Много дней лета

Изысканный интерьер ванной способствовал приятному расслаблению. Тревожные мысли, не оставлявшие Клару, вдруг улетучились. Пол, потолок, стены как бы растворялись в дымке серебристо-серого мрамора. Полки и шкафчики из стекла казались настолько хрупкими, что удивляло, как они выдерживают множество хрустальных флаконов и бутылочек с ароматическими маслами, солями, лосьонами и эссенциями. А по краю ванны, настолько большой, что при желании в ней можно плавать, стояли массивные алебастровые вазы с папоротником.

Интересно, сколько времени тратит прислуга на поддержание такой идеальной чистоты, думала Клара, наливая воду из кранов, сделанных в виде позолоченных дельфинов. Затем с чувством необыкновенного облегчения она сбросила с себя мятую одежду.

Очень хорошо, что, кроме нее и непредсказуемого, неистового в ярости синьора Висконти, в замке есть люди. Приятно осознавать, что кого-то можно позвать на помощь в крайнем случае. Ведь ей нужно вырваться из этой золоченой клетки. Главное — не отчаиваться, безвыходных положений не бывает, успокаивала себя Клара, добавляя в воду ароматические масла.

Воздух мгновенно наполнился ароматами лаванды, жасмина и розы. В неописуемом блаженстве девушка погрузилась в теплую благоухающую воду. С приятным теплом, разливающимся по телу, пришло ощущение полного покоя. Волнения, проблемы тяжелого дня растаяли в мягкой, ласкающей кожу воде, в облаке соблазнительных ароматов. Даже Леонардо не казался столь устрашающим и непобедимым. Как приятно! Кларе захотелось лежать в ванне, время от времени добавляя теплую воду и ароматизаторы, целую ночь. Правда, к утру она превратится в розовую сливу. И девушка с сожалением вылезла из воды. Ступни сразу же утонули в мягком пушистом ковре. Волосы, которые она подобрала, получив свободу, мягкими светлыми волнами рассыпались по плечам.

Когда она оденется, то посидит в гостиной, удобно устроившись в одном из красивых кресел, обдумает хорошенько, как укротить упрямого хозяина замка.

Обернувшись в большое темно-изумрудное полотенце, Клара направилась за одеждой в спальню. Жаль, что кроме смены белья и ночной сорочки она ничего не взяла в дорогу. Надевать пыльные мятые брюки и блузку на дышащее чистотой тело — настоящее святотатство, и девушка, решив не торопиться, ограничилась одним бельем.

Бархатный полумрак наполнял комнату, и Клара не стала включать свет. Он был лишним в нежных голубоватых сумерках.

Убрав верхнюю одежду в стенной шкаф, который она обнаружила за скользящей зеркальной дверью, девушка подошла к открытому окну и облокотилась на подоконник. Полотенце, небрежно перекинутое через плечо, соскользнуло на пол. Но она не спешила поднять его. Стояла прикрыв глаза, ее обнаженное тело наслаждалось прохладным дыханием наступающей ночи…

Единственное, что Клара успела сделать после легкого щелчка, когда дверь внезапно отворилась, — открыть глаза и повернуться на звук.

Леонардо, видимо, сразу нажал на выключатель — хрустальные люстра и бра вспыхнули ослепительным после вечерних сумерек светом. Клара с невольно вырвавшимся вскриком судорожно пыталась прикрыть наготу руками, видя, как черные глаза с удивлением, но без тени смущения скользят по ее телу. Осознав бессмысленную попытку спрятаться за ладонями, она наклонилась, чтобы поднять полотенце.

То, что она заложница синьора Висконти, девушка знала еще до того, как прикрыла дверь. Но только сейчас ее наполнило чувство настоящего страха. Какая-то стихийная сила закипала в черных глазах, не спеша изучающих ее фигуру. В полном смущении Клара ощущала, как под пристальным взглядом начинает гореть кожа, набухает и становится твердой грудь. От Леонардо исходила необъяснимая таинственная сила, пугающая и манящая одновременно. Ее тело не могло бы отреагировать сильнее, даже если бы мужчина прикасался к ней не взглядом, а руками.

Послышался легкий звон тончайшего китайского фарфора. Хозяин поставил на столик поднос, который держал в руках. Клара прикрылась полотенцем, еле сдерживая дрожь. Затем смущенно и настороженно посмотрела в сторону Висконти.

Чувственные губы Леонардо растянулись в странной улыбке.

— Браво! — крикнул он вдруг и театрально захлопал в ладоши. — Признаю, вы прекрасно справились с ролью святой невинности. Но давайте оставим актерскую игру в покое. Скажите лучше, как долго вам пришлось слоняться по комнате в ожидании, когда я вернусь, чтобы, как обещал, проведать вас?

Он медленно покачивался то на каблуках, то на носках изящных замшевых туфель. Руки небрежно засунуты в карманы брюк идеального покроя.

— Я бы ни за что не предположил, что вы можете превзойти в искусстве обольщения даже вашего отца, — продолжал он. — Однако вам не удастся купить свободу для себя или прощение для Билла таким способом. Если желаете, продолжайте свои попытки, но предупреждаю, они не сработают, зато очень позабавят меня и скрасят скуку ожидания.

Подойдя к двери, Леонардо еще раз обернулся и язвительно добавил:

— Оставляю вас наедине с досадным разочарованием. Ужин я вам принес. Ведь вы не хотите похудеть, не так ли?

От последних слов, которые синьор Висконти произнес негромко уже из коридора, долго горело ее лицо:

— Кто бы мог подумать, что под скучными серыми одеждами скрывается изысканное белье, к которому хочется прикоснуться! Мне нравятся утонченные вещи, так что вы всегда можете их мне демонстрировать…

5

Что-то мешало Кларе пребывать в блаженном забвении сна. Она медленно подняла тяжелые веки и прислушалась. Казалось, все живое замерло, ибо напряженный слух не уловил ни малейшего звука. Густая темная южная ночь окутала комнату непроницаемой темнотой. Видимо, она все-таки незаметно заснула, и теперь ей только кажется, что она бодрствовала.

Девушка вновь и вновь думала о безысходности положения, в котором очутилась. Ее мысли метались по замкнутому кругу. Особенно действовали на нервы мерзкие оскорбления Леонардо Висконти. Нет, девушке определенно не хотелось еще раз вспоминать неприятные моменты. Лучше тщательно проанализировать ситуацию утром, когда эмоции улягутся, а ум прояснится.

Она попыталась забыться, однако непроизвольно возвращалась к одному и тому же выводу: хозяин принимает ее за полную дуру, а смириться с этим Клара не желала. Еще хуже находиться в бесправном положении пленницы. Сносить унижения, терпеть оскорбления, подчиняясь власти человека, считающего ее продажной, способной ради свободы предложить свое тело…

Тут Клару захлестнуло новое ощущение — страх. Он полностью заполнил ее существо, несмотря на уверенность, что Висконти не намерен причинить зло лично ей. Ведь он использует ее лишь как приманку для Билла, подобно пауку, который заманивает долгожданную жертву в свою паутину. Почему же боязнь не покидает ее? Словно злая воля Леонардо действительно проникла в душу Клары и, коснувшись какого-то невидимого рычажка, сделала так, чтобы испуг неотступно преследовал ее.

С трудом успокоив участившееся дыхание, девушка закрыла глаза. Если она не заснет и ее тело и разум не получат отдыха, в котором отчаянно нуждаются, то завтра будет невозможно противостоять наглости хозяина замка. А он обязательно явится, хотя бы ради того, чтобы позабавиться бессилием пленницы.

Неожиданно матрац скрипнул, и Клара почувствовала, что покрывало поползло в сторону. Ее сковал леденящий ужас. Несколько секунд она лежала совершенно неподвижно. Кто-то или что-то разбудило ее, а теперь забралось к ней в постель! Из-за спины отчетливо слышалось чужое дыхание.

Клара стала медленно продвигаться к краю кровати. Сердце колотилось так бешено, что, казалось, вот-вот разорвется. И тут она почувствовала, как кто-то схватил за край ночной сорочки, простенькой, но очень удобной. Вещи именно такого стиля девушка предпочитала брать в дорогу.

От неожиданности и испуга у девушки вырвался пронзительный крик, который прервал спокойны знакомый голос:

— Какую еще глупость вы намерены сделать? Ложитесь и спите спокойно!