Соната любви

Весь день Мелани разбирала жажда деятельности. Зачем попусту тратить время в гостинице, учитывая немалый счет, что выставят ей к оплате в конце недели, когда имеешь собственный дом? Конечно, на ночь в нем пока не останешься, но днем вполне можно заняться ремонтом самостоятельно и тем самым приблизить время переезда.

Но Мелани не любила одиночество. Мысль о том, что предстоит оказаться совсем одной в незнакомом окружении, вызывала у нее дрожь. Поэтому девушка, предупредив хозяина гостиницы, что останется еще максимум на неделю, отправилась на поиски домашнего питомца, способного скрасить ее уединение.

«Я пообещала Мартину, что куплю собаку для защиты, — размышляла Мелани. — Значит, необходима большая и злобно выглядящая собака, чтобы сидела в будке на цепи. Ее можно выдрессировать для охраны дома, и тогда я буду чувствовать себя в безопасности».

Но чувства заглушили голос разума, и щенок, которого она приобрела, скорее, походил на маленький белый комочек меха, чем на грозного защитника. Владелец питомника заверил Мелани, что у щенка великолепный экстерьер и, когда тот вырастет, будет своим лаем перекрывать вой пожарной сирены. Девушка с первого взгляда влюбилась в своего питомца и назвала его Шерри… он навевал ей мысли о вкусном десерте со множеством взбитых сливок и шерри.

В питомнике ее заверили, что оставят там щенка, пока Мелани не въедет в коттедж. Девушке не хотелось расставаться с новым любимчиком надолго, и она решила покончить с ремонтом как можно скорее. Вот так Шерри стал еще одним стимулом для исполнения последней воли сэра Джеймса. Мелани сожалела, что раньше всеми силами старалась отложить «ужасный момент» переезда в собственный дом. Если бы только опекун был жив, тогда все проблемы разрешились бы!

Весь следующий день Мелани решила посвятить своим новым владениям. Она усердно взялась за уборку. Но вскоре поняла, что одной ей не управиться. Надо бы попросить помощи у матери Бетти Кларк. Мелани также решила принести два ведерка с краской и старую садовую лестницу, чтобы покрасить стены.

Девушка вернулась в «Бель» на ленч, окрыленная идеей с краской, и обнаружила в своем номере нежданного гостя.

Он попивал пиво в углу, сидя на очень неудобной софе, — видимо, полагал, что присоединиться в баре к простому люду ниже его достоинства, — и стряхивал пепел от сигары в цветочный горшок. Мелани отметила про себя, что гость брезгливо оглядывает ее временное пристанище, ерзая в своем дорогом костюме на неуютной софе.

Имя посетителя Мелани не сообщили. Хотя она сразу заметила озабоченность на лице горничной, сообщившей, что «джентльмен» ждет ее в номере более получаса. Посему для девушки не было неожиданностью встретить в своей комнате сэра Люка Чарнока.

Мужчина поднялся и поприветствовал Мелани поклоном.

— Как, ты уже покончила со своими делами? — с нескрываемой иронией спросил он. — И вернулась в «Бель», свою штаб-квартиру? Горничная, проводившая меня до твоего номера, сообщила, что у тебя много дел и что ты можешь не вернуться к ленчу.

Мелани стояла посреди комнаты на потрепанном паласе и выжидающе смотрела на сэра Люка, молчаливо требуя объяснения причины его неожиданного появления.

— И что же? — наконец не выдержала она. — Вы уверены, что пришли повидать меня?

— Вполне.

— Надеюсь, вы не намерены обвинить меня в краже столового серебра или иных ценностей?

— Насколько мне известно, из буфета и столовой ничего не пропало, — заверил сэр Люк с усмешкой. — Неужели ты действительно собираешься здесь остаться? — вдруг спросил он. — Я справился насчет цены за номер у владельца гостиницы. И, честно говоря, она великовата для такой грязной дыры.

— Ах, видите ли, — с наигранным участием пояснила Мелани, — здесь, в «Бель», мне попытались создать все условия, чтобы я чувствовала себя как в Вроксфорде. Посему цены и завышены. Но не волнуйтесь. У меня еще осталось несколько фунтов на почте.

— На почте?

— И несколько сотен фунтов в банке. — Девушка мило улыбнулась. — В местном отделении банка ваш покойный дядя открыл счет на мое имя.

Сэр Люк принялся ходить из угла в угол по комнате, хмурый и недовольный.

— Я все еще полагаю, что ты поступила глупо, сбежав в гостиницу. — Он резко остановился и уставился на Мелани тяжелым взглядом. Она поразилась в очередной раз, какие у него невероятно темные, почти черные глаза… Мелани никак не могла к ним привыкнуть. Она бы не удивилась, узнав, что в роду сэра Люка были испанцы или итальянцы. — Ты прекрасно понимаешь, что можешь занять в аббатстве прекрасную комнату, — продолжал тем временем мужчина. — Пусть и пришлось отдать свою миссис Ларсен. Но ты можешь взять любую другую. Вероятно, не такую роскошную, — сухо добавил он, — как ту, что предложил тебе мой дядя, но не менее комфортную. Я уверен.

— Ошибаетесь, сэр Люк, — таким же приторно-сладким голосочком произнесла Мелани. — В гостинице очень удобные спальни. Не стоит судить по этой неуютной комнате. — Девушка только теперь осознала, что в комнате пахнет сыростью, смешанной с запахом воска для мебели. Она подивилась, почему в гостиничных номерах всегда ставят так много горшков с цветами — от них одна сырость. — И, по крайней мере, я сама плачу за жилье и еду. В мой последний вечер в Вроксфорде я позволила себе воспользоваться вашим гостеприимством и отнесла поднос с едой в спальню. И я уверена, узнай мисс Ларсен, кто я такая, она бы оставила меня без ужина.

— Чепуха! — воскликнул сэр Люк, возвышаясь над Мелани как скала. — Мисс Ларсен самый разумный человек из всех, как и ее мать… успевшая невероятным образом к тебе привязаться. А миссис Эдгерли очень обеспокоена. Экономка полагает, что с тобой обошлись несправедливо. И даже Гортон сегодня утром выразил недовольство по поводу твоего отъезда. Полковник Анструвер на сто процентов на стороне покойного сэра Джеймса, а Ричард Калдроуз полагает, что такая щекотливая ситуация была решена чересчур поспешно. Ты вернешься со мной в аббатство?

— Что, в Вроксфорд?

— Да.

— И надолго?

— Пока не закончится ремонт. Я так понимаю, твой коттедж еще не совсем готов?

Такое преуменьшение вызвало у Мелани улыбку. Однако в душе она негодовала. Оказывается, ее уход за глаза обсудили малознакомые люди и повлияли на решение сэра Люка. Раньше он был непоколебим в своем отношении к ней. И зашел так далеко, что начал оспаривать предсмертную волю своего дяди и не дал Мелани забрать пианино. А теперь, под давлением слуг и друзей, решил оказать ей любезность, разрешив пожить немного в своем доме. Хотя сам он, наверное, не чувствовал угрызений совести и давно выкинул все мысли о девушке из головы.

Во взгляде голубых глаз Мелани, устремленном на сэра Люка, было одно лишь отвращение.

— Спасибо, сэр, — сдержанно произнесла она. — Но я решила поселиться в коттедже завтра же. В любом случае я не намерена возвращаться в Вроксфорд. Моих счастливых дней в аббатстве не возвратить.

— Ты отказываешься только из упрямства. — Мужчина нахмурился.

Мелани равнодушно пожала плечами:

— Возможно. Думайте что хотите.

— Как я понял, ты забрала свою лошадь из конюшни? Где она сейчас?

— У друга… очень близкого друга. — Тут девушка потупила взор. — Лошадь в его конюшне, и он за ней ухаживает.

— Понятно, — многозначительно протянул сэр Люк. — И ты готова и дальше затруднять своих друзей?

— Этого друга ни одна моя просьба не затруднит.

Сэр Люк отвернулся. Он вновь начал обеспокоенно мерить шагами комнату. Судя по его хмурому лицу, мужчина был крайне недоволен. Еще бы. Он проявил неслыханную щедрость, предложив свое гостеприимство, а девчонка вздумала ответить отказом! Сэр Люк не привык к такому!

— Этот твой коттедж, — вернулся он к прежней теме, — ты же не собираешься жить там одна?

— Собираюсь.

— Он не в деревне?

— Да, но до нее совсем близко. У меня есть машина, и я купила себе собаку. Как только заберу все свои вещи, заживу счастливо в собственном доме.