Дикий цветок

— И, распутник? — подсказал он мягко, подходя к ней ближе. — Мне нравится это слово больше, чем «повеса».

— Я не шучу!

Она захлопнула двери и вернулась в гостиную.

— Конечно, нет.

С пылающим лицом она подняла пальчик:

— Как, по-вашему, это выглядит — быть приглашенной на тайное свидание, как женщина легкого поведения? Я… однажды потеряла голову с вами, однако это еще не значит, что вы можете распоряжаться мной по первому своему капризу!

— Шелби, это не имеет ничего общего, ни с какими капризами, и вы это отлично знаете.

— Вы думаете, я ничего не знаю о том, как ведут себя титулованные английские аристократы, только потому, что я приехала из Америки? Мне все известно о вашем короле и о его многочисленных любовных связях с актрисами и певичками, которые он заводит под самым носом у своей прелестной снисходительной супруги!

Джеф, хотел было возразить, что это не имеет никакого отношения к сегодняшнему вечеру, но Шелби, очевидно, нужно было дать выговориться, а потому он налил себе бокал шампанского и примостился на ручке кресла, приготовившись слушать. Она подобрала юбки, придерживая их одной рукой, чтобы они не шуршали при ходьбе.

— Сегодня, — объявила Шелби, — я даже хотела поступить как Анни Оукли в 1887 году. Она пожала руку сначала королеве, а не королю! Это вызвало ужасный скандал, но она сказала, что женщины везде должны быть первыми, так ей стало жаль Александру, которая вынуждена терпеть увлечения и интрижки своего…

— Шелби, все это очень интересно, но тема совсем не та, которую мне хотелось бы обсуждать сегодня вечером. Неужели ты действительно собираешься сравнивать меня с королем Эдуардом? Вряд ли можно найти более непохожих людей. — Джеф, коснулся ее своей изящной рукой и привлек к себе. — Тебе не хочется пить? Выпей шампанского.

Его мужской аромат, о котором она мечтала в течение стольких месяцев, окутывал ее, и она стояла, зажатая между его коленями, и вдыхала его. Когда Джеф поднес узкий, высокий бокал к ее губам, Шелби отпила и почувствовала, как все барьеры внутри нее рухнули. Она взглянула на него из-под ресниц, мечтая запустить пальцы в его сияющие волосы, кончиком языка коснуться его губ…

— Для меня невыносима мысль, что я оказалась отвергнутой возлюбленной, — шепнула она дрожащим голосом. — И что ты мог подумать — я только и жду, когда ты свистнешь, позовешь меня, и меня можно улестить, подарками и шампанским.

Сглотнув, она вздернула подбородок и твердо сказала:

— Это несправедливо, Джеф. Ты женишься на женщине, которую не любишь, когда я ничуть не менее красива, чем она.

— Красивее. — Он застонал и сжал ее в своих объятиях. — О Шелби! Любовь моя!

Рот его нашел ее губы; он жаждал ее, стремился к ней всем своим существом.

Она радостно приникла к нему всем телом, ощутив, что они по-прежнему воссоединяются друг с другом, как две половинки одного целого. Она улыбалась, раскрывая для него свои губы, языки их встретились, соприкоснулись, и ее напряженные, трепещущие груди прижались к его твердой мужской груди.

Ощущая ее слезы на своих губах, Джеф почувствовал, что и его глаза тоже жжет. Как мог он быть настолько туп, и думать, что сможет прожить без нее?

— Повернись, — пробормотал он хрипло, и она повиновалась. Пальцы его ловко пробежали по застежкам ее платья и тотчас же наткнулись на преграду из костяного корсета. Прежде чем одежды ее упали на пол, Джеф притянул ее к себе и стал целовать ее шею сзади.

— Знаешь, шалунишка, раз ты приехала в Англию, намереваясь выйти за меня замуж, было бы намного проще, если бы ты не наделала столько шума. Ты можешь себе представить, как лондонское общество отреагирует на известие о том, что герцог Эйлсбери бросил леди Клементину Бич накануне их свадьбы, ради того чтобы жениться на девушке-метком стрелке из шоу «Дикий Запад»? — спросил он с усмешкой.

— Я не виновата, что у тебя хватило ума связаться с леди Клементиной! — возразила Шелби. Затем, точно слова его вдруг дошли до нее, она замерла, задумавшись. — Джеф?

—Да?

Он легонько, едва касаясь, целовал ее плечи.

— Ты это серьезно? О том, чтобы жениться на мне?

— Совершенно серьезно. Я избавил бы себя, от мучительных страданий, не говоря уж о часах невыносимой скуки, если бы сделал тебе предложение в Вайоминге и уговорил тебя поехать со мной вместе, не обращая внимания на все твои слова о невозможности жизни здесь и на твой ответ Бену, когда он сказал, что ты хочешь выйти за меня, чтобы вернуть назад свое ранчо.

— А что я сказала дяде Бену?..

Она попыталась вспомнить, чтобы понять, о чем он говорит.

— Джеф, мне просто было не до него, и я была так расстроена! Я просто ляпнула, первое, что пришло мне в голову, чтобы успокоить его. Я совсем не думала так! А насчет того, что я говорила об английском обществе, так к августу я бы уже поехала за тобой, не раздумывая ни секунды. Я бы жила с тобой где угодно! Я бы носила корсет и приседала и ездила на балы каждый вечер, только бы наутро просыпаться рядом с тобой.

— Мы не станем подвергать тебя таким испытаниям, малышка.

Он медленно вытащил шпильки из ее волос, и они роскошным, золотистым каскадом упали ей на плечи.

— Я и сам терпеть не могу балы. Большую часть времени мы будем жить в имении Сандхэрст, за городом, а это вполне терпимо. Если мы все устроим в Лондоне так, чтобы ублаготворить мою мать… — Джеф, не договорив, просто застонал от смеха. — Господи, матушку удар хватит, когда она узнает.

— Мне кажется, не ее одну.

— Ну и пусть. — Джеф позволил ее одеждам соскользнуть на пол.

— Бог с ними со всеми.

Наблюдая, как отблески пламени играют на ее обнаженном теле, Шелби мечтательно улыбнулась. Она повернулась к Джефу лицом и начала расстегивать его рубашку, а он сжал ладонями ее бедра, и пальцы его скользили по всем округлостям ее женственного тела, наслаждаясь атласной гладкостью ее теплой кожи. Когда руки его поднялись к груди Шелби, он стал ласкать ее медленно, глядя, как постепенно напрягаются, твердеют ее соски. Он слышал, как изменилось ее дыхание. Он сбросил с себя рубашку, высвободив руки из рукавов, потом притянул ее к себе и прижался губами к розовому цветку ее груди. Сидя на ручке кресла, он мог втягивать губами ее сосок, одной рукой обнимая ее за талию, в то время как другая скользнула между ног.