы, он уже многим рискует; больше ничего предпринимать пока не следует.

– Ты хорошо рисуешь? – ласково спросил он. – Может, нарисуешь мне своего хомяка? Кстати, как его зовут?

– Рыжик. Наша учительница, мисс Кей, сказала, что это очень подходящее имя для хомяка. – Мальчик улыбнулся, и Арчибальд увидел, что он унаследовал от Деби не только глаза.

– Действительно прекрасное имя, она совершенно права, малыш.

Ронни взглянул на него с любопытством.

– Вы друг моей мамы?

– Да.

– Такой же, как Зак?

Кто такой этот Зак? Какое отношение он имеет к Деби? – с беспокойством подумал Арчибальд, но с легкостью ответил:

– Нет, пожалуй.

– Безусловно нет, – раздался у него за спиной спокойный голос Деби. Он резко выпрямился и повернулся к ней. Она была бледна от ярости, но ради мальчика сдерживала свои эмоции, лишь глаза выдавали их. Она приблизилась к нему вплотную и прошептала на ухо: – Только такая крыса, как ты, могла воспользоваться этой ситуацией. – И тут же протянула руки к ребенку: – Привет, малыш.

Тот крепко обнял ее, рассказал о предстоящем походе в зоопарк, затем взял за руку и взглянул на Арчибальда.

– Он хочет, чтобы я нарисовал ему Рыжика.

– В самом деле? – Деби сверкнула на Арчибальда глазами, но он выдержал ее взгляд. Молчание затянулось. Наконец Деби повернулась к Гилберту.

– Я отведу Ронни домой, Гил. Приходи через час на чашечку чая.

– Хорошо, мэм дорогая. Пока, Ронни. – Старик отправился к себе в приют, а Деби указала рукой направо.

– Там, за школой, есть сквер. Почему бы нам не пойти туда и не посидеть немного? Сынок, показывай дорогу.

Мальчик побежал вперед.

– Никогда не прощу тебе этого, – сказала Деби злобно. – Никогда!

Арчибальд не ответил. Ему совсем не хотелось сейчас тратить эмоции на ее гнев. Его волновало только одно: как будет вести себя Ронни, когда наконец узнает, что он его отец. Деби уверяла его, что ничего плохого о нем мальчику не говорила. Но Ронни, возможно, заметил ее раздражение, нервозность, ненависть к нему, и их отношения с сыном могут разрушиться, еще не начавшись.

В сквере, куда они пришли, было разбито несколько клумб, а под цветущим деревом стояла старая деревянная скамья. Деби изо всех сил старалась сдерживать душивший ее гнев, хорошо понимая, что эти минуты, возможно, Ронни запомнит на всю жизнь. Она вцепилась пальцами в спинку скамьи и выдавила из себя улыбку.

– Ронни, ты помнишь, я рассказывала тебе о... о мистере Гроуве?

Мальчик внимательно посмотрел на нее, его личико стало серьезным. Он кивнул. Деби пыталась продолжить, но голос не слушался ее, и она замолчала. Ронни перевел взгляд своих огромных глаз на Арчибальда.

– Вы... вы мистер Гроув? – с волнением спросил он.

– Да. – Арчибальд не узнал свой охрипший голос. – Я твой отец, Ронни.

Мальчик внезапно бросился к Деби, прижался к ее ногам и судорожно стал искать руку матери.

– Он всего лишь пришел повидаться с тобой, – начала она успокаивать его. – Он не пойдет с нами домой, я тебя уверяю.

Возможно, Ронни почувствовал в ее голосе тревогу, потому что еще крепче обхватил мать руками, будто искал у нее защиты. Потом медленно перевел взгляд на Арчибальда, но, убедившись, что ему никто не угрожает, успокоился.

– Я нарисую тебе Рыжика, если хочешь, – заявил он.

– Спасибо. Очень хочу.

– У тебя есть еще мальчик? – спросил Ронни.

– Нет у меня ни мальчика, ни девочки. Только ты, сын. – Последнее слово он выговорил осторожно, проверяя реакцию малыша. Для него самого это слово сейчас было самым замечательным словом на свете.

Деби сидела, натянутая как струна, всем своим видом выражая ненависть к нему. Она чувствовала себя обманутой, будто ктото вынудил ее делать чтото против воли, будто ею манипулировали. Ей казалось, что ее спокойная, упорядоченная жизнь рушится. Она не могла себе простить, что не сумела скрыть существование Ронни от Арчибальда, и теперь самым трудным для нее было делать вид, что ничего особенного не происходит. Но приходилось – ради сына.

Она взглянула на часы.

– Нам пора домой.

– Можно по пути заглянуть в магазин и посмотреть на машинку? – спросил ее Ронни.

– Хорошо, только на пять минут.

Они вышли из сквера. Ронни шел посередине.

– Мы не хотим задерживать тебя. Я уверена, ты очень занят. Наверняка тебя ждут важные дела – организация новых компаний, руководство старыми, сколачивание очередного миллиона и тому подобное, – язвительно заявила Деби.

– Я уже закончил все свои дела на сегодня, – спокойно ответил Арчибальд. – Так что мог бы проводить вас до дому.

– Спасибо, но в этом нет необходимости. – Выразительный взгляд Деби, который она бросила на него поверх головы сына, сказал ему значительно больше. Он ясно говорил: уходи, убирайся из нашей жизни!