Маска чародейки

Тетя Амелия и дядя Уильям вышли из гостиной. У них ошеломленные лица.

— Ты пришла, — почему-то сказала тетя Амелия, глотнула воздух и смолкла. — Кое-что случилось.

— Мисс Анабель… — начала я.

— Она наверху в твоей комнате. Лучше она тебе сама скажет.

Я побежала по ступенькам. В моей комнате полный беспорядок. Мои вещи лежат на кровати, и мисс Анабель укладывает их в сумку.

— Сьювелин! — воскликнула она. — Я так рада, что ты сегодня рано вернулась из школы. — Она подбежала ко мне и обняла. — Ты уезжаешь со мной. Сейчас не могу тебе все объяснить. Потом все поймешь. Хочешь уехать со мной?

— С вами, конечно, мисс Анабель.

— А я боялась… Ты ведь прожила здесь так долго… Я думала, ну, неважно. Я собрала твою одежду. Что еще взять?

— Мои книги.

— Хорошо, принеси их.

— Мы едем на каникулы?

— Нет, навсегда. Теперь ты будешь жить со мной и с… Ну я тебе потом расскажу. Сейчас нам надо спешить на поезд.

— Куда мы едем?

— Не знаю точно: Но очень далеко. Сьювелин, помогай мне.

Я принесла книги, и она уложила их в сумку вместе с моей одеждой. Большую дорожную сумку она привезла с собой.

Я удивлена. В душе я всегда надеялась, что со мной случится что-то подобное. А теперь, когда момент наступил, я обескуражена и не могу воспринимать действительность.

Она застегнула сумку и взяла меня за руку. Мы задержались на минутку и осмотрелись. Моя комната почти без мебели, я жила в ней столько, сколько себя помню: натертый линолеум, на стенах поучающие и немного грозные слова. Одно выражение я запомнила: «Собираясь впервые совершить обман, мы плетем себе страшную паутину».

Все следующие годы я не забывала эту фразу.

Железная кровать застелена покрывалом из разноцветных кусочков, это работа тети Амелии. «Тебе пора собирать кусочки ткани для покрывала», — говорила мне тетя Амелия. Не сейчас! Сейчас я уезжаю от покрывал, сшитых из цветных кусочков, подальше от холодных комнат и еще более ледяной благотворительности. Я уезжаю навсегда с мисс Анабель.

— Прощаешься? — спросила меня мисс Анабель.

Я кивнула.

— Немного жаль? — озабоченно спросила она.

— Нет, — яростно возразила я.

Она засмеялась, и я запомнила ее смех, он прозвучал немного истерично, не как обычно.

— Пойдем, нас ждет пролетка.

Тетя Амелия и дядя Уильям по-прежнему стояли в холле.

— Должна вам заметить, мисс Анабель… — начала тетя Амелия.

— Знаю, знаю. Так надо. Вам заплатят, — сказала Анабель.

Дядя Уильям беспомощно смотрел на нас.

— Интересно, что скажут люди? — закончила тетя Амелия.

— Они говорят уже много лет, пусть еще немного поговорят, — парировала Анабель.

— Но мы здесь живем.

— Ничего. Пойдем, Сьювелин, иначе опоздаем на поезд.

Я посмотрела на тетю Амелию.

— До свидания, Сьювелин. — Ее губы скривились. Она наклонилась и прислонилась своей щекой к моей, что было самым большим проявлением нежности с ее стороны. — Будь умницей… Неважно, где ты окажешься. Не забывай читать Библию и верь в Бога.

— Да, тетя Амелия, не забуду.

Наступила очередь дяди Уильяма. Он поцеловал меня.

— Будь умницей. — Он пожал мою руку.

Мисс Анабель поспешила к пролетке, и я за ней.

Я вспоминаю детство, кое-что забылось, ведь мне было только семь лет. Многое совсем стерлось из памяти, но я помню, какое меня охватило возбуждение, когда мы покидали коттедж «Дикая яблоня». Мне не жалко уезжать, жаль только Мэтти и Тома. Мне бы хотелось рассказать Мэтти, как я пришла домой и увидела мисс. Анабель, она собирала мои вещи к отъезду.

Помню, как поезд мчался сквозь ночь, иногда появлялись огни городов, и колеса поезда меняли свою песню. «Уезжаем, уезжаем с Анабель».

Мисс Анабель держала меня за руку и спрашивала:

— Ты счастлива, Сьювелин?

— Конечно, — отвечала я.

— Ты не против, что мы уезжаем от тети Амелии и дяди Уильяма?

— Нет. Я любила Мэтти, немного Тома, и мне нравился дядя Уильям.

— Они за тобой хорошо ухаживали. Я им очень благодарна.

Я молчала. Мне трудно во всем разобраться.

— Мы едем в лес или в замок?

— Нет, мы едем очень далеко.

— В Лондон? — Мисс Брент часто рассказывала нам о Лондоне и показывала на карте, где он отмечен большим черным кружком.

— Нет, еще дальше. Поплывем на корабле подальше от Англии.

— На корабле! — Я настолько разволновалась, что начала подпрыгивать на сиденье.

Анабель смеялась и обнимала меня. Я подумала, тетя Амелия приказала бы мне сидеть спокойно.

Мы вышли на платформу и стали ждать второго поезда.

Мисс Анабель достала из сумки шоколадки.

— Шоколад поможет преодолеть нервозность, — сказала она и засмеялась. Я не поняла ее слов, но тоже засмеялась и вонзила зубы в чудесный шоколад. Тетя Амелия никогда не покупала мне шоколад. А Энтони Фелтон иногда приносил в школу плитку шоколада и с большим удовольствием ел его перед всеми нами и рассказывал, как это вкусно.

Мы вышли из поезда ночью. У Анабель были еще свои вещи, и вместе с моими у нас оказалось много багажа. Мы доехали на пролетке до гостиницы, где заняли чудесную комнату с роскошной двуспальной кроватью.

— Нам придется рано встать. Ты умеешь вставать ранним утром? — спросила Анабель.

Я кивнула.

В комнату нам принесли еду: горячий суп, холодную ветчину, ужасно вкусную. Той ночью мы спали с Анабель в одной кровати.

— Разве это не прекрасно? Я всегда мечтала об этом, — сказала она.

Мне не хотелось спать. Я была так счастлива, но от усталости все же заснула. Проснулась: лежу одна в кровати. Я вспомнила, где нахожусь, и заплакала, подумав, что мисс Анабель оставила меня одну. Потом я увидела ее. Она стояла у окна.

— В чем дело, Сьювелин?

— Я подумала, что вы ушли и оставили меня одну.

— Нет, больше я никогда не оставлю тебя. Иди сюда.

Я подошла к окну. Передо мной открылся странный вид — множество зданий, и в центре стоит огромный корабль.

— Это порт. Видишь тот корабль? Сегодня днем мы на нем отправимся в плавание.

С каждой минутой мое приключение становилось все более волнующим. Но что может быть лучше путешествия в обществе Анабель.

Мы позавтракали в комнате, потом швейцар отнес наш багаж, и мы поехали в порт. По трапу поднялись на борт, мисс Анабель крепко держала меня за руку, и мы шли по длинному коридору, потом постучали в дверь.

— Кто там? — спросил голос.

— Мы.

Дверь открылась. Перед нами стоял Джоэл. Он обнял Анабель и прижал меня. Потом он высоко поднял меня. Мое сердце сильно забилось. Я вспомнила о своих желаниях, загаданных на куриной косточке.

— Я боялся, что ты не успеешь… — осекся он.

— Я успела. Без Сьювелин я бы не пришла.

— Конечно.

— Теперь мы в безопасности, — в ее голосе прозвучала тревога.

— Не совсем, мы отплываем только через три часа…

— Мы не будем выходить отсюда до отплытия. Он посмотрел на меня.

— Что ты обо всем этом думаешь, Сьювелин? Удивляешься?

Я кивнула и огляделась. Узнала, что комната на корабле называется каютой. Мисс Анабель открыла дверь в смежную маленькую каюту.

— Ты будешь там спать, Сьювелин. — Мы будем ночевать на корабле?

— Да, будем здесь ночевать много ночей.

Я очень удивилась, но не могла говорить. Мисс Анабель усадила меня на нижнюю койку, сама села с одной стороны, а Джоэл с другой.

— Я должна тебе кое-что сказать, Сьювелин. Я твоя мама.

Волна счастья захлестнула меня. У меня есть мама, и моя мама — Анабель. Это самое чудесное событие моей жизни. Это даже лучше, чем путешествие на корабле. Потом заговорил Джоэл:

— А я твой отец.

В каюте стало тихо, потом мисс Анабель спросила:

— О чем ты задумалась, Сьювелин?

— Я подумала, что куриная косточка и вправду волшебная. Все мои три желания исполнились.

Дети многое воспринимают как должное. Очень скоро я привыкла к жизни на корабле. Привыкла к бортовой и килевой качке, она не оказывала на меня никакого действия, но некоторые пассажиры ее переносили плохо.