Посланница любви

— Лорд Берлей хочет видеть вас, мисс Блэнд.

— Лорд Берлей! — воскликнула Андора.

— Да, именно так. Его светлость хорошо знал вашего отца, и, я полагаю, он хочет поприветствовать вас во дворце.

— Это очень великодушно с его стороны, — сказала Андора. — Я должна спросить мисс Перри, могу ли я пойти с вами.

Та отпустила ее со словами:

— Это большая честь. Не многие фрейлины приглашаются к лорду канцлеру.

Андора последовала за джентльменом по запутанным, перекрещивающимся коридорам в другую часть дворца, где были апартаменты лорда Берлея и где, как она знала, вершились дела нации.

— Подождите здесь, — сказал секретарь, когда они подо, шли к резной, потемневшей от времени двери.

Он вошел, оставив Андору немного встревоженной. Она вспомнила, как часто ее отец говорил об уме лорда Берлея, как часто она слышала, что он — тот столп, на котором покоится государство, и что даже сама Елизавета может на него положиться.

Секретарь вновь появился и распахнул дверь.

— Его светлость ожидает вас, — сказал он.

Почувствовав себя вдруг маленькой и незначительной Андора проскользнула в открытую дверь и услышала, как она захлопнулась за ней. Она очутилась в большой квадратной комнате, заставленной книгами, и за огромным столом напротив себя увидела лорда Берлея.

Она сразу узнала его по описанию отца — подстриженная, седеющая борода, умные, проницательные глаза, темная мантия, скрывающая, как она узнала, опухшие ноги, которые причиняли стареющему мужчине непрекращающуюся боль.

Он, может быть, и был стар, но голос его прозвучал ясно и твердо, когда он назвал ее имя:

— Мисс Андора Блэнд.

Андора присела в глубоком реверансе.

— Для меня большая честь оказаться здесь, милорд, — сказала она.

— Я обязан оказать гостеприимство дочери моего старого друга, — сказал он, поднимаясь на ноги. Его глаза на секунду прищурились от короткой вспышки боли, а губы побелели, когда он протянул ей руку.

Поднявшись, Андора заметила в комнате еще двух мужчин — сэра Франсиса Волшингэма и, к своему удивлению, сэра Хенгиста Вейка, стоящего несколько в стороне. Ее глаза вспыхнули, а выражение его лица она не смогла определить, хотя инстинктивно почувствовала, что оно ей не понравилось.

Она сделала реверанс сэру Франсису, и оба пожилые мужчины вновь уселись за стол, а лорд Берлей указал ей на стул перед собой.

— Пожалуйста, садитесь, Андора, — сказал он. — Вы должны простить меня, если я говорю с вами несколько фамильярно но я был с вашим отцом, когда он выбирал вам имя, и он часто рассказывал мне о вас начиная с самого рождения.

— Я польщена, что ваша светлость помнит мое имя, — вежливо сказала Андора.

— У вашего отца все хорошо? — поинтересовался лорд Берлей.

— Хорошо, как обычна, — ответила Андора. — Вот уже два года, как он встал с кровати; теперь он поселился на первом этаже — так легче заниматься делами поместья. По крайней мере, это занимает его и иногда даже заставляет забыть боль.

— Благородный человек и преданный слуга ее величества, — сказал лорд Берлей.

Возникла пауза, и Андора подумала, что она должна что-то сказать; но у нее было чувство, что весь этот разговор — только прелюдия к чему-то другому. «Почему здесь сэр Хенгист? — удивлялась она. — И почему лорд Берлей не упомянул о нем и даже не представил его?»

Она заметила, как сэр Франсис Волшингэм взглянул на лорда Берлея; затем, опустив глаза на разложенные перед ним бумаги, как будто они содержали нечто, подтолкнувшее его речь, произнес:

— Я надеюсь, Андора, вы говорите по-испански.

Это было настолько неожиданно, что Андора не сразу ответила:

— Да, конечно, милорд. Это было довольно странное обучение, но когда мой отец очутился в тюрьме, он подружился там с одним испанцем и его женой. Все вместе они бежали из тюрьмы. Они приехали в наш дом, и эта женщина стала моей няней. От нее я и выучилась испанскому языку.

— Вы никому не рассказывали об этом при дворе? — спросил лорд Берлей.

— Нет, что вы, ваша светлость, — отвечала Андора — Никто не расспрашивал меня, да я и не думаю, что этим можно особо гордиться.

— Нет, конечно, — прервал ее сэр Франсис. — В то же время это может оказаться полезным.

— Полезным? — Брови Андоры поползли вверх.

— Вы говорите также и по-французски, насколько мне известно, — сказал лорд Берлей.

— Немного, — призналась Андора, — но я училась только по книгам, у меня никогда не было возможности поговорить с живыми французами.

— Да, это то, о чем говорил мне ваш отец, — сказал лорд Берлей.

— Мой отец! — воскликнула Андора. — Боюсь, милорд, я не совсем понимаю вас.

Лорд Берлей наклонился к ней через стол.

— Скажите мне, Андора, — потребовал он, — у вас есть хоть малейшее представление о том, почему вы здесь?

Андора взглянула сначала на него, потом на сэра Франсиса Волшингэма.

— Я… я поняла, что ее величество попросила прибыть меня сюда, — ответила Андора. — Я думала, ей нужна новая фрейлина.

Лорд Берлей улыбнулся.

— Этого у ее величества достаточно, — сказал он, — и, кроме того, еще много желающих стать ими. Нет, Андора, это было мнимым предлогом для вашего приезда — но за этим стоит нечто большее.

— Но что? — спросила Андора. — Я, должно быть, очень глупа.

— Объясните все девушке, — попросил сэр Волшингэм. — Ее отец, очевидно, выполнил все ваши инструкции, милорд, но ничего не сказал ей.

— Так было безопаснее, — ответил лорд Берлей, — что ж, Андора, позвольте я объясню вам.

Андора сцепила руки, ее сердце забилось. Это было так неожиданно, она и представить не могла что-либо подобное. Затем она подняла глаза и увидела, что сэр Хенгист, стоявший в тени, наблюдает за ней, и она поняла вполне ясно и отчетливо, что он не одобряет ее.

— Вам хорошо известны, — услышала она голос лорда Берлея, — те героические и неоценимые услуги, которые ваш отец оказал ее величеству. Он сильно переживал, когда не смог больше служить ей, и в письмах ко мне он часто сожалел, что у него нет сына, чтобы продолжить его дело. Но монархам служат не только шпагой. Есть и другие пути — вот почему ваш отец прислал вас сюда.

— Сделать что-нибудь особенное? — спросила Андора.

— Сделать все, что может потребоваться, — ответил лорд Берлей.

— Конечно, я очень хочу этого, — сказала Андора, в то же время чувствуя легкое замешательство. О чем они собираются просить ее?

— Я уверен, что ваш отец думал об этом много лет назад, — сказал лорд Берлей. — Даже когда он еще надеялся, что у него будет сын. По этой причине он начал учить вас испанскому языку. Сам он немного говорил по-испански и часто рассказывал мне, как это помогало ему общаться с другими пленными или находить дорогу на испанской территории.

— Я теперь вспоминаю, как отец особенно настаивал на том, чтобы моя речь была свободной, — сказала Андора. — Мне иногда казалось странным, что он учит меня языку наших врагов.

— Но теперь вы увидите, насколько мудр он был, — сказал сэр Франсис.

— Что я могу сделать? — просто спросила Андора. Двое мужчин переглянулись, как будто были довольны ее вопросом.

— Я вам все объясню, — сказал лорд Берлей. — Видите ли, Андора, некоторые вещи оказываются сложными для ее величества, потому что она никогда не знает наверняка, кому можно доверять. — Он увидел, как глаза Андоры распахнулись от удивления, и продолжал: — Я скажу еще более откровенно. Даже среди нас есть предатели.

— О нет, — импульсивно воскликнула Андора. — Это не может быть правдой!

— Увы, на данный момент мы имеем все доказательства, — ответил лорд Берлей. — Вы помните, что в феврале этого года королева Мария Шотландская была казнена на плахе.

— Да, помню, — тихо подтвердила Андора. — Сколько людей были потрясены, когда новость достигла деревни!

— Как только упал топор, — продолжал лорд Берлей — наш курьер немедленно выехал, чтобы сообщить об этом нашему послу в Париже. Он двигался так быстро и так секретно, как только возможно, но еще до того, как он рассказал новость сэру Эдварду Стэффорду, испанский посол при дворе короля Франции, дон Бернардино де Мендоза, уже знал о смерти королевы Марии.