Тепло твоих рук

— Тогда, полагаю, все о’кей. — Брент без особого энтузиазма воспринял восторженные вопли.

— Прежде всего нужно избавиться от этого розового страшилища. — Делия взглянула на огромного плюшевого медведя в руках у Уитни. — Потом мы пообедаем и проверим все аттракционы. Идет, девочки?

— Веселись, моя радость, и держись вместе с Делией и Уитни, — напутствовал Брент дочь, протягивая ей деньги.

— Конечно, папа. — Энни вместе с Мэнсфилдами направилась к кемпингу. Брент встревоженно смотрел им вслед.

— Все в порядке? — Обеспокоенная мрачным видом Брента, Келли коснулась его локтя.

— Нет. Мне следовало увезти Энни домой. Я места себе не нахожу, когда ее нет рядом. Боюсь, что ярмарочный аттракцион сломается или какой-нибудь псих украдет ее, что Делия накормит девочку чем-то, от чего ей станет плохо. — Он криво усмехнулся. — Я больной и не знаю, что делать.

— Давайте отнесем эту лошадь ко мне в грузовик и перекусим. Я здесь целый день, а у меня еще и маковой росинки во рту не было.

Обсудив, чему отдать предпочтение — бургерам с луком или сосискам, они сошлись на жареном цыпленке. Сев за стол с красно-белой клетчатой виниловой скатертью, Брент и Келли ели мягкого цыпленка, политого соусом, с капустным салатом и кукурузой.

Покончив с едой, Келли вытерла лицо и пальцы бумажной салфеткой, а Брент, понаблюдав за ней, намочил в стакане с водой другую салфетку и промокнул ей рот и подбородок. Застыв и почти не дыша, Келли позволила Бренту сделать все это, и от его движений у нее внутри разгорелся пожар. Когда Брент закончил, она медленно провела по его подбородку, но, дойдя до уголка рта, не сразу коснулась салфеткой тех губ, которые целовали ее и заставляли трепетать.

— Лучше не надо. — Брент отвел руку Келли, и его алчущие темные глаза вернули ее к реальности. Она поднялась и быстро вышла из закусочной.

В напряженной тишине они брели мимо торговых витрин, и Келли вполуха слушала, как торговцы расхваливали замшевые перчатки, чудодейственные мази, разборные лодки и продуктовые сушилки. Ее внимание было поглощено Брентом. У «Осьминога» они снова встретили девочек и Делию, и Брент немного успокоился, увидев, как радуется Энни. Он предложил Келли еще покататься на аттракционах, и весь вечер они бегали от одного аттракциона к другому, стараясь успеть на все, а с наступлением темноты заняли места в кресле Чертова колеса. Сделав несколько кругов, колесо остановилось, кресло Брента и Келли, поскрипывая, раскачивалось на самом верху, и перед ними открывалась панорама всей ярмарки.

— Почему мы стоим? — Наклонившись, Брент посмотрел на шумевший внизу народ.

— Должен начаться фейерверк, и до его окончания все аттракционы будут стоять.

— И у нас места в первом ряду? Признайтесь, вы устроили это специально для меня? — Брент снова глянул вниз.

— Да, — Келли тоже посмотрела на разноцветные огни ярмарки, ярко светившиеся в темноте, — только для вас. Кстати, мне пришлось дать взятку, оператор запросил очень дорого.

— Это самое забавное из всего, что когда-либо происходило со мной на ярмарке. — Засмеявшись, Брент откинулся на сиденье тихо покачивавшегося кресла. Почувствовав, как рука Брента коснулась ее спины, Келли вздохнула. — Это самое забавное вообще из всего, что когда-либо случалось со мной. — Он привлек Келли к себе, и она положила голову ему на плечо.

— Значит, вы больше не страдаете из-за того, что Энни ушла с Делией?

— В последние недели она стала весьма независимой, — отозвался Брент, — и, похоже, не так уж нуждается во мне, но я знаю, что Энни все еще тоскует по матери.

Келли заметила, что Брент напрягся, но даже не шевельнулась, наблюдая, что делается внизу, и ожидая, когда он снова заговорит.

— Понимаете, Энни нашла Иветт. — Его голос замер, и Келли, повернувшись, заглянула Бренту в лицо, почти неразличимое в темноте. — Энни была в третьем классе. Она пришла из школы и нашла Иветт без сознания. Дочка позвонила мне в офис, истерически крича, что не может разбудить мать. Позже выяснилось, что у Иветт была аневризма, о которой никто не подозревал. Ее смерть была ударом для всех. Когда я приехал домой, медики уже были там, а Энни забилась за кресло и не хотела выходить, пока все не уйдут. Несколько месяцев дочка считала, что если бы не спряталась, то помешала бы увезти мать.

— Бедное дитя! — Проглотив комок в горле, Келли мягко сжала руки Брента. Ее сердце преисполнилось сочувствием.

— Еще хуже стало, когда я вернулся к работе. Каждый раз, когда я уходил, у Энни начинался нервный приступ. На несколько недель из Флориды приехали родители Иветт, но ничем не помогли, хотя нежно любят Энни. Они просто не знали, что делать. И я тоже. Но как-то мы все же пережили тот первый год. А теперь Энни отдаляется от меня, и мне страшно, хоть я и понимаю, что это нормально.

— Вы оба ведете себя абсолютно нормально. — Келли потерлась губами о его щеку.

Первый ночной фейерверк осветил небо над ярмаркой. Брент, обняв Келли, прижал ее к своей крепкой груди. Прильнув к нему, она после всего рассказанного по-новому ощутила его близость, ибо разделяла с ним боль и опасения. В накалившейся тишине Келли и Брент смотрели на разноцветную россыпь огней. Еще более жаркий огонь вспыхнул в Келли от прикосновений Брента. Она подалась к нему, и их губы встретились. Повернувшись в кольце рук Брента, Келли обхватила его голову и прижалась к нему. Брент страстно ответил на поцелуй Келли и, зарывшись пальцами ей в волосы, привлек еще ближе к себе.

Фейерверк был в самом разгаре, а за закрытыми веками Келли вспыхивали еще более яркие огни. Неожиданно кресло дрогнуло, и колесо пришло в движение. Келли отстранилась от Брента и, стараясь успокоиться, посмотрела вниз. Выбравшись из кресла, они молча направились на автостоянку. Подойдя к своему грузовику, Келли открыла дверцу, бросила плюшевого пони на пассажирское место и, не взглянув на Брента, уселась за руль.

— Отвезу домой пополнение своей конюшни, — пробормотала она.

— Я провел замечательный день, — тихо промолвил Брент, проведя по щеке Келли. — Надеюсь, мы увидимся с вами в следующую среду на уроке Энни.

Закрыв дверцу, Брент пошел прочь. Келли смотрела ему вслед, не вставляя ключ зажигания. Ей хотелось посидеть в темноте и разобраться в своих мыслях. Энни нужен отец, и в то же время девочка тянется к ней. Но Келли не была уверена, что ей удастся наладить отношения с ними обоими. Вздохнув, она завела мотор и направилась домой.

Глава 5

— Друзья, так мы пропустим аукцион.

Сидя за столом в кухне Келли, Брент смотрел, как она доставала из серванта чашки. Энни, схватившись за голову, переводила взгляд с отца на Келли.

— У нас еще масса времени, — заверила их Келли, наливая кофе. — Вы завтракали?

— Я боялась опоздать. — Энни покачала головой.

— Булочки в хлебнице, — Келли кивнула на тостер, — а в холодильнике апельсиновый сок. Доставай все, потому что мы не уйдем отсюда, пока не поедим.

Брент ожидал, что Энни начнет возражать, но она без единого слова положила хлеб в тостер и налила себе стакан сока. Келли, поставив на стол масленку и начатую банку малинового джема, подмигнула Бренту и помогла Энни переложить на тарелку горячий хлеб. Видя, какие обожающие взгляды бросает дочь на Келли, Брент подумал, что их дружба облегчит жизнь Энни. Откинувшись на спинку стула и положив ногу на ногу, Брент огляделся, мечтая, чтобы его дом выглядел так же уютно. Все, что он видел, свидетельствовало о характере и привычках хозяйки. В просторной кухне с высоким потолком и выцветшим линолеумом была черная металлическая дровяная печь, которой в летнее время не пользовались, и блестящая микроволновка. С крючков на бревенчатой стене свешивалась допотопная кухонная утварь. Через арочный проем Брент видел часть гостиной с разноцветными ковриками на вытоптанном деревянном полу. На ободранной скамеечке для ног лежали кожаные ремни и набор пряжек. На краю стола лежала стопка журналов, а возле него — кожаное кресло. Потягивая кофе, Брент с удивлением заметил, что Энни уплетает уже вторую булочку, обильно смазанную маслом и джемом. Прежде он не видел, чтобы его хрупкая дочь съедала так много за один присест.