Твоя улыбка

Все это время Ник не мог оторвать от нее взгляд. Лицо его стало серьезным.

Когда Фрэнсис вытянулась на простыне, Ник подошел к ней, охваченный нежностью, на какую только был способен. Так же нежно он вошел в нее. Движения Ника были медленными и размеренными. Ему нужно было время, чтобы познать свою подругу и дать ей привыкнуть к нему.

Фрэнсис отдалась ему с такой страстью, что полностью забыла себя. Девушка слышала стоны, но не осознавала, что эти низкие, горловые звуки издает она сама. Потом раздался страстный крик, перешедший в глубокий, не менее страстный вздох.

Не сразу вернулась Фрэнсис на грешную землю. Она успела побывать на седьмом небе, требовала и уступала, брала и отдавала, совершенно забыв о реальности.

Спустившись с небес на землю, Фрэнсис пришла в ужас. До нее дошло, в какой обстановке произошли с ней столь удивительные вещи. Она поняла, что это не сон, все это она пережила вместе с Ником.

Фрэнсис натянула на себя простыню.

— Ох! — простонала она. Это междометие красноречиво отразило всю гамму ее чувств.

— Да! — отозвался Ник, прекрасно поняв, что хотела сказать Фрэнсис. Он-то лежал, подложив руки под голову, не где-нибудь, а в своей собственной постели. Для него окружающая обстановка не являлась чужой. Для него было в порядке вещей любить женщину в этой кровати. А в какой же еще?

— Мы не должны были этого делать, — начала оправдываться Фрэнсис. Она встала и наклонилась за своими вещами, разбросанными по полу.

Ник, не отрываясь, смотрел на нее. Фрэнсис была прекрасна.

— Мы не имели права использовать кровать заказчика, — с несчастным видом проговорила девушка, одеваясь.

Она стояла к Нику спиной, и он с восторгом убедился в том, что ямочки, которые при улыбке появлялись у нее на щеках, были также и на чудесной попке.

— Тебе нечего сказать по этому поводу? — спросила Фрэнсис и повернула к Нику рассерженное лицо. Сейчас она боролась с блузкой. Фрэнсис почти надела ее, но один рукав вывернулся наизнанку, и девушка никак не могла попасть в него рукой.

— О чем, о кровати? — осведомился Ник, который думал в это время о ямочках вообще и о ямочках Фрэнсис в частности.

— О, черт! — разозлилась Фрэнсис и, не справившись с блузкой, отбросила ее в сторону.

— Ничего, мы сдадим простыни в стирку, — решил Ник и, соскочив с кровати, начал приводить свой замысел в исполнение, снимая с подушки наволочку.

— Но нам надо поменять белье на свежее, — заметила Фрэнсис, ухитрившись наконец надеть блузку. — Заказчик потребует, чтобы в новой квартире его кровать была застелена свежим бельем.

— Естественно, — ответил Ник. — Мы возьмем его шелковые простыни. Представляю, как он обрадуется.

Говоря все это, он подошел к шкафу и открыл отделение белья, и тут же застыл на месте. Мышцы его напряглись, словно он ожидал удара. И этот последний не заставил себя ждать.

— Откуда ты знаешь, что у клиента шелковые простыни и где он их хранит? — Фрэнсис куда больше удивилась, нежели обеспокоилась.

— Я не знаю, — поспешил оправдаться Ник. — Просто так подумал. Эти богачи, которых вы обслуживаете, обычно спят на шелковых простынях. У них вообще роскошное белье. А белье, как правило, находится в шкафу.

Ник старательно рылся в вещах, сложенных на полке, хотя белье лежало на самом верху. Ему надо быть осторожнее. Не хватало еще так глупо себя выдать.

— А что, если мы постелим это? — Пройдя к шкафу, Фрэнсис взяла шелковое белье.

— Просто сказка, — похвалил Ник. — Я же говорил. Эти богачи… — Он не успел закончить фразу, как зазвонил телефон. Ник сообразил, что это Мэйбл интересуется, вернулся ли он из Нового Орлеана.

Стремясь опередить Фрэнсис, Ник, обмотав бедра полотенцем поспешил в гостиную.

— Я отвечу, — сказал он, снимая трубку, и, прежде чем Глэдис успела соединить его с Мэйбл, прошептал, что не сможет сейчас говорить и перезвонит, как только останется один. Не дослушав протесты секретарши, он закончил телефонный разговор, просто повесив трубку. — Ошиблись номером, — сообщил он вошедшей в комнату Фрэнсис.

Она успела полностью одеться и накрасить губы. Розовая помада разительно контрастировала с ее зелеными глазами.

— Откуда ты знаешь? Каким именем ты представился?

Черт подери! Опять он совершил ошибку.

— Я не назвал никакого имени, а просто прочитал звонившему номер этого телефона, — бодро произнес Ник.

Какое счастье, что к аппарату был прикреплен клочок картона с номером. Вообще-то Браун не отличался педантичностью и аккуратностью. Хорошо, что с телефоном он изменил своим привычкам.

Ник подошел к Фрэнсис и обнял ее одной рукой за плечи.

— Пойдем поедим, — предложил он, нежно поцеловав девушку в ушко. — Я знаю поблизости очень уютное кафе.

— Мы не закончили работу, — помедлив, возразила Фрэнсис.

— В нашем распоряжении есть еще завтрашний день, — с довольным видом произнес Ник. Он вернулся в спальню и оделся со скоростью урагана. Ник с удовольствием переоделся бы в джинсовый костюм и легкий летний свитер, но, к сожалению, в данной ситуации это было решительно невозможно.

Увидев, что Фрэнсис, уходя, захватила с собой портфель, он обрадовался. Это означало, что рабочий день можно было считать законченным. Им предстоял прекрасный вечер.

Кафе, в которое Ник привел Фрэнсис, располагалось на тихой боковой улочке. Заведение было маленьким, чрезвычайно дорогим и обычно малолюдным. В кафе подавали блюда французской кухни, и здесь любили обедать менеджеры с Уолл-стрит.

— Выглядит заманчиво, — произнесла Фрэнсис, прочитав меню. Она очень удивилась, что человек, перебивающийся случайными заработками, привел ее в дорогое кафе, но промолчала, решив не портить вечер.

— Я возьму рыбу по-лотарингски, — сказал Ник, хотя с большим удовольствием заказал бы мясо под пикантным соусом. Но рыба — самое дешевое блюдо в меню. Ник как раз вовремя вспомнил, что для той роли, которую он решил играть, ресторанчик был, пожалуй, несколько экстравагантным.

— Глупости! — решительно возразила Фрэнсис. — Закажи себе что-нибудь более приличное. Я угощаю за счет фирмы. Будем считать, что это обеденный перерыв.

— Ну коли так! — Ник облегченно рассмеялся. — Тогда, пожалуйста, мясо под пикантным соусом и белые грибы на закуску.

— Да, это, пожалуй, неплохо, — согласилась Фрэнсис. Сама она еще не решила, что будет заказывать.

— Суп с омарами очень хорош… — Ник запнулся. Он хотел сказать: «здесь», но во время опомнился. Лучше не говорить, что он частенько захаживает в это фешенебельное кафе, явно не самое подходящее место для упаковщика мебели, — … во французских ресторанах, — удачно вывернулся он из неловкого положения.

— Я возьму луковый суп и щуку, запеченную в фольге, — решила Фрэнсис и захлопнула переплетенное в кожу меню.

Услышав характерный треск, к их столику тотчас подошел старший официант. Фрэнсис была сильно удивлена, услышав, как Ник делает заказ на прекрасном французском языке.

— Если ты не против, я сам выберу вино. — Он вопросительно посмотрел на Фрэнсис.

Старший официант в это время подозвал сомелье — официанта, отвечающего за вина. Такая должность существует только в самых изысканных французских ресторанах.

Ник снова заговорил по-французски. Когда официант отошел, Фрэнсис поинтересовалась, откуда Ник знает язык. Ей очень хотелось наконец понять, кто ее помощник.

Узнать удалось немногое. Пока она наслаждалась отлично приготовленной пищей, Ник рассказывал ей о своей юности и годах обучения в колледже, причем чистую правду.

Деньги на обучение он зарабатывал своим трудом. Французский язык выучил, надеясь со временем совершить долгое путешествие в Европу. Но… пока он мог оттачивать свое произношение исключительно во французских ресторанах.

Но в своем рассказе Ник утаил от Фрэнсис несколько деталей. Весьма важных для человека, который захотел бы составить себе полное представление о биографии Ника. Например, он умолчал о том, что в возрасте двадцати лет получил стипендию юридического факультета Гарвардского университета.