Любовное заклятие

— Передай Кейт мое последнее прости.

— А ты не хочешь попрощаться с ней сам? Рэйф покачал головой.

— Как сказала сама Кейт, я опоздал на девятнадцать лет. Да теперь ей и не нужен отец. Она думает только о муже. Но я бы очень хотел, чтобы ты постарался объяснить ей одну вещь. Я, возможно, подлый негодяй, но одну подлость я бы никогда не сделал. Если бы я знал о Кейт, я бы ни за что не уехал. Ни за что не бросил бы ее.

— Я знаю, что не бросил бы, — мягко сказал Вэл. — И я сделаю все, чтобы убедить в этом Кейт. Обещаю.

Рэйф благодарно кивнул. Махнув на прощание рукой, он сжал коленями бока своего древнего скакуна, потрусил прочь. Вэл глядел ему вслед, пока тот не скрылся из вида, и тоже направился к конюшне, приготовившись к тому, чего ждал, кажется, целую вечность.

Он собирался ехать за своей Найденной невестой!

Вскоре Вэл уже стучался в дверь Розового коттеджа, изо всех сил сдерживая нетерпение. Он волновался, как мальчишка. Сейчас Кейт откроет ему, и тогда…

Однако дверь открыла не Кейт, а сама хозяйка дома. Бросив один только взгляд на Вэла, Эффи тут же залилась слезами.

— Ради бога, Эффи, все хорошо! — поспешно воскликнул Вэл. — Я ведь говорил вам еще сегодня утром, что прощаю вас, поэтому не надо…

— Я… плачу не из-за этого, — прорыдала Эффи. — Из-за Кейт!

— А что с ней? — обеспокоенно спросил Вэл. — Она заболела?

Так как Эффи, по-видимому, была не в состоянии что-либо объяснить, Вэл рванулся мимо нее в холл.

— Где Кейт? Позвольте мне самому с ней поговорить!

— Я не могу-у.

— Почему же нет, черт возьми?!

— Я не знаю… где она, — всхлипнула Эффи. — Кейт… исчезла!

Вэл взбирался по каменным ступеням, не чуя под собою ног. Даже на боль в колене он почти не обращал внимания — настолько сильные эмоции владели им сейчас. Кейт исчезла несколько часов назад. Никто не видел ее ни в замке, ни около него, ни в Торрекомбе. Вэл, кажется, расспросил каждую живую душу в деревне, когда внезапно его осенило, что он вообще идет по неверному пути и что расспрашивать надо вовсе не живые души.

Подъем, казалось, занял у него полжизни, но наконец он добрался до комнаты на самом верху старой башни. Здесь царили тишина и покой, как и полагается в месте, которое покинули несколько веков тому назад. Однако сейчас чувства Вэла были обострены беспокойством за Кейт, и он не позволил себя обмануть.

— Просперо! — позвал он.

В ответ — тишина. Вэл знал, что великий колдун появлялся перед многими членами семьи Сентледжей, но никогда — перед ним. «Это необходимо было изменить прямо сейчас», — подумал Вэл, упрямо сжимая челюсти.

— Просперо! — закричал он, изо всех сил стукнув своей палкой по каменному полу.

— Я прекрасно слышал тебя и в первый раз, — раздался шелестящий голос. — Я ведь всего лишь мертв, но не глух.

Вэл ждал ответа, и все-таки звук этого голоса застал его врасплох. Жутковатый холодок, вдруг пролетевший по комнате, заставил шевельнуться волосы у него на голове. Он медленно обернулся и обнаружил, что колдун стоит прямо за его спиной, облокотившись на столбик кровати, и внимательно изучает своего непрошеного гостя.

В любое другое время Вэл, без сомнения, ощутил бы изумление, граничащее с восхищением и благоговением. Когда-то он отдал бы что угодно, лишь бы расспросить Просперо об истории их рода. Но теперь ему нужно было узнать у великого колдуна только одно.

— Где Кейт? Куда она уехала? Что вы сделали с ней? — требовательно спросил он.

Вместо ответа Просперо продолжал с любопытством рассматривать его, и это привело Вэла в ярость.

— Отвечайте же, черт побери!

— Святой Георг! Ты впервые являешься в мои покои и тут же начинаешь требовать ответы на вопросы, словно какой-нибудь инквизитор! А я то думал, что ты тихий и мирный человек. Эдакий книжный червь…

— Я покажу тебе книжного червя! — взревел Вэл. — Если не скажешь мне, где Кейт, я подниму здесь такой шум, что ты оглохнешь! Или взорву эту башню к чертовой матери!

Просперо усмехнулся, явно нисколько не обеспокоенный угрозой.

— Так ты потерял свою леди? Довольно беспечно с твоей стороны. Но что тебя заставляет думать, что я знаю, где она?

— Потому что вы с Кейт устроили здесь настоящий заговор! Весь последний месяц я подозревал, что именно к тебе она все время сбегает, чтобы…

— За утешением и дружбой, которой ей так не хватало последнее время и которой когда-то ты делился с ней так щедро, — подначил его Просперо. — Что ж, признаюсь, это так. Что, ревнуешь? И правильно. Будь Кейт моей леди, я бы тоже ревновал. — Он откашлялся и поспешно добавил: — Разумеется, если бы мы представили на мгновение, что я могу испытывать те же примитивные чувства, что и простые смертные.

— Ну а я, боюсь, в очень большой степени подвержен этим чувствам, — вздохнул Вэл. — Я завидую тебе из-за каждой минуты, проведенной в ее обществе, из-за каждой улыбки, предназначенной тебе! Но в настоящий момент беспокойство гложет меня гораздо больше, чем ревность. Поэтому, пожалуйста, скажи мне, где она?

Просперо сложил руки на груди и нахмурился.

— Зачем она тебе?

— А ты как думаешь? — воскликнул Вэл нетерпеливо. — Я люблю ее и хочу на ней жениться!

— Даже несмотря на то, что она Мортмейн? Дочь твоего заклятого врага?

— Разумеется! Какое это сейчас имеет значение!

— Кейт уверена, что для тебя это имеет огромное значение. Вэл изумленно уставился на Просперо, но в следующий момент его охватило раскаяние. Ну конечно! Теперь все начало приобретать какой-то смысл: странное поведение Кейт и то, что она начала избегать его.

Вэл сжал набалдашник трости, проклиная себя за тупость. Каким же непроходимым идиотом, каким бесчувственным чурбаном он оказался! Так обрадовался, что Кейт — его законная невеста, что совсем не подумал о ее чувствах. Не подумал, как она пережила известие о том, что ее отец — Рэйф Мортмейн!

— Мой бог! — простонал Вэл. — Так вот почему она сбежала! Потому что узнала, кто ее отец. Как только она могла подумать, что меня это хоть сколько-нибудь волнует!

— Ну, я не знаю… — Просперо погладил свою бородку. — Быть может, все дело в том, что ты составил историю Сентледжей, подробно описав все черные дела и преступления членов ее рода. Ты научил ее ненавидеть всех Мортмейнов, особенно того человека, который неожиданно оказался ее отцом.

Вэл вздрогнул, как от удара.

— Да, боюсь, что тут я тоже виноват. Я ошибался в Рэйфе, — и вообще во многом ошибался. Но я никогда не сомневался в своих чувствах к Кейт!

— Так, значит, ты не станешь теперь видеть в ней дочь своего врага?

— Конечно, нет!

— И никогда не станешь смотреть на нее с недоверием и подозрением?

— Нет, черт возьми! — закричал Вэл. — Мне никогда не пришло бы в голову подозревать ее в чем-то, будь она дочерью самого дьявола! Это никак не может отразиться на ней самой. Кейт — добрая, отважная, самая лучшая женщина на свете!

— Я рад, что мы прояснили этот вопрос, доктор Сентледж, потому, что если бы ты испытывал хотя бы тень сомнения, тебе пришлось бы держаться от нее подальше. На долю бедной девочки выпало и так слишком много горя. Я бы не хотел подвергать ее новым страданиям.

Просперо произнес эти слова с таким неожиданным чувством, что Вэл был поражен.

— Боже мой! — сказал он тихо. — Клянусь, ты сам влюблен в нее!

Казалось, в первое мгновение Просперо был застигнут врасплох этим предположением. Но он быстро взял себя в руки и с достоинством выпрямился.

— Какой же ты дурак. Вэл Сентледж! Я уже говорил тебе, что не подвержен всяким мелким человеческим чувствам.

Он прошествовал мимо Вэла с таким видом оскорбленного достоинства, что Вэл едва смог сдержать улыбку.

— Приношу свои извинения, милорд.

— А что тебе еще остается делать? — раздраженно фыркнул Просперо. Он резко отвернулся к узкому окну в толстой стене башни, некоторое время смотрел куда-то вдаль и наконец неохотно произнес: — Ты найдешь свою леди там, где стал бы искать любого из Мортмейнов.